Вызов (дилогия) (СИ) - Грушевицкая Ирма (читать книгу онлайн бесплатно без .TXT) 📗
— Это я признательна вам, Лив. Организовать свадьбу в две недели и три дня — для меня своеобразный вызов. Хотя при такой послушной и нетребовательной невесте вряд ли могло быть по-другому.
— Нет, не преуменьшай своих заслуг.
— А я и не преуменьшаю, — хихикнула Фиби. — Я люблю, когда меня хвалят. Айрин, выдели посильнее скулы. Да, вот так. Лучше персиковые румяна.
— Вы уверены?
— Да. Хотя, смотри сама. Мой брат должен ахнуть. Впрочем, он в любом случае ахнет. Даже если она явится на венчание в простыне.
— Нет, меня в простыню не надо, — запротестовала я. — Мне надо быть красивой. Насколько это, конечно, возможно. — На этих словах я ласково погладила выступающий животик.
— Особых усилий и не требуется, — улыбнулась в зеркале стилист. — Беременность вас красит.
Платье заставило меня взвизгнуть от восторга. Талантливо скроенное, оно мягко облегало фигуру. Широкие лямки красиво перехлёстывались на груди, драпируя живот, а небольшой разрез спереди добавлял пикантности. В этом платье я совершенно не выглядела беременной.
— Подобное я видела на Джессике Альбе, — сказала Фиби. — Правда, оно было чёрным, и даже в этом цвете слегка её полнило. Но с тобой я решила рискнуть.
— Оно чудесное! — Я крутилась перед зеркалом, рассматривая себя со всех сторон. — Именно то, что надо. Просто, но элегантно.
— Сюда требуются каблуки, но я пойму, если ты выберешь балетки.
— Нет, их я надену потом. На венчании буду в том, в чём скажешь.
Эти слова были для Фиби лучше всякой благодарности. С возросшим энтузиазмом она принялась рыться в несметном количестве брошенных на пол коробок. Мы остановились на открытых босоножках из переплетённых ремешков, которые в ближайшие несколько часов мне не захотелось бы скинуть.
К двум часам три смежные комнаты на втором этаже резиденции Митчеллов напоминали шумный косметический салон. Все были в разной степени готовности: лицо Кэтрин украшала маска, Эллен и мама (обе ещё в халатах) весело щебетали, пока их ногами занимались две молоденькие тайки. Сандра и Ким уже полностью причёсанные, но всё ещё не одетые, потягивали прохладные коктейли. Я тоже пока была в халат. Моё волшебное платье требовалось чуть расставить в боках, чем сейчас и занималась приглашённая швея.
Белокурые кудряшки Лиззи были уложены красивыми локонами, и Эбби, бросая завистливые взгляды на подружку, терпеливо сидела перед зеркалом, пока ей в волосы вплетали маленькие белые цветочки.
— Какая ты красивая, куколка моя. — Я поцеловала розовую щёчку дочери.
Она выдвинула вперёд подбородок.
— Нимисяй!
— Кокетка растёт, — улыбнулась в зеркале девушка-стилист.
— Кокетка и воображала.
Эбби хватило выдержки, чтобы не огрызнуться. Однозначно — сдержанностью она в отца.
Как и хотела Фиби, к половине четвёртого мы были готовы. Трёх подружек невесты — Ким, Сандру и Кэтрин — облачили в струящиеся платья бледно-изумрудного цвета. Я про себя улыбнулась: эту свадьбу следовало устроить хотя бы для того, чтобы мужья открыли рты, увидев в этих юных лесных феях своих жён.
Девочки были очень красивы, но Сандра особенно. Она как будто светилась изнутри. В порыве чувств я крепко обняла подругу.
— Спасибо, что ты сегодня со мной, милая.
— Ну что ты, Ливи! Разве могло быть иначе? Я очень за тебя счастлива. Мы с Беном оба за вас счастливы.
— Ещё чуть-чуть — и я начну извергать фейерверки, — засмеялась я. — Меня просто распирает. И это никак не связано с беременностью.
— Я понимаю. — Сандра кивнула и, опустив глаза, неожиданно покраснела.
— Эй, ты чего? — Склонившись, я попыталась поймать её взгляд. — Что с тобой, Санди?
— Помнишь, как в "Друзьях", когда Моника ругалась, что все хотят похитить её вихрь?
