Подпусти меня ближе. Раунд 2 (СИ) - Angel-of-Death (электронная книга TXT) 📗
- Матвей…
Надя словно упрекает меня в моей неряшливости, но мне трудно сосредоточиться на её голосе и на ней самой. Я смотрю на девушку, но всё плывёт. У меня забирают банку с пивом, затем стаскивают с меня футболку – я не сопротивляюсь.
Я закрываю глаза и откидываюсь на спинку дивана – чьи-то руки скользят по моей груди, упираются в ноги. Я пытаюсь собраться с силами и заставить комнату прекратить расплываться, но, когда у меня это с трудом получается, мои джинсы уже оказываются расстёгнутыми, а проворный язык и цепкие пальцы скользят по моему члену.
Я с запозданием понимаю, что мне делают минет, но тело такое расслабленное и тяжёлое, что мне вообще не хочется ничего делать и ни о чём думать. Егор точно меня прибьёт, когда узнает. Так и вижу, как он отчитывает меня за подобное поведение, пытаясь вразумить. Снова начнёт про работу втирать и про врача, у которого я так и не был.
«Ты умираешь».
Вспоминаю последнюю карточку, которую прислал мне аноним. Я умираю? Да ладно. А я то не знал… Я умер в тот момент, когда меня вырубили монтировкой на выпуском, а дальше всё просто сплошная галлюцинация, которая никак не хочет заканчиваться.
Я слышал, что перед смертью в самый последний момент у человека могут быть дикие глюки длиною в целую жизнь. Может быть, всё, что происходит со мной сейчас, - это просто моё воображение?
Я открываю глаза как раз в тот момент, когда проворный язык в последний раз скользит по моему члену, заставляя меня судорожно выдохнуть. Надя отстраняется и забирается ко мне на колени, седлая меня и начиная двигаться. Её пальцы зарываются в мои волосы, а губы скользят по шее, оставляя смачный засос.
Скажу честно, трахаться под действием травки – это настоящий отстой. Ощущения притупляются, мысли путаются, а лень и слабость настолько сильно одолевают тебя, что хочется скулить.
Травка травкой, секс сексом. Смешивать их, это всё равно что сделать коктейль из водки, текилы, коньяка, виски, пива и ещё какой-нибудь хрени. Будешь умолять, чтобы тебя пристрелили.
Надя стонет – я скольжу рукой по её талии, поднимая вверх майку, и сжимаю тело пальцами. Мне вообще ничего не приходится делать, всё уходит в руки хозяйки, которая, кстати, заплатила мне за вечер. Эта сучка купила меня… Хотя, мне ли жаловаться. Я вообще ничего не чувствую и сомневаюсь, что моё тело работает нормально, но травка всё ещё действует, а на остальное мне плевать. Пусть Надя делает всё, что пожелает, если ей так хочется…
Sunday Girl – Where Is My Mind?
Соня.
Я сижу на металлическом заборчике, высотой в половину человеческого роста, который огораживает стоянку перед общагой и само здание, чтобы некоторые умные личности не соизволили пройтись прямо по цветам и срезать путь. Байк припаркован прямо передо мной – я вглядываюсь в смачную царапину, которая осталась после того, как я задела одну из машин в паре кварталов отсюда, и думаю, что сегодня определённо не мой день.
Нервно сжимая в руке сигарету, я думаю о разговоре со Штормовым, которого случайно (или же нет) встретила в баре. Его лицо, глаза, нахальная улыбка, издевающаяся лишь над одним моим существованием, сраный ринг и показушное выступление – всё это раздражает до такой степени, что я готова взвыть от бессилия.
И ещё этот аноним. Я была так сильно уверена в том, что это именно Егор присылает мне письма, но… В его нынешнем состоянии это просто бессмысленно. К тому же он признался, что ему тоже кто-то шлёт таинственные послания, но парень их даже не открывает. Да кто же тогда этот придурок?
- Чёрт, - вырывается у меня.
Я раздражённо выбрасываю недокуренную сигарету и закрываю лицо ладонями. Егор теперь может ходить, и он снова на ринге. У него всё прекрасно, и я рада за него. Честно. Но долька неприятной обиды покрывает меня изнутри плотной плёнкой, и дикое раздражение зарождается в глубине моего сердца.
Даже если у него всё хорошо, он не имеет права со мной так обращаться. Он сам оттолкнул меня, а теперь винит, что я сбежала. Да любая девушка бросила бы его после таких слов. Егор ранил мои чувства, а теперь хочет, чтобы меня совесть замучила. Чёрта с два!
