Все было не так (СИ) - Арро Агния (читать книги полные .TXT, .FB2) 📗
Водитель опять помогает с вещами. Ободряюще улыбается мне, садится в свою машину и уезжает. Рядом плюхается наша яркая, летняя Кошка. Берёт меня под руку, кладёт голову на плечо.
— Нинель Эдуардовна обещала нам печенье. И кое-что ещё, но уже не нам. Я не знала, что она такие слова знает, — шепчет подруга, снова стараясь меня развеселить.
Ба у меня такая. Она может послать человека без единого грубого слова. Он не только поймёт, куда именно его отправили, но и пойдёт туда с удовольствием. Правда это не про Гордея. С ним не работало.
Немного посидев на свежем воздухе, всё же собираю последние силы, чтобы подняться в квартиру. Бабуля слышит, что мы пришли. Спешит встречать.
— Девочка моя, — столько сочувствия в голосе.
— Мне так плохо, ба, — кидаюсь к ней на шею и крепко-крепко обнимаю. Она в ответ. И косу мою в кулак сжимает, стараясь держать в узде собственные эмоции. — Как я без него буду? Почему он так поступил? — снова и снова повторяю одни и те же вопросы.
— Всё будет хорошо, — шепчет она. — Главное, ты не одна. Поплачь, пока болит. Всё со слезами выйдет. А потом будем думать. Пока выброси все вопросы из головы. Просто плачь.
Она провожает меня в комнату. Оставляет с Соней и обещает принести печенье, как только будет готово.
Я без сил проваливаюсь в густое, серое марево. Назвать это состояние сном можно вряд ли. Плаваю в невесомости в поисках новой точки опоры.
Просыпаюсь от запаха горячей выпечки, разогретой апельсиновой цедры и корицы. Соня сидит рядом со мной на кровати, тихонечко с кем-то переписываясь. Заметив, что я проснулась, улыбается мне, убирает телефон в карман.
Бабушка приносит нам поднос с горячим ромашковым чаем, красивой деревянной пиалой с медом и тарелку ароматного печенья. Кошка забирает у неё наши вкусняшки. Ба тут же подходит ко мне, гладит по голове, как в детстве.
— Кушайте, — тепло улыбается нам и снова уходит.
Я так боялась, что будет ругаться или говорить, что она предупреждала. Наверное, у меня слишком жалкий вид, чтобы распинать меня за чувства.
Соня сама выбирает фильм. Старый «Доктор Дулитл». Я его в детстве последний раз смотрела. Ставим в серединку тарелку с печеньем. Я аккуратно пью ароматный чай, чувствуя в нём нотки пустырника помимо ромашки. Домашнее печенье дарит тепло моей растерзанной в клочья душе.
После второй чашки чая я начинаю улыбаться фильму. Через «не могу», но всё же получается. А потом снова накрывает. И так волнами.
Я засыпаю на короткий срок. Спасибо бабушкиному чаю. Просыпаюсь в слезах, потому что мне снился Гордей. На мгновение в темноте показалось, что это наша с ним комната и рядом он, а не сопящая в обнимку со своим телефоном подруга. Я свой телефон включать боюсь. Вдруг там что-то ещё прислали. Или сообщения от Калужского.
Вопреки этим мыслям, поднимаюсь, заглядываю в туалет, потом в ванную. Умываюсь прохладной водой, не глядя на себя в зеркало, и ищу телефон.
Нахожу. Ставлю на зарядку в спальне. Лежу, подложив ладонь под щёку, смотрю, как скачет по тёмному экрану индикатор зарядки. Как только он начинает замирать на пятидесяти процентах, решаюсь нажать на кнопку включения. Яркой вспышкой по глазам бьёт белый экран. На нём кружится стильная заставка не самой новой, но вполне надёжной модели. Проявляются все мои ярлычки, а живот уже больно от напряжения. Я жду пару десятков сообщений или информацию о пропущенных. Но вот уже телефон загрузился полностью и …
Запоздало всё же коротко вибрирует.
Одно непрочитанное сообщение.
Разворачиваюсь к Соне. Будить её неловко, она и так возится со мной с раннего утра. А самой трусливо.
Почувствовав мой пристальный взгляд, подруга сама открывает глаза. Видит телефон в моей руке.
— Там сообщение, — шепчу ей пересохшими губами. Пить очень хочется. Истерика забрала у меня не только силы, но и всю влагу. — Посмотри. Я сама не могу.
