Синдром властного негодяя (СИ) - Водянова Катя (серия книг TXT) 📗
— Дурость — твои бесконечные шуточки, а игнорирование — меньшее из того, что я могла сделать.
— Рюкзаком меня стукнуть — вот меньшее. Наорать. Обозвать дебилом. Подшутить тоже. Но не игнорировать, ясно? Ты бы знала…. неважно.
А после он резко замолчал, завел мотор и почти выскочил наружу, очищать автомобиль от снега. “Если бы ты знала…” Если бы он знал, чего мне стоили эти два года, то не говорил бы ничего.
= 25 =
Больше мы с Денисом не разговаривали, избегали даже смотреть друг на друга. Такое состояние, будто из основания плотины вытащили бревно: не трогай ее, возможно и продержится еще, а потревожь хотя бы ветку — и тебя сметет потоком воды. Поэтому мы с Деном предпочитали молчать и не ворошить прошлое.
Наверное, стоило все же сесть друг напротив друга и высказать все накопившееся. Или же вовсе не встречаться. Сейчас я бы предпочла даже вымыть окна в очередной раз, только не чувствовать раздражение Дениса и не думать постоянно, что снова все испортила. Но и он хорош! "Грудь покажи, да и всё"! Я же поверила в это, ненадолго, но поверила!
Окна запылиться не успели, как и вся остальная квартира. Денис со вчерашнего дня вдруг резко изменил подход к “барству” и не выдавал мне никаких поручений. Даже сам сварил простеньких суп и разлил его по двум тарелкам. Ели мы тоже в тишине, такой оглушительной, что нечаянное цоканье ложкой о край тарелки казалось набатом. Как и тихая вибрация приходящих сообщений.
Денис сидел напротив, уткнувшись в смартфон, а на мою долю осталось только окно, город за которым растворился в мельтешение снежинок. Ужасная погода, в такую из дома не выйдешь, а когда выйдешь — машину будешь полчаса откапывать и чистить. С моей же возни будет намного больше. Как представлю, как она там ржавеет под снегом, и аккумулятор разряжается… Эх. Когда только займусь ремонтом?
Гнетущую атмосферу разрушил звонок в дверь. Денис сверился с часами, нахмурился, но пошел открывать. Не зная, как поступить правильно, я на всякий случай увязалась следом.
— Деня, ты Выдру не видел?
Высокая и какая-то ослепительно-яркая блондинка влетела в комнату, как к себе домой. Мне же она бросила короткое “здрассти”, пристроила на вешалку шубку из искусственного меха, быстро переобулась в домашние тапки-панды и буквально свалилась на диван, раскинув руки в сторону.
— Этот идиот снова пропал, два часа ему звоню — никакого ответа. Будто я из банка с предложением взять кредит под семнадцать процентов, чтобы погасить тот, что брал под три. Будто я его соседка снизу с жалобой, что у него слишком громко проходит ток по проводам. Будто я…
— Маш, хватит. Я не знаю, где Выдра, — Денис скрестил руки на груди и навис над девушкой. На влюбленных они не походили. Как и на тех, кто в ссоре. Скорее просто друзья. Или это просто другая Маша, а не та самая богиня?
— Убью придурка, как увижу! — она со злостью стукнула ладонями по обивке дивана, затем надула большой пузырь из жвачки и хлопнула им. — Знает же, урод, как я переживаю! — И склонила голову набок, сканируя мою внешность с внимательностью сотрудника таможни. — Это, что ли, твоя эта самая?
Она криво улыбнулась, на мгновение сверкнув золотым зубом, совершенно неподходящим всему остальному яркому, местами гламурному и уж точно незабываемому образу.
— Да, — согласился он, но и дальше развивать эту тему не стал.
У меня же вопросы только множились, не знаю, о чем хотела узнать в первую очередь: зверинце или же что значит “та самая”? Та самая девушка, которую не можешь забыть? Та самая странноватая Сорока? Та самая дурочка-Фира, которая добровольно сдалась в рабство? И даже денег за это не получила, ни копейки! Могла хотя бы по ставке домработницы! Почему-то мой путь к счастью пока был не слишком приятен и откровенно убыточен.
— Цацочка! — резюмировала Маша и широко улыбнулась мне, не переставая жевать нечто ядовито-розовое, непонятно как влезшее в рот.
— Кофе будешь? — Денис явно спешил замять тему с “той самой”, поэтому первым ушел на кухню.
