Диаборн (ЛП) - Моэн Дженни (лучшие книги TXT) 📗

Но в основном мой страх заключался в том, что я боялась полностью потерять своего друга. Если Райан найдет более высокооплачиваемую работу, чем работа у меня в кафе, я уверена, что он уволится. Хорошего повара найти тяжело, и эта мысль приводила меня в ужас, но я решила пока не останавливаться на ней на некоторое время.

В конце концов, у меня была еще одна проблема, на которой стоит сосредоточиться, — Куинн Диаборн.

Он был в моем доме.

Он провел весь день, работая наверху, а я провела весь день, готовя себя к американским горкам эмоций, с которыми должна буду иметь дело, когда вернусь домой. Его и моим эмоциям.

Я решила занять активную позицию. Перед тем как идти в кафе сегодня утром, я спустилась в подвал, чтобы найти рецепт чая Дженис, которым она поила меня, когда я заболела «гриппом Диаборна» в средней школе. К счастью, Дженис всегда дотошно сохраняла рецепты своей стряпни. Полки подвала хранили в себе множество стопок тетрадей. Некоторые из страниц читались как рецепты, в то время как другие были больше похожи на записи дневника, но все были датированы. Поэтому у меня не отняло много времени найти тетрадь, в которой, скорее всего, имелась нужная мне информация.

Я быстро пролистала записи октября 2001 года, пока не нашла страницу под названием «Чай для Уиллоу». Ингредиенты были достаточно распространенными, и я нашла ромашку, имбирь, корицу и теперь нуждалась в странных баночках Дженис.

Перед тем как уйти на работу, я сделала большой кувшин ужасно пахнущего чая и проглотила еще более мерзкий на вкус стакан этой жидкости. Я поставила остаток в холодильник, зная, что буду нуждаться в добавке, когда вернусь домой после работы. Припарковав машину рядом с его пикапом, я схватила еду с сиденья и быстро зашагала к дому. К моему удивлению, Куинн стоял на кухне, присматриваясь к микроволновой печке.

— О нет, я действительно надеюсь, что ты еще не ел, — я подняла коробку китайской еды.

— Я не ел, — он переступил с ноги на ногу, как будто чувствовал себя неуютно, стоя на моей кухне. Честно говоря, сейчас рядом с ним мне тоже было не совсем комфортно.

— Ты искал чего-нибудь выпить? — я обошла вокруг него, открыла шкаф и вытащила из него два стакана.

— Ух-х-х, да.

Черт возьми, я надеялась, что нам не будет так же неудобно в течение следующих семи недель. Прошлым вечером мы совершенно непринужденно общались, но теперь, мы оба вели себя так, как будто никогда раньше не встречались.

— Чего бы ты хотел? — я открыла холодильник и вытащила кувшин чая.

Вонючий запах достиг Куинна сразу же, после того как достиг меня. Его глаза расширились, и он закрыл нос.

— Ты ведь не это имеешь в виду?

Я хихикнула.

— Я не виню тебя, пахнет действительно не очень. Знаешь, что? Есть еще немного пива. Хочешь бутылочку?

— Было бы замечательно, — он подошел к холодильнику, чтобы взять его сам. Пока он доставал пиво, я судорожно пила свой чай. Я сделала все возможное, чтобы сохранить нормальным выражение своего лица, но закашлялась на полпути, когда омерзительная жидкость пошла не в то горло.

— Почему ты пьешь, если это так противно? — спросил он, когда я, наконец, перестала кашлять словно астматик.

— Это почти лекарство.

— Разве это лечит больше, чем доставляет неудобства? — спросил он с содроганием на лице.

— Надеюсь, что да.

Куинн приподнял бровь и чокнулся о мой стакан своей бутылкой.

— Тогда до дна. Я надеюсь, что это заставит тебя чувствовать себя лучше.

— Если это не убьет меня раньше, — пробормотала я.

Мы стояли на моей кухне, выпивая наши напитки, как пара первокурсников колледжа, заканчивая примерно в одно время.

— Еще?

Я поморщилась и покачала головой.

— Как ты здесь сегодня?

Неожиданно его настроение изменилось, окрасив комнату ярко-розовым.

— Отлично. Я достиг реального прогресса в большой ванной комнате.