Я шикаю и достаю из кармана пачку с сигаретами, чтобы выкурить ещё одну палочку и продолжить надеяться, что никотин сможет успокоить меня. Последняя. Цокаю языком, зажимаю между губами фильтр, сминаю пустую пачку пальцами и бросаю в сторону урны, но мой «мяч» не долетает до неё, ударяется в бок и падает рядом. Я так зла, что даже не обращаю на это никакого внимания.
Щёлкаю зажигалкой, но предательский огонь не собирается помогать мне. Снова щёлкаю. Третий раз. Четвёртый.
- Да что ж такое! – злюсь я, прикрывая глаза и глубоко вздыхая, чтобы успокоиться.
- Проблемы? – голос вырывает меня из мыслей и заставляет обернуться.
Незнакомый парень останавливается рядом со мной, достаёт из кармана зажигалку и бросает мне. Я в последнюю секунду успеваю поймать её правой рукой. Недолго вглядываюсь в нарушителя моего спокойствия, затем прикуриваю и затягиваюсь.
- Спасибо, - возвращаю зажигалку обратно.
- Оставь себе, - бросает он, пряча руки в карманах армейских штанов.
Я пожимаю плечом, мол, как хочешь. Осматриваю моего спасителя, останавливая взгляд на оливковых туго зашнурованных берцах, затем возвращаю к медным слегка отросшим волосам. Они не рыжие и не коричневые, что-то среднее. Цвет глаз тоже непонятный. Карий в зелёную крапинку. Или наоборот. В ушах круглые гвоздики, на шее армейские жетоны. Футболка белая, обтягивающая, без рисунков.
- Военный что ли? – скептично фыркаю я.
Парень усмехается, облокачиваясь о заборчик.
- Ну, типа того. В страйкбол играю. Как раз жду друзей, должны заехать за мной на тренировку.
Я ещё раз осматриваю его с ног до головы, только сейчас замечая рюкзак у его ног и гитару в чехле. Парень замечает мой взгляд и говорит:
- Там привод. Просто не очень как-то по городу таскаться с калашом, людей пугать, - поясняет он. – А чехла для оружия у меня нет. Меня, кстати, Андрей зовут.
- Соня, - затягиваюсь, продолжая прожигать взглядом его вещи. – Это типа пейнтбола? Или что? Я не особо разбираюсь.
Андрей фыркает и чешет подбородок, откидывая голову назад и смотря на облака. Несколько секунд он молчит, наверное, обдумывая, как бы попроще объяснить мне суть его увлечения, а я терпеливо жду.
- Ну, почти. Там тоже странные дяденьки и тётеньки бегают по лесу и убивают друг друга, только в страйкболе не краска, а специальные оружия. Стреляют пульками, плюс заряжать аккумуляторы надо, чтобы всё работало. Ну, это так. Если попроще объяснять.
- М, - делаю вид, что всё поняла. Снова затягиваюсь. – Прикольно.
Мы ненадолго замолкаем. Где-то сигналит чья-то машина, и громкие мужские голоса нарушают наше спокойствие. Слов не слышно, но сразу понятно, что кто-то ругается. Чуть левее от нас кто-то выливают воду, судя по звуку, из окна второго или третьего этажа из кружки, может, из графина, и я мысленно радуюсь, что сижу на достаточном расстоянии, чтобы на меня не попали брызги.
- Твой? – Андрей кивает на байк.
Я печально скольжу взглядом по царапине.
- Ага. Неудачный день сегодня, - сквозь зубы тяну я, снова вспоминая Егора и его выкрутасы в баре. Чёрт бы его побрал, злобный придурок.
- Ты же с общаги, да? – парень смотрит в сторону на машину, которая едет в нашу сторону. Отстраняется от заборчика и немного улыбается, когда я киваю. – Я с четвёртого этажа, всё лето здесь проторчу. Если будет нужна помощь, заглядывай.
Я не понимаю, о чём говорит Андрей. О моём мотоцикле или о чём-то другом?
- Ага.
Смотрю в сторону остановившейся рядом с нами машины, на передних сидениях которой сидят двое парней в военной форме. Водитель – брюнет с карими глазами. Пассажира плохо видно, но, кажется, у него тоже тёмные волосы.
- Йоу, Таран! – водитель безмятежно расплывается в улыбке – локоть левой руки высовывается из открытого окна. – Давай быстрее, сучка. Сегодня ты сзади. Остальные уже выехали, нужно догнать их.
