Профессионально беременна (СИ) - Гринь Ульяна Игоревна (читать книги без сокращений .TXT) 📗
Данила между тем оделся, путаясь в штанах, и кивнул мне:
— Подожди меня здесь, не выходи из комнаты. Я сейчас.
«Сейчас» растянулось на минут сорок. За это время я успела одеться, накраситься, причесаться и изнервничаться. Потом решила: будь что будет, а я уйду. Данила… ну, бог с ним. Нам было хорошо вместе, он удивительный и непредсказуемый, но финал нашего знакомства хэппи-енда не предполагал с самого начала. А раз так, лучше смыться прямо сейчас, пока Данила занят смертью отца. Не по-человечески, ну да ладно, пусть обматерит меня, не жалко.
Однако моими благими намереньями можно было выстелить не только дорогу в ад, но и целую автомагистраль. Нет, прокрасться со второго на первый этаж и даже подойти ко входной двери мне удалось. Но только я взялась за ручку, как в холле прозвенел мелодичный звонок — словно колокола пробили полдень.
Вот черт!
Я отступила, потом оглянулась и махнула рукой. Ладно, не судьба. Мимо меня пробежала зареванная горничная, которую я вчера не видела, и сунулась к двери. А я запаниковала, потому что в холл вошли трое крепких мужчин и один толстячок-старичок с чемоданчиком. Это полиция, даже по виду ясно. Они тут же заполнили, казалось, весь огромный дом. Старичок оказался патологоанатомом и поднялся в спальню погибшего, а следователь расположился за столом. Подозвал меня:
— Будьте добры, ваши документы, кем вы приходитесь убитому?
Началось.
Какую улыбку надо надевать при общении с сотрудниками полиции? Наверное, слегка растерянную. Такие у меня есть — на случай виновности, на случай невиновности и на все остальные случаи. Натянув на губы эту последнюю, я подошла, протягивая паспорт:
— Пожалуйста. Я никем не прихожусь. Просто подруга его сына.
— Подруга в каком смысле? — уточнил опер, записывая мои данные. Я честно ответила:
— Случайная знакомая. Познакомились вчера.
— И вы ночевали в доме? — он поднял на меня взгляд, окинул им с ног до головы и прищурился. Года два назад я бы смутилась. А теперь только пожала плечами:
— А что, это запрещено?
— Не запрещено. Вы общались с убитым?
— Общалась, — ответила вежливо. — Только он тогда еще не был убитым.
— О чем общались?
— О собаках. О картине. Вот, пожалуй, и все.
— О какой картине?
Я указала на мазню за две тысячи долларов, висевшую в простенке. И дрожь пробрала — вчера мы с Алексеем Павловичем вот так же смотрели на нее, как опер смотрит сейчас, и дружно клеймили говном. И дед был полон сил и здоровья, хоть и в инвалидном кресле… А теперь убит.
Господи… Кто ж его убил?
— Поня-атно, — протянул опер, отворачиваясь от картины. — Где вы провели время с того момента, как убитый поднялся к себе, и до момента обнаружения трупа?
— Эм… Будущий убитый, то есть, Алексей Павлович поднялся к себе сразу после обеда. А мы с Данилой немного позже. Мы провели ночь в его комнате.
— А вечер?
— И вечер.
— И что — никуда не выходили? Даже в туалет?
— У него комната с ванной. И нет, не выходили. Даже ужинали наверху.
— Хорошо. А Данила Алексеевич выходил?
— Говорю же: мы оба никуда не выходили.
— Он мог выйти, пока вы спали.
— Не мог. Я бы услышала.
— У вас такой чуткий сон? — с плохо скрытой иронией спросил опер. С хорошо выраженным ехидством я ответила:
— Представьте себе!
— Хм-хм. Хорошо, мне нужен ваш номер телефона.
— И я могу быть свободна? — уточнила. Опер криво усмехнулся и предупредил:
— Только не уезжайте из города.
— Я догадалась, — вздохнула, протягивая визитку.
Но, даже когда опер закончил со мной, сбежать не удалось. Со второго этажа бегом спустился Данила:
— Ева, подожди!
Я обреченно остановилась, сняв ладонь с дверной ручки. Что за человек такой — не хочет меня отпускать! Нацепив уже виновато-растерянную улыбку, я обернулась к Даниле и поймала в его глазах тревогу. Он быстро подошел, обнял меня и поцеловал в лоб:
— Прости, что так получилось. Я буду очень занят в ближайшее время, золотце, но ты не думай, мы обязательно встретимся, договорились?
