Раздельные постели - Спенсер Лавирль (хорошие книги бесплатные полностью txt) 📗
— С ней все в порядке, Герб, — робко произнесла она, протягивая открытку. — Взгляни, она в Омахе с подругой, которая…
— Омаха! — Герб подошел, шатаясь, и выхватил открытку из рук жены. Он внимательно смотрел на написанное, желая убедиться, что это был почерк Кэтрин. Герб вытер грязными бинтами слезящиеся глаза и несколько раз перечитал текст. Затем прошептал: — Эти сукины дети мне все равно заплатят! Никто еще Гербу Андерсону не показывал голую задницу и так просто не уходил! — Он прошел мимо Ады, не замечая ее, и снова вышел из дому.
Ада упала в кресло и с облегчением перевела дух.
В «Горизонте» Фрэнси стащила флакончик духов «Чарли» с туалетного столика Кэтрин и тем самым надеялась, что свела счеты с некоторыми несправедливостями жизни.
В это время одна из самых красивых девушек университета Миннесоты усаживалась в «корветт» Клея Форрестера.
— Ты опоздал, — бранилась Джил Мангассон, опуская руку с блестящим маникюром на обнажившиеся колени своих утонченных, породистых ног и в то же время одаривая его ошеломительной улыбкой, которая стоила ее отцу примерно две тысячи долларов у ортодантиста. Джил была красавицей и членом элитарного женского студенческого клуба «Каппа Альфа Фета». На протяжении многих лет этот клуб был известен как студенческий клуб университета Миннесоты богатых девушек, которых в узких кругах называли «Феты».
— У меня был тяжелый день, — ответил Клей, вдруг почувствовав раздражение. Захлопнув дверь, Клей включил зажигание, и машина рванулась вперед.
— Мне нужно остановиться возле фотолаборатории и проверить некоторые фотографии для исследовательского проекта. — У Джил была не только превосходная внешность, она великолепно разбиралась в авиационной электронике и собиралась разработать первый реактивный челнок между Луной и Землей. Имея такие высокие цели, она не спешила выходить замуж. Она и Клей понимали друг друга очень хорошо.
Но сегодня Клей был на редкость раздражителен.
— Я опоздал, а ты хочешь остановиться возле фотолаборатории по дороге на вечеринку! — проворчал он, увеличив скорость.
— Господи, мы сегодня раздражены…
— Джил, я тебе говорил, что хочу остаться дома и заниматься. Это ты настояла поехать на вечеринку. Ты мне простишь, если я не хочу выполнить сопутствующие услуги по пути?
— Прекрасно. Забудь о лаборатории. Я завтра заберу фотографии.
Приближаясь к знаку «Стоп», Клей резко затормозил — Джил с силой бросило вперед.
— Что с тобой?! — воскликнула Джил.
— У меня не праздничное настроение, вот и все.
— Это очевидно, — сухо сказала она. — Тогда забудь о фотолаборатории и вечеринке тоже.
— Нет, ты хотела поехать на эту проклятую вечеринку, и мы поедем туда!
— Клей Форрестер, не разговаривай со мной таким тоном. Если тебе не хочется со мной ехать, ты можешь прямо об этом сказать. Ты говорил, что тебе в эти два дня нужно многое выучить. Между двумя этими предлогами есть большая разница.
Он нажал на газ, и машина с визгом помчалась по Университетской авеню к центру студенческого городка, петляя между машинами и оставляя след от тормозящих шин.
— Ты ведешь машину, как маньяк, — холодно заметила Джил. Ее золотисто-каштановые волосы беспорядочно качались от его маневров на дороге.
— Мне кажется, что я и есть маньяк.
— Тогда дай мне выйти из машины. Я себя таковой не чувствую.
— Ты выйдешь, когда мы приедем на эту проклятую вечеринку, — . сказал он, зная, что ведет себя омерзительно, но не будучи способным остановиться.
— С каких это пор ты стал ругаться?
— Приблизительно с шести часов вечера четыре дня назад, — сказал он.
— Клей, ради Бога, снизь скорость, а то мы оба разобьемся, или, по крайней мере, у тебя отберут права. Полиция сегодня не дремлет. В «Норсрапе» сегодня концерт.
Впереди на перекрестке он увидел полицейскую патрульную машину и замедлил ход.
— Ты пил, Клей?
— Еще нет! — резко ответил он.
— А собираешься?
— Не знаю…
Джил изучала его профиль: твердый подбородок, чувственный рот напряжен.
