А может, это любовь? - Гибсон Рэйчел (книги хорошего качества .txt) 📗
— Ну как тебе мой новый тоник для кожи? — спросила Габриэль у подруги, когда та села в плетеное кресло под навесом.
— Лучше, чем маска из овсяной муки или масло от предменструального синдрома.
Габриэль задумчиво погрузила пальцы в воду, потревожив розовые лепестки и полевые цветы. Интересно, в чем причина: в плохом качестве ее лекарственных средств или в нетерпении Фрэнсис, которая всегда стремилась к легким решениям, не утруждая себя исследованиями собственной души и не пытаясь найти внутренний покой и счастье? Оттого-то ее жизнь была: сплошной чередой неурядиц — Она как магнитом притягивала к себе мужчин-неудачников. Однако Фрэнсис обладала и такими качествами, которые вызывали в Габриэль восхищение. Она была веселой, жизнерадостной, упорной в достижении целей и подкупающе чистосердечной.
— Мы с тобой не виделись с прошлой недели. Помнится, ты рассказывала, что тебя преследует какой-то высокий темноволосый парень.
Вот уже больше часа Габриэль не думала про детектива Джо Шанахана. Но сейчас она вновь вспомнила, как он ворвался в ее жизнь и послужил причиной ее плохой кармы. В этом грубияне было столько тестостерона, что щеки его уже к половине пятого зарастали густой щетиной. Когда он целовался, его аура делалась насыщенно-красной. Габриэль не наблюдала такую ни у одного из знакомых ей мужчин.
Может, рассказать Фрэнсис про то утро, когда она направила «деринджер» на переодетого копа, а потом стала его тайной осведомительницей?
Габриэль приставила ладонь козырьком ко лбу, защищая глаза от солнца, и посмотрела на подругу. Она не умела хранить секреты.
— Я тебе кое-что расскажу, только обещай, что это останется между нами, — начала она и поведала свою историю, заострив внимание на ключевых моментах и нарочно умолчав о таких волнующих подробностях, как литые бугристые мускулы детектива Шанахана, делающие его похожим на модель из рекламы нижнего белья. Она не стала говорить и о том, что его поцелуи способны возбудить даже самую фригидную женщину. — Джо Шанахан — самоуверенный и вульгарный тип, но мне придется иметь с ним, дело до тех пор, пока полиция не снимет с Кевина наблюдение, — закончила Габриэль. Выговорившись, она почувствовала себя значительно легче. Впервые ее проблемы были серьезнее, чем у подруги.
Фрэнсис немного помолчала:
— Хм-м, — она водрузила на нос солнечные очки с розовыми стеклами. — И как же выглядит этот парень?
Габриэль обратила лицо к солнцу, закрыла глаза и увидела Джо: его проницательные глаза, длинные ресницы, чувственную линию губ, ровный широкий лоб, прямой нос и твердый подбородок. Густые темно-каштановые волосы курчавились за ушами и на затылке, смягчая волевые, мужественные черты лица. От него чудесно пахло.
— Да так, ничего особенного.
— Это плохо. Если бы мне пришлось работать с копом, я бы предпочла знойного красавца.
Что ж, подумала Габриэль, Джо вполне подходит под это определение.
— Я заставила бы его таскать тяжелые ящики и истекать потом, — продолжала разглагольствовать Фрэнсис, — а сама смотрела бы, как работают его стальные мышцы, когда он наклоняется.
Габриэль нахмурилась:
— Я ищу в мужчине душу. Его внешность не имеет для меня значения.
— Ой, перестань! Я уже не в первый раз слышу от тебя подобные рассуждения, но если это правда, тогда почему же ты не спала со своим бывшим дружком Харолдом Маддоксом?
Фрэнсис попала в самую точку, но Габриэль не собиралась признавать, что внешность так же важна, как и душа.
Просветленный мужчина, созданный ее воображением, был куда сексуальнее пещерного дикаря. Вся беда заключалась в том, что физическая привлекательность иногда притягивала Габриэль помимо ее воли.
— У меня были на то свои причины.
— Догадываюсь какие. Во-первых, он был страшно занудлив, во-вторых, ходил с противным жидким хвостиком на голове, а в-третьих, все принимали его за твоего папашу.
— Он был не так уж и стар.
— Ты думаешь?
Габриэль могла бы отпустить несколько шпилек в адрес мужчин и мужей Фрэнсис, но промолчала.
— А знаешь, меня не удивляет, что Кевином заинтересовалась полиция, — сказала Фрэнсис. — У него иногда проявляются повадки хапуги.