— Конечно, дорогой, я все понимаю, — прижавшись к нему в последний раз, вдохнула запах мужского одеколона — сладкий, чуть восточный. — Прими мои соболезнования, твой отец был незаурядной личностью.
— Да, — усмехнулся Данила. — Был…
— Позвони мне, — я сунула ему в руку визитку, с трудом оторвалась от его тела и выскользнула за дверь. Данила крикнул вслед:
— Подожди, Костя тебя подвезет!
— Я вызову такси, — ответила не оборачиваясь. Бегом, Евка, бегом! Пока сердце не приказало остаться…
Ясным солнечным утром я сидела на террасе кафе яхтклуба и смотрела на одного из своих новых знакомых — богатенького мажора Сашу, который занимался оснасткой своей яхты. Время от времени он поднимал голову от канатов и махал мне рукой. Хороший мальчик, богатый и не жадный. Если все и дальше сложится так удачно, сегодня можно будет приступать к обольщению и соблазнению. Пока я держусь немного на расстоянии — шаг вперед, шаг назад. Хотя зайчик Саша уже пытался затащить меня в постель.
Мне принесли молочный улун, и я с наслаждением вдохнула сладкий терпковатый запах…
И почувствовала, как внутренности выворачиваются наизнанку!
Ох!
— Туалет? — вопросительно булькнула официанту. Тот указал на бар:
— У стойки за шторкой!
Успею — не успею?
Успела.
Стоя над унитазом и пытаясь не излить из себя желудок целиком, я рыдала. Ну конечно! Как только Саша пригласил меня кататься на яхте, мне надо было отравиться… Но невозможно же блевать от запаха, да и живот не болит! Вообще ничего не болит!
Я выпрямилась, вытирая рот полотенцем, и глянула на себя в зеркало. Бледная, как смерть… Огромные серые глаза. А в них страх.
Сколько раз я изображала этот симптом. Сколько раз инсценировала звуки в туалетах. Сколько раз отказывалась от любимых блюд нарочно. И вот пожалуйста. Это случилось со мной взаправду.
Я беременна, милый!
Профессионально. По-настоящему.
Глава 8. Под домашним арестом
Утром следующего дня я сидела на унитазе в ванной комнате гостиницы и, положив подбородок на руки, смотрела на пять тестов на беременность, разложенных в рядок на раковине. Все пять были с двумя полосками. Теперь я сама могу продавать положительные тесты, как когда-то покупала их. А вот другая проблема — что мне со всем этим делать. Не с тестами, конечно, с беременностью. Конечно, можно переспать с Сашей и через пару недель объявить, что он будет папочкой. А можно позвонить Даниле.
Нет, Даниле звонить не надо. Три недели прошло, он не удосужился меня набрать, поэтому пошел он в пешее эротическое! Я стрясу денег с Сашеньки и сделаю аборт. А потом — за границу. Ибо нефиг.
Из комнаты послышалась требовательная трель смартфона. Я вскочила и нервным движением сбросила все пять тестов в мусорное ведро. Потом свежий куплю и Саше предъявлю. Схватила телефон с покрывала и шумно выдохнула, ответила на вызов:
— Саша? Привет! Куда я подевалась? Прости, вчера мне необходимо было очень срочно уехать… Завтра? Конечно, увидимся завтра, без проблем, Саш!
Отключившись, я раздраженно бросила телефон на кровать. Даже не знаю, как я смогу пойти с парнем завтра в клуб, если меня мутит от запаха чая… Да и вообще. В клуб… Пошло и избито. Уж лучше на яхте покататься, но меня скрутит морская болезнь, к гадалке не ходи! Поэтому придется снова привыкать к налаженной и проверенной банальности.
Желудок снова сдавил спазм. Есть хочется — ужас! А только представлю что-нибудь вкусное, сразу тянет к толчку, как магнитом. Так я долго не протяну, надо окучивать Сашку побыстрее. Может, встретиться уже сегодня? И после клуба согласиться поехать к нему домой?
Я задумчиво повертела в руках телефон, и он внезапно зазвонил — чуть не выронила! Поймав, глянула на экран и пожала плечами — неизвестный номер. Ответила:
