Дневник В. Разрыв - Веденичева Анна А. (книги полностью бесплатно .TXT) 📗
— Но клянусь, я ни разу ее пальцем не тронул! Бог свидетель!
— Ох, Роджер, как тебе нелегко приходится! С такими тонкими чувствами и творческим отношением к миру!
— Вот именно, — закивал он. — Точно. Как ты меня хорошо понимаешь!
— Ну, что ж, вперед! Открывай! Пора покончить с этим.
— Хорошо, что ты на моей стороне. — Он благодарно посмотрел на меня.
— Конечно, Роджер. Открывай.
Он поддел ногтем полоску бумаги, осторожно вскрыл конверт. Медленно развернул бумагу, глубоко вздохнул и начал читать.
— Что за… какого дьявола?! — Он был ошеломлен. — Что это такое?
— Все кончено, Роджер. Мы разводимся.
Как чудесно наконец произнести эти слова.
— Но почему? — завопил он. — Почему?
— Есть много причин, Роджер. Мой адвокат будет счастлив разъяснить их тебе. Но основная причина — девушка по имени Мэри.
— Кто? — спросил он точь-в-точь как я себе представляла.
— Подожди тут немного, любящий муж. — Я пошла к двери. — Сейчас вернусь.
Когда я подошла к джипу, Мэри дремала на заднем сиденье (объелась всей этой дряни — состояние, хорошо мне знакомое). Я достала пульт, открыла двери; щелканье замков разбудило ее. Мэри заморгала и потянулась.
— Можно мне зайти в дом, миссис Райан? — И добавила шепотом: — Я писать хочу.
— Конечно, солнышко. Мы должны поговорить с Роджером. Я так и думала: он сказал, что не знает тебя. Он опять лжет. Надо помочь ему сказать правду. Понимаешь?
— Понимаю, миссис Райан, — кивнула она.
Я помогла ей выбраться из джипа и крепко стиснула девичью ручку. Ни в коем случае нельзя отпускать Мэри. Мы же в двух шагах от того, как лопнет мыльный пузырь Роджеровой сладкой жизни.
Провожая Мэри из гаража в гостиную, я окинула взглядом всякое барахло, сложенное по углам и на деревянных полках. Обломки нашей с Роджером совместной жизни. Хотя на самом деле это скорее обломки жизни, которой мы так никогда и не зажили. Ролики «для семейной пары», которые мы купили по совету психолога, — тот сказал, что нам нужно больше играть друг с другом. Покатались два раза. Нераспакованные банки с яркими красками — однажды я прочитала статью о влиянии цвета на психологический климат и решила, что свежий слой красок нашему браку просто необходим. Каноэ вместе со шлемами. Оно предназначалось, по словам Роджера, для «поры приключений на свежем воздухе». Стоило нам приехать в канадский парк Куэтико, как Роджер потянул руку, снимая каноэ с крыши автомобиля. Потом он три дня непрерывно скулил. Это было первое и последнее путешествие на каноэ. То есть последним оно было для меня, что касается Роджера — кто знает, сколько девиц он соблазнил на озере Ганфлинт.
Я провела Мэри в гостиную, тоже за руку. Приближаясь к кухне, где Роджер рухнул на стул с конвертом в руках, я объявила:
— Чтобы у тебя не оставалось никаких вопросов, — легкий толчок в полудетскую спину, — во-от Мэри!
У меня будто выросли крылья — настолько ничтожным и мелким показался мне этот человек. Как темное пятно, тень с высоты птичьего полета. Я внимательно наблюдала за ним из-за спины Мэри, нерешительно шагнувшей в кухню. Роджер крепко обхватил руками туловище, словно боясь выдать себя случайным жестом. Он смотрел ей в лицо, вернее, старался не отрывать взгляда от какой-то выбранной точки над ее головой. И ни разу не взглянул ей в глаза.
Мэри бросилась к нему и упала к его ногам с благоговейным обожанием, как малютка в фильме «Король и я».
— Это правда — то, что говорит миссис Райан, Роджер? Правда? Она правда твоя настоящая жена?
Роджер посмотрел вниз, на девушку.
— Уберись от меня! — завопил он и стукнул ее ботинком, вернее, постарался спихнуть с себя.
Мэри заплакала:
— Почему ты так делаешь, муж мой? Разве ты не знаешь, кто я? Твоя малышка Мэри! Разве ты не помнишь меня? Я твоя жена, твой нежный цветочек!
Роджер посмотрел на меня.
— Кто это, черт возьми?