Габриэль взглянула на подругу и нахмурилась. В прошлом у Фрэнсис был короткий роман с Кевином, а их теперешние отношения можно было охарактеризовать как смесь любви и ненависти. Габриэль никогда не спрашивала, из-за чего они расстались.
— Ты так говоришь только потому, что он тебе неприятен.
— Может быть, но обещай мне держать ухо востро. Ты слишком доверяешь своим друзьям. — Фрэнсис встала и поправила солнечные очки.
Габриэль не считала себя чересчур доверчивой. По ее убеждению люди платили ей доверием за доверие — это был своего рода взаимообмен.
— Ты уходишь? — спросила она.
— Да, у меня свидание с водопроводчиком. Думаю, будет интересно. У него шикарные плечи, но, к сожалению, он неразговорчив. Если он не покажется мне слишком скучным, я разрешу ему проводить меня домой и показать мне свой раздвижной гаечный ключ.
Габриэль пропустила мимо ушей последнюю реплику подруги.
— Включи, пожалуйста, мой магнитофон, — попросила она, показав на старый кассетник, который стоял на плетеном столике.
— Не понимаю, как ты можешь слушать эту ерунду!
— Ты тоже должна попробовать. Это поможет тебе обрести смысл жизни.
— Нет уж, спасибо. Лучше я послушаю «Аэросмит». Моей жизни придает смысл Стивен Тайлер, — сказала Фрэнсис.
Хлопнувшая через секунду входная дверь возвестила об ее уходе.
Габриэль проверила на себе линию загара и, не найдя признаков ожога, закрыла глаза, предавшись размышлениям о своей связи со вселенной. Она искала ответы на очень странные вопросы. Например: почему судьбе было угодно, чтобы в ее жизнь со скоростью космического торнадо ворвался Джо Шанахан?
Джо бросил свою сигарету в куст рододендрона, подходя к тяжелой деревянной двери. Стоило ему постучать, как дверь отворилась, и на него из-под солнечных очков с розовыми стеклами уставилась женщина с короткими светлыми волосами и блестящими розовыми губами. Джо несколько недель подряд следил за этим домом и не мог ошибиться адресом, однако на всякий случай отступил и взглянул на табличку с ярко-красным номером.
— Мне нужна Габриэль Бридлав, — сказал он.
— Вы, наверное, Джо?
Удивленный, он вновь посмотрел на стоявшую перед ним женщину.
Голубые глаза, спрятанные за розовыми стеклами очков, скользнули вниз по его торсу.
— Габриэль сказала мне, что вы ее друг, но она явно о многом умолчала. — Девушка с улыбкой взглянула на него. — Интересно почему?
Джо хотел бы знать, что именно рассказала о нем его осведомительница. У него было к ней еще несколько вопросов, но не только эта причина побудила его прийти к Габриэль домой. Он еще никогда не работал с таким упрямым и враждебным человеком, как она, и опасался за ход операции. Надо было договориться о спокойном сотрудничестве. Чтобы больше никаких сцен! Если она и дальше будет встревать между ним и его новым приятелем Кевином, то провалит все дело.
— Где Габриэль?
— В бассейне на заднем дворике. — Девушка шагнула за порог и закрыла за собой дверь. — Идите за мной.
Она провела его к боковой части дома и показала на высокий забор, украшенный цветущими кустами роз. Арка с открытыми воротами делила забор на две части.
— Вам туда, — показала она и ушла.
Джо шагнул в арку и остановился как вкопанный. Задний дворик изобиловал яркими и ароматными цветами, а Габриэль Бридлав плавала в маленьком бассейне. Джо оглядел ее всю, но увидел только кольцо на пупке — он нащупал его несколько дней назад, во время обыска. Он никогда не питал пристрастия к женщинам с нательными украшениями, но, черт возьми, при виде этого маленького серебряного колечка у него пересохло во рту.
Она провела рукой по поверхности воды и потерла живот мокрыми пальцами, оставив на нем несколько капель. Одна прозрачная капля, сверкающая в луче солнца, медленно скользнула по ее животу и исчезла в пупке. Чресла Джо обдало огнем, а ноги приросли к земле. Он чувствовал яростный прилив желания и не мог отогнать непрошеные мысли. Ему хотелось войти в бассейн, обнять ее обеими руками за талию и высосать эту каплю из пупка, а потом углубить язык в соблазнительную ложбинку и лизнуть теплую кожу. Он говорил себе, что она сумасшедшая, что у нее не все дома, но даже сейчас, спустя девять часов, в памяти его еще сохранился вкус ее нежных губ, прижатых к его губам.