Я же осталась в гостиной, разглядывая девушку. Яркая, симпатичная, даже золотой зуб ее не портил, такая неплохо бы смотрелась на большом экране или фотографиях. В жизни же все в ней казалось слишком: темные брови, светлые волосы, ярко-алые губы, которые Ден точно целовал перед тем, как проболтался про Песца. От всех этих несовпадений и странностей голова шла кругом, и метод Доктора с зеленкой уже не казался столь бредовым. Вопрос в том, как раздеть Дениса. как подобраться незаметно. Как потом все же вспомнить про зеленку…
— Чет ты загадошная, — Маша подвигала бровями и постучала по месту рядом с собой. — Давай, Деня нам кофейку подгонит, пока потрещим за жизнь.
Ноги сами донесли до дивана, а артикуляционный аппарат озвучил вопрос:
— А кто это: Выдра? — я говорила тихо, наклонившись к самому уху Маши.
Девушка же закатила глаза, хлопнула взорвавшимся пузырем от жвачки и ответила:
— Тупой братец Песца. И, главное, мать у него мировая была, отец вроде тоже нормальный. В кого Выдра такой идиот? Наверняка не обошлось без какой-нибудь тупой, но симпотной пра-пра-прабабки. Такой, знаешь, чтобы собрались сжечь всей деревней, потом отвлеклись на декольте, а эта зараза уже размножилась! А после поменяла ребенка с другим, из нормальной семьи. И пустила в ней свои придурочные корни. Не знаю, у меня нет другого объяснения, почему Выдра такой. В детстве не болел вроде.
— Ты его грузовиком отлупила, прямо по голове, — Денис вернулся очень быстро, без кофе, и сел напротив нас с Машей. Боится. Нервничает. Значит, я близка к разгадке его тайны.
— Та то было-то один раз! — отмахнулась Маша.
— Еще пирамидкой, лопатой для снега, дедовой, полноразмерной, шваброй, клавиатурой, разделочной доской и пакетом кефира.
Ден смотрел на Машу очень строго, осуждающе. И холодно. Но он на всех так смотрел, и на меня. Вот так смотрит, смотрит, а потом алая помада по всему лицу. Нет, не могу, сейчас мозг взорвется.
— Это следствие его тупости, а не причина, чё ты! Ну на кой было закапываться в снег, чтобы выпрыгнуть на меня? Ещё когда снег чищу? Ну тупизна же, да? Если бы не мое воспитание, Выдра бы еще большим придурком был.
— Большим уже сложно.
— А кто тогда Песец? — я собралась с силами и все же вклинилась в их диалог. Дубровский сжал челюсти, чтобы не проболтаться, потому как версия с представителем семейства псовых бы уже не прокатила. А Маша во второй раз надула пузырь, хлопнула им и втянула в рот жвачку.
— Брательник Выдры, белобрысый такой, тощий и хилый, не то, что моя прелесть.
= 26 =
Она вытащила телефон, и сразу же заворковала:
— Да, моя заинька. Да, звонила. Ну что ты, я же переживаю! Тебя Песец обидел, да? Не, не видела его. Да, сволочь. Целую моего зайчика прямо в носик. Чмок-чмок! — затем, сбросив вызов, со злостью швырнула смартфон в сумку. — Ну не урод ли? Вначале пропал, теперь: “Только не выдавай меня Песцу!”. Как будто ему два года! Что за тупизна?
— Он же заинька! Выдра и заинька, — ляпнула я.
Маша уже в который раз закатила глаза и хлопнула пузырем из жвачки.
— Предлагаешь, по всему городу за ним гоняться? Вот придет домой, под крылышко к своей богине, тогда и получит. Все время на это ведется, говорю же — невероятно тупой. Но симпотный, один плюс. Заинька мой!
Она заботливо провела пальцами по экрану, но когда я бессовестно заглянула туда, заметила только спину одетого в пуховик парня. Выдра хорошо маскируется! Но почему? Наверняка это связано с тем, что и у Дена нигде нет снимков.
Я попыталась вспомнить, что же такого знаю о семье Дубровских. Богаты до безобразия, но при этом о самом Павле не говорили ничего плохого. Справедливый руководитель, щедрый меценат, заботливый отец. Единственный недостаток — был женат много раз. В статьях и репортажах об “отце-кормильце” нашего города этот факт старательно обходили стороной, но я знала, что многие девушки стремятся попасться ему на глаза и стать новой Дубровской. Хотя последняя, та самая Клэр, держалась за место жены уже лет пять, рекордный срок!