Он выглядел искренне обескураженным. Ликование погасло, я испугалась. Неужели это ошибка? Или все искусно подстроено, чтобы меня унизить?
— Роджер, не морочь мне голову. Ты прекрасно знаешь, кто это. Я тоже. И мой личный детектив знает об этом не хуже нас с тобой.
Я помогла Мэри подняться.
Она рыдала, уткнувшись мне в грудь.
— Меня от тебя тошнит.
— От тебя тошнит не меньше!
Он перешел на свой коронный уверенно-высокомерный тон. Прямо раздулся от лицемерия. Очевидно, решил применить наступательную стратегию.
— Притащила в дом девчонку бог знает откуда и веришь любой ее галиматье! Кто знает, что у нее на уме? Что она хочет спереть отсюда? Какие болезни мы от нее подхватим? Ты ставишь под удар семью и дом только потому, что какая-то идиотка объявила себя моей женой? Это от тебя тошнит, дорогая моя. — Он покрутил пальцем у виска: — Совсем рехнулась.
Мэри уже не плакала, а выла.
— Роджер, ты что, в самом деле думал выйти сухим из воды? Ты же неглупый человек. С чего ты вдруг вообразил, что можно затеять этот идиотский якобы секретный брак с шестнадцатилетней девочкой, а потом запросто вывернуться?
Роджер так и подскочил:
— Ты же сказала, тебе двадцать один! — Трясущийся палец потянулся к Мэри.
Все трое ахнули. Сам себя разоблачил!
Роджер зажал рот ладонью и рухнул на стул.
— Боже, Господи милосердный…
— Ты жалкая карикатура на мужчину. Выживший из ума развратник! Меня просто вырвет сейчас!
— Не буду тебя удерживать. Только не на ковер, пожалуйста.
Даже сидя в луже, он будет жалко огрызаться. Потрясающе!
— Позволь мне перечислить твои преступления, — продолжала я. — Во-первых, ты двоеженец. Если хочешь знать, двойной брак запрещен законодательством: статут 1846, статья пятая: «Брак не может быть заключен, если у какой-либо из сторон имеется бывший муж или жена, брак с которыми не был расторгнут». Это я нашла в Интернете. — Ликование снова грело меня. — Во-вторых, по закону твои действия попадают под статью «Изнасилование».
— Вряд ли, — заявил Роджер. — Официально брачный возраст в штате — шестнадцать лет. Это я нашел в Интернете. — Он самодовольно выдвинул челюсть вперед.
— Но мне было только пятнадцать, когда мы поженились, — тихо сказала Мэри.
Мы с Роджером уставились на нее. Роджер закрыл лицо ладонями.
— Господи Иисусе…
Я взглянула на часы.
— У тебя двадцать минут собрать сумку. Завтра сообщишь мне свой адрес, все остальные манатки я вышлю туда. А сейчас убирайся.
— Ты тоже просто так не отвертишься, учти. — Он поднялся и погрозил мне пальцем.
По уши в собственном дерьме, а строит из себя обиженного. Было слышно, как он мрачно топает наверх, будто малыш, которому не дали доиграть в «Тетрис».
Хлопнула дверь, открывались и закрывались ящики комода.
Вдруг Роджер грохнул кулаками по стене с криком:
— Срань! Срань! Как она могла, сволочь!
— Что он нам сделает, миссис Райан? — Мэри была в ужасе.
Я обняла ее, волосы девушки пахли духами.
— Он ничего больше не сможет нам сделать, Мэри. Ни мне, ни тебе. Никогда.
Она захлюпала носом:
— Миссис Райан, это несправедливо. Просто нечестно!
— Что нечестно, Мэри?
— Я должна была стать настоящей американской женой. Мне это обещали!
Гнев и обида. Пит очень похоже хнычет, если ему не обломится что-то заведомо вожделенное («Ну ты же сказала, что фургон с мороженым приедет сегодня! Это просто нечестно!») Я не знала, что ей ответить, кроме банального и беспомощного «никто не обещал нам, что жизнь будет справедливой».
— Это правда, — заморгала Мэри и крепче меня обняла. — Спасибо вам, миссис Райан. Спасибо, что дружите со мной.
Я понятия не имела, что буду делать с шестнадцатилетней филиппинкой, но, разумеется, не собиралась отправлять ее обратно на Черное озеро. Сказала, что оплачу ей дорогу на родину.
— Нет, нет, миссис Райан! — закричала она. — Отец убьет меня, если узнает. Я не могу, мне нельзя возвращаться. Пожалуйста, не посылайте меня обратно!
