Запретный плод (Найди меня, Путь к счастью) - Кауи Вера (книги онлайн читать бесплатно .TXT) 📗
– Я тоже люблю «Бич Бойз».
Ей было невдомек, что Мэгги слышит эту группу впервые в жизни. Она села за стол и уткнулась в газету.
Стоя у плиты, Мэгги наслаждалась звуками музыки, столь обычными для Дорри, как ни в чем не бывало читавшей газету, прихлебывая чай. Для них это в порядке вещей, думала Мэгги, но для нее атмосфера дома, в который она попала, была диковинной. По воскресеньям у них знали одно – церковь. Утром, днем и вечером. В эти дни в доме стояла еще более глухая тишина, чем в будни. Сейчас музыка будоражила ее. Нормой жизни под родительским кровом была тишина, родители почти не разговаривали ни с ней, ни друг с другом. Эту обстановку можно было бы назвать монастырской, если бы родители даже монастыри не считали вместилищем разврата.
Мэгги вдруг подумала, что она впервые оказалась не просто в жилище, а в настоящем доме. Вот как, оказывается, живут те, кого называют «простые люди», те, кого родители проклинали как грязных развратников. Этот дом был беден; ее собственный тоже нельзя было назвать роскошным, но в нем соблюдалась стерильная чистота. Но несмотря на то, что тратилась масса сил на поддержание этой чистоты и порядка, дом был неуютным. А эта кухня, которая даже после уборки была далека от идеала, которого придерживалась ее мать, все же была уютной и теплой.
Конечно, Рини – никудышная хозяйка, но Дорри не делает из этого проблемы, не проклинает сестру. А Альфред и Мэри Хорсфилд готовы были слать проклятья каждому, кто хоть на йоту отступал от пути истинного – в их разумении, естественно. И еще одно поняла вдруг Мэгги: за все годы ее жизни она ни разу не почувствовала себя с родитетелями
Фраза не закончена
– А как насчет воскресного обеда? Дорри оторвалась от газеты.
– Не знаю. Надо посмотреть, что у нас есть. Билли уже давно не приходил, значит, с деньжатами туго.
– Я видела сосиски за окошком.
– Ну значит, сосиски с картофельным пюре. Погляди, там под раковиной должен быть ящик с овощами.
Мэгги обнаружила сумку на колесиках, в которой лежали картошка и лук. Еще там был увядший кочан капусты. Ну что ж, решила Мэгги, можно сделать луковый пудинг.
Рини появилась на кухне в полоВинс первого. Она пришла в мятой пижаме, в которой, видно, спала. Во рту торчала неизменная сигарета. Рини взяла чашку чаю, а от завтрака отказалась.
– Никогда не завтракаю, – пояснила она, прикуривая новую сигарету от окурка.
– Мэгги ребят накормила, – сообщила ей Дорри. – Прямо как на Рождество – яичницей с беконом!
– Молодец, – рассеянно отозвалась Рини.
– Хочешь, я обед приготовлю? – спросила Мэгги.
– Кто же станет возражать против воскресного обеда, – дипломатично ответила Рини. – У нас там сосиски есть и картошка.
– Я нашла, – ответила Мэгги.
– Ну-ну, – сказала Рини, разворачивая «Пипл». Мэгги научилась стряпать у матери, которая умела вкусно готовить простую пищу из недорогих продуктов. Например, она знала рецепт лукового пудинга. Вдобавок она прикупила пакет риса и пинту молока для рисового пудинга. Словом, обед получился на славу, Дорри и ребятишки просто в восторг пришли, и даже Рини, которая, видно, жила на чае да сигаретах, попросила себе добавки.
– Я гляжу, ты мастерица готовить, – похвалила она Мэгги.
– Наша матушка нас ничему не научила, – добавила Дорри. – Некогда ей было – она все время в пивнушке торчала.
лями
Нет начала фразы
естественно. А тут все было просто и легко, как ноге в разношенном ботинке.
Она положила перед Дорри толстый кусок подрумяненного хлеба и пару кусочков поджаренной ветчины. Ее прямо-таки переполняла благодарность этой девушке.
– Это тебе вместо «спасибо», – сказала Мэгги.
– За что? – с набитым ртом спросила Дорри.
– За то, что привела меня сюда. Я не забуду твоей доброты.
Дорри пожала плечами и протянула пустую чашку, чтобы ей налили еще чаю.