— Мне кажется, что я не знакома с таким Клеем Форрестером, — мягко сказала она.
— Да, не знакома. — Клей смотрел прямо перед собой, поджав нижнюю губу, ожидая, пока полицейский пост подаст сигнал флажком. — Я тоже не знаком.
— Это звучит серьезно, — отважилась сказать она. Вместо ответа он положил запястье правой руки на руль и продолжал смотреть на полицейского. Его губа оставалась презрительно поджатой.
— Ты не хочешь мне ничего рассказать? — спросила она в надежде на то, что вопрос прозвучал непринужденно. Она ожидала, слегка наклоня голову вперед, а ее волосы струились по спине золотистым водопадом.
Он молча посмотрел на нее. Боже, она прекрасна! Уравновешенная, интеллигентная, страстная и даже слегка хитрая. Ему в ней нравилось то, что она даже не пыталась этого скрывать. Она часто дразнила, что может заставить его сделать все, что ей захочется, просто пуская в ход свое стройное тело. В большинстве случаев она была права.
— Что ты скажешь, если я признаюсь, что боюсь разговаривать с тобой об этом?
— Для начала я скажу, что признание заставило тебя снизить скорость.
Клей подался вперед.
— Тебе действительно хочется ехать на вечеринку?
— Да. На мне прекрасный новый свитер из овечьей шерсти и чудесная юбка в тон, а ты даже не заметил. Если ты не говоришь мне комплиментов, то мне хочется найти кого-нибудь, кто бы это делал.
— Хорошо, ты это получишь, — сказал он, поворачивая налево, где в Алькорн-апартаментах проходила вечеринка. Когда они приехали, вечеринка была в разгаре: гремела музыка, слышался смех, шум голосов…
Алькорн представлял собой пышный переделанный дом с нишами, укромными местами и кладовыми, место, в котором легко заблудиться, если играть в прятки. Мебель на первом этаже была уничтожена, но никому до нее не было дела, потому что она была ничья. Джил пробиралась сквозь толпу людей, держа за руку Клея. Она притащила его на кухню, где на огромном столе времен первой мировой войны обосновался бар. Парень по имени Эдди играл роль бармена.
— Эй, Джил, Клей, как дела? Что будете пить?
— Сегодня вечером Клею хотелось разбиться, Эдди. Почему бы тебе не помочь ему в этом?
Эдди тотчас протянул напиток цвета слабого кофе. Клей сделал один глоток и почувствовал, что три глотка свалят его с ног. Если он действительно хочет напиться вдребезги, для этого не потребуется много времени. Джил взяла напиток намного слабее. Она была слишком интеллигентной, чтобы напиться. Клей никогда не видел, чтобы она выпивала больше двух коктейлей за вечер.
Он решил поддразнить ее!
— Почему бы тебе не показать, что ты — такой же человек, как и я, и не выпить пару крепких напитков сегодня?
Она рассмеялась и откинула назад свою гриву волос.
— Если ты хочешь напиться сегодня, действуй! Но не надейся, что я буду такой же глупой, как ты.
Клей поднял бровь и посмотрел на Эдди.
— Если бы она хоть половину знала… — пробормотал он. В сутолоке тел и шуме голосов Джил не расслышала, что он сказал.
— Я не знаю, что на тебя сегодня нашло, но, что бы это ни было, мне это не нравится.
— Тебе бы это нравилось еще меньше, если бы ты знала причину.
Как раз в этот момент кто-то толкнул Джил в спину, и она пролила свой напиток на новый свитер.
— О черт! — воскликнула она, растерянно посмотрев на пятно ликера на груди. — У тебя есть платок, Клей?
Он полез в карман за платком.
— Это второй раз на этой неделе, когда леди нужен мой платок. Вот, разрешите мне помочь вам, мадемуазель. — Он схватил Джил за руку, нашел свободное место рядом с холодильником и подтолкнул ее туда. Он начал прикладывать носовой платок к темному пятну от ликера. Лицо Клея приняло странное, обеспокоенное выражение. Его движения стали медленнее, он искал глазами ее взгляд. Неожиданно он сжал ее грудь и прижался к ее длинному, гибкому телу. Лаская ее грудь, он начал неистово целовать ее, прижав в угол, на стыке холодильника и стены. Джил показалось, что он потерял рассудок. Это был не тот Клей, которого она знала, абсолютно не тот. С ним случилось что-то более серьезное, чем она предполагала.