— Предлагаю выпить за это, — он вернулся к холодильнику, а я начала распаковывать еду. — Я взяла на себя смелость в выборе ужина на основе твоих вчерашних слов о том, что ты не придирчив к еде, — я открыла контейнер. — Монгольская говядина, казалось, достаточно мужественной для тебя.

Он усмехнулся и постучал по груди, заставляя меня захихикать.

— А что будет есть леди?

— Курицу с апельсинами, но я поменяюсь с тобой, если хочешь.

— Нет, ешь свою курицу с фруктами, а я буду есть мужское блюдо — говядину. Ты знаешь, что я нахожу еще более интересным, чем твои аргументы в выборе? — он распечатал пару палочек для еды из бумажной обертки и указал ими на меня.

— Что?

— То, что два дня подряд ты ешь еду на вынос.

— И?

— Это просто удивляет меня. Очевидно же, что ты умеешь готовить. Но когда ты дома, то даже не удосуживаешься достать тарелку.

Я вынула пенопластовый контейнер с моей курицей и рассмеялась.

— Мы ели с тарелок прошлым вечером, и ты видел содержимое моего холодильника. Не похоже, что мои шкафы пустуют, — добавила я, несмотря на то, что их содержание было немного необычным. На самом деле, я собиралась приготовить на завтра лазанью. — Дело в том, что я подаю еду людям в течение восьми часов каждый день, семь дней в неделю. Сегодня вечером, я должна буду приготовить на завтра лазанью, потому что должна встать на рассвете, чтобы начать готовить десерты.

Он кивнул.

— Я понимаю. Последнее, что ты хочешь делать, — это готовить для себя.

— Правильно. Говорят ведь, что лучшая еда — это дегустация чего-нибудь приготовленного кем-то другим. Я зарабатываю на жизнь, основываясь на этом принципе. И живу этим тоже, я думаю.

— Я не в праве судить вас, леди. Это довольно жесткий график.

Мы ели в уютной тишине, неловкость, которая заполняла комнату, когда я только вернулась домой, ушла. Наконец, через несколько минут Куинн заговорил.

— Прошлым вечером ты сказала, что унаследовала кафе из-за долга. Я задавался этим вопросом весь день.

Я кивнула и проглотила кусочек курицы.

— Я действительно не должна была говорить об этом. Думаю, Дженис чувствовала, что обязана мне, но это не совсем так.

Я тщательно взвешивала свои следующие слова. Насколько я была готова поделиться с этим человеком, которого я едва знала? Сколько я хочу знать о нем? Ответов на оба вопроса я боялась. Будучи подростком, он был самым раскованным, общительным парнем, которого я знала. Для меня он был лучом позитива в мире путаницы эмоционального потрясения. Я знала, что теперь он боролся со своей темной стороной, но в нем все еще были следы того парня, которого я помнила. Может быть, если я откроюсь ему, он откроется мне?

— Ты хочешь услышать эту историю?

— Только если ты хочешь рассказать ее мне.

— Я хочу, но никто не знает об этом, кроме Райана и моих родителей, и я хотела бы сохранить все, как есть.

— Я хорошо храню секреты, Уиллоу, — его лицо выражало искренность. Было не трудно представить, какие секреты он хранил в течение последних пятнадцати лет в вооруженных силах.

— Хорошо, Дженис была немного свободной духом, — он кивнул и отложил свои палочки для еды, чтобы обратить на меня пристальное внимание. — Она проходила через фазу, в которой была не согласна с направлением политики нашей страны. Отказываясь следовать новым законам, она верила в свое право не финансировать правительство в том, что она не поддерживала.

Куинн заметно напрягся.

— Что это значит?

— Она не платила налоги.

— Вообще? — отвращение окрасило пространство комнаты в красновато-коричневый цвет.

Куинн был патриотом. Посвятив свою жизнь защите того же правительства, которое не принимала Дженис, он был не согласен с тем, что она сделала. На самом деле и я не была согласна с ее решениями, но Дженис — это Дженис. И я любила ее невзирая ни на что.

— Не совсем. Около четырех лет.

— А что было в течение этих четырех лет?

— Правление Рейгана. Она была недовольна делом «Иран-Контрас» (прим. ИРА́Н-КО́НТРАС (дело «Иран-контрас», Iran-Contra affair), политический скандал, связанный с незаконными тайными сделками в 1986–1987 годах по продаже США оружия Ирану в обмен на американских заложников в Ливане и передаче вырученных средств никарагуанским контрас).