– Что тут особенного? Ты попала в чужой город. К тому же из наших краев. Кабы ты откуда-нибудь еще приехала, тогда не знаю... – Они встретились глазами и дружно рассмеялись. – Как говорит Рини, чувствуй себя как дома, – продолжила Дорри. – Она берет жильцов, чтобы свести концы с концами, потому что не может работать из-за малышей. Разные у нас перебывали люди, скажу я тебе, но ты первая, кто так себя повел. А во сколько же ты встала?
– В девять.
– Во блин!
– У нас дома все жаворонки, – объяснила Мэгги.
– А чего? – Это было выше разумения Дорри. На то и воскресенье, чтобы отоспаться вволю.
– Привыкли рано ходить в церковь.
– А... У нас тут есть одна церковь неподалеку...
– Нетушки. Я свое отходила. – Она улыбнулась, и Дорри понимающе подмигнула. – Теперь могу отдыхать.
– Теперь ты сама себе хозяйка, – кивнула Дорри. – Кстати, а ты своей знакомой-то позвонишь сегодня?
– Да, – соврала Мэгги.
– Телефон-автомат рядом с магазином, на углу.
– Я чуток обожду. Может, она в церковь ушла.
– Смотри сама.
Дорри опять углубилась в газету, читая всякие сплетни, а Мэгги налила в миску горячей воды и принялась мыть посуду. Закончив, она спросила:
Нет окончания фразы
– А я стряпать ненавижу, – призналась Рини. – И убирать тоже. – Когда Мэгги убрала посуду, она спросила: – Дорри говорит, о твоей знакомой из Хемпстеда ни слуху ни духу. – Мэгги сказала, что звонила ей, когда бегала второй раз в магазин. – Заболела, наверно.
– А тетке ты сообщила? – спросила Дорри.
– Да, – соврала Мэгги. – Она сказала, наведет справки. – И, поколебавшись, выпалила: – Она интересовалась, может, вы позволите мне у вас остаться еще на ночку. Пока все не выяснится. Тогда уж будем знать, что делать.
– Оставайся, сколько хочешь, крошка, – ответила Рини. – Ты нам нравишься. Нечасто нас угощают воскресным обедом, правда, Дор? Не говоря про завтрак для ребятишек.
– Это пустяки.
И правда, это не было для нее утомительной обязанностью, как дома. Тут весело играет музыка, детишки бегают туда-сюда, то лимонаду попросят, то печеньица. Дома в Йетли воду полагалось пить лишь для утоления жажды, а печенье считалось ненужной роскошью. И еще одну роскошь Мэгги позволила уже себе и Дорри – сварила по чашке кофе. Они сидели за кухонным столом, попивали кофеек и читали газеты – тоже запретный плод.
Пока обед стоял на плите, она приметила под лестницей старенький пылесос. Из обрывка мочалки сделала тряпку для пыли и убрала гостиную, где Рини, как обычно, лежала на диване. Той, судя по всему, нравилось, что у них такая хозяйственная гостья.
К полоВинс четвертого обед был съеден, посуда вымыта и дом приведен в порядок. Дорри решила вымыть голову и отправилась в ванную. Дети занялись своими делами. И Мэгги вместе с Рини присела посмотреть кино по телевизору.
Ей казалось, что она умерла и попала в рай. Ей разрешалось просто сидеть и ничего не делать! Только телевизор смотреть! Как же это интересно! Особенно реклама – ужасно смешная! Когда фильм кончился, она заварила чай, а детей угостила сандвичами с яйцом. Телевизор не выключался уже до самого гимна.
Никогда в жизни Мэгги так славно не проводила воскресного дня. Она впервые увидела, как мать открыто выражает любовь к своему ребенку – без конца обнимает и целует свое чадо. Рини не скрывала, что любит детей, и те ее просто обожали. Такое было внове для Мэри Маргарет Хорсфилд. За всю жизнь не слыхала она от своих родителей ни слова любви и нежности, ее никогда не целовали и не обнимали. Она привыкла ощущать себя бременем, возложенным господом на их плечи. Родители были сухи и бесчувственны не только по отношению к ней, но и друг к другу. Они даже избегали без крайней необходимости касаться друг друга.
Знакомство с семейством Уилкинсон стало для нее откровением. Она с удивлением смотрела, как время от времени Рини задавала вопрос: «А кто нас сейчас поцелует?» И дети наперебой бросались к ней целоваться. Билли ужасно нравилось ложиться калачиком рядом с матерью на диван и смотреть телевизор. А она обнимала его и нет-нет да целовала в макушку, приговаривая: «Кто у нас мамин любимец?»