Вижу в темноте её улыбку. Соня забирает у меня телефон. Тоже щурится от яркого света с экрана. Даёт привыкнуть глазам и открывает:
«Мне адски плохо без тебя» — зачитывает вслух.
— А мне без тебя… — отвечаю Гордею.
Глава 18
Гордей
Трек к главе — «Пацаны не плачут»
AMELI
Я сегодня осознанно пьян. В стену бара летит очередная рюмка, раздаётся звон стекла и по имитации дерева расползается тёмное, мокрое пятно. Бармен перестал дёргаться. Молча выдаёт нам ещё одну бутылку текилы и посуду.
Захар и Кит разливают. Младший братишка отбирает у меня мобильник. Конечно, Яся не ответила на моё сообщение. Я всё равно должен был ей сказать.
— Пей, — ко мне толкают рюмку с налипшей по бортику солью. — Это сегодня твоё лекарство.
— Парни, я ни хрена не понимаю, что происходит. У меня такое чувство, что меня посадили в коробку метр на метр без единого окна.
Растираю грудь кулаком с содранными костяшками. Кислорода не хватает. Без неё. Опрокидываю в себя рюмку. Текила обжигает горло. На губах остается привкус соли. В башке срабатывают дурацкие ассоциации. Моя девочка так плакала до горечи солёными слезами.
Тряхнув головой, всё пытаюсь сопоставить своё нынешнее состояние с тем, что было в прошлый раз. Не состыковывается. Да, мы бухие не без причины, но я продолжаю мыслить связно.
— Платон, дай трубу, — прошу брата.
— Нет у тебя до завтра телефона, — вместо брата отвечает Захар. — Гордый, мы тебя сюда привезли, чтобы ты выжег свои эмоции нахер! Я знаю, что тебе больно. Мне пиздец как это знакомо, когда кости выкручивает и жилы рвёт. Я прошёл через всё это.
— Тебя предали, Зорин! А в нашем случае всё наоборот! И меня воротит от этого. От себя самого, понимаешь? И от того, что я никак не могу сложить всё в кучу. Вот объясни мне, зачем я этой блондинистой стерве? С хера ли вдруг большая любовь? М?! Кто снимал это грёбаное видео? У кого оно сейчас лежит? И что будет дальше? Меня переедет тачка? Сожгут клуб? Что, мать его?!
С одной стороны давит отец, с другой рушится личная жизнь. Можно было как-то это всё по очереди организовать? Сразу по всем фронтам отбиваться довольно сложно. Ещё одна неприятная мысль застряла в моей башке, но её я пока не озвучиваю. Не хочу, чтобы в команде начались разборки. Парни начнут провоцировать друг друга, обязательно дойдет до драки, и далеко не одной. У нас разгон до сотни за три секунды. Все перегрызутся и команды не станет.
Мне надо, чтобы отпустило хоть немного. Чтобы я мог дышать. Квартиру снять, шмотки из нашей с Ясей забрать. Я там без своей малышки жить не смогу. Мы туда вернёмся только вместе. Других вариантов даже не рассматриваю.
Зорин очень прав сейчас. Мне надо дать себе выгореть дотла. И всё начать сначала. Пытаться с Ярославой поговорить. Найти хорошего нарколога для консультации. Пусть разложит мне, от чего человек может впасть в такое состояние: невменяемая секс-машина, которая ни секса, ни себя потом не помнит.
Воспоминания, что мелькнули в моей голове, всё ещё кажутся обрывками чужого сна. Не могли же мне их подкинуть как занимательный порнофильм.
Мне до сих пор странно. Я будто никак не проснусь до конца с той чёртовой ночи. Кровь всё же сдам. Может там чего интересного осталось.
От всех этих мыслей начинаю трезветь.
Парни разливают текилу. Опрокидываю в себя рюмку.
— Бля, Калужский, с тобой пить ни хрена не интересно, — ржёт Кирилл, который ради меня сегодня отступил от своих новых принципов.
— Я гонял, когда бухло не брало, — вспоминает Захар. — Алиса когда мне про аборт завернула, меня вообще ничего не брало. Ни спал, ни жрал, не пил. Курил много и все гонки по области выиграл, чтобы крыша не съехала.
— Можно зарядить соревнования внутри команды, — предлагает Кир. — И тебя заявить как участника. Отвлечёшься, пацанов погоняешь и мозги в порядок приведёшь. Агония, друг, хуёвый советчик в решении личных вопросов. Пей, — толкает ко мне вновь наполненную рюмку.