— Эм… не поняла.
— Ну, в эпизоде, где Моника с Чендлером женятся, и тут же все узнают, что Рейчел беременна, — растолковывала Сандра. — Моника говорит, что это её день, и никто не имел право перетягивать внимание на себя. Никто не должен был украсть её вихрь.
— Ну. — Я непонимающе уставилась на подругу.
— Ну… — тем же тоном протянула Сандра. — Я тоже не хочу красть твой вихрь.
Беременность и близость одного из важнейших событий жизни очень влияют на умственные процессы. Понадобилось несколько минут, чтобы понять, о чём она толкует. Но уж когда я поняла, ни мой выпирающий живот, ни страх помять платье или испортить макияж не смогли меня остановить.
С визгом я бросилась Сандре на шею:
— Неужели, Санди? Как? Когда? Боже мой!
На нас немедленно посыпались вопросы.
— Она беременна! — кричала я, снова и снова целуя раскрасневшуюся подругу. — Сандра беременна, вы представляете?
Ким рыдала. Мама и Эллен тоже расчувствовались. Фиби и Кэтрин со слезами на глазах ринулись спасать наш макияж. Я же пребывала в состоянии странной эйфории — вдобавок к своему, меня переполняло счастье за своих близких друзей.
Как же долго ребята шли к этому! Как отчаянно скрывали боль, когда годами выслушивали сбивчивые объяснения врачей, что ничего нельзя поделать: оба здоровы, но вот что-то не складывается. Малыш, что родится у Сандры и Бена, будет самым счастливым в мире — слишком много людей, помимо родителей, ждут его появления на свет.
Теперь всё внимание было направлено ещё на одну будущую мамочку, которая смущённо отвечала на вопросы о сроках, вероятностях и самочувствии. Я с удовольствием уступила ей свой вихрь.
После, когда помощницы Фиби поправили нам макияж и причёски, на первый план вышла моя мама.
— Что-то старое, что-то новое, что-то взятое взаймы и что-то голубое, — пропела она. — Меня назначили ответственной за голубое.
На этих словах мама вручила мне маленькую, совершенно невесомую подвязку небесного цвета.
— Спасибо, мам.
Смеясь, я нацепила подвязку на ногу, и несколько минут меня крутили во все стороны, убеждаясь, что она не оттопыривает платье.
Всё ещё покрытая красными пятнами, расчувствовавшаяся Кимберли протянула мне сжатую в кулак руку:
— Что-то старое.
Когда она разжала пальцы, нам опять понадобилась носовые платки и тональные средства.
Обнявшись, мы рыдали над безвкусным медальоном, найденным на ярмарке в Келсо лет двадцать назад. Он лежал в пыли недалеко от павильона с засахаренными яблоками.
Технически первой его нашла я. Точнее, именно я толкнула Ким локтем за секунду до того, как мы обе обратили на него внимание. Медальон был круглым, с витиеватым узором, окаймляющим небольшой камешек зелёного цвета. Дешевое ярмарочное украшение — тогда оно казалось несметным сокровищем. Мы немного побегали по ярмарке, приставая к прохожим, но взрослые отмахивались — для них безделушка не представляла никакой ценности. Позже была придумана история про злую ведьму, наложившую заклятие на фотографию принца, которая хранилась в медальоне, и лишь настоящая любовь способна сделать её видимой. И только в полночь. Мы договорились, что будем хранить его по очереди и долго спорили, чья ночь будет первой.
Потом мы вставили туда наши фотографии и сделали медальон залогом вечной дружбы. Подкопив денег, мы купили для него дешевую цепочку и в течение нескольких месяцев по утрам надевали друг другу на шею. А потом — одна забыла, другая не вспомнила. Мне казалось, что последней медальон взяла я, и если это так, то признаться в его утере было стыдно: потеря символа вечной дружбы — страшное преступление, равносильное потере самой дружбы. Ким почему-то тоже о нём не вспоминала, и о медальоне скоро забыли.
И вот он нашёлся
— Где ты его отрыла? — рыдала я сквозь смех.
— Майки месяц назад нашёл на чердаке. Я полночи над ним проплакала, представляешь?
— Очень даже представляю.
— Пусть теперь хранится у тебя, раз я его так бездарно потеряла.
— А я думала, что я, и боялась в этом признаться. Спасибо, Кими. Это самое замечательное старое на свете!
