Песня моей души (СИ) - Свительская Елена Юрьевна (книга читать онлайн бесплатно без регистрации TXT) 📗
- Тебя не раздражает, что выдуманный тобой герой начинает ходить не только по Черноречью, а в его уста вкладывают не только твои истории? – спросила как-то Алина.
- Он ожил и сам пошёл странствовать, - усмехаюсь, потом ловлю её в объятия и надолго прижимаюсь губами к её лбу, а она блаженно замирает в моих руках.
Может… Ну все эти дела?.. И этих дурней-королей? Просто пожениться бы… целовать упоённо эти сахарные уста…
Тут я по затылку получил. Ковшом из-под вишнёвого компоту. Мрачно обернувшись, увидел хмурого Романа.
- Ты пошто девку портишь? – проворчал тот, - Хочешь лапать – иди женись!
- Брат, ну ты чего?! – возмутилась Алина, черпак яростно дёргая.
И вдруг совсем вырвала из рук опешившего от такой ярости родственника.
- Хватит уже его бить! – возмутилась моя невеста, - Надоело смотреть уже!
Следующие полчаса-час они носились вокруг дома. Сначала и спереди – Роман, а за ним – Алина с черпаком. Муравьи и мухи встречные млели в объятиях вишнёвых капель. Ну, что ж, хоть кого-то черпак этот сегодня сделал счастливым. Но Алина… что это вдруг на неё нашло?..
- Ах, какое дивное зрелище! – восхитился сонный Стёпка, смотря из окна кухни на всю эту беготню, - Жаль, правда, смотреть, как твои мечты сбываются не у тебя.
- Каки таки мечты?! – грозно спросил Белотур, подкравшись к нему со спины и вдруг нависая над ним с кочергою занесённой.
- Да я это… - парень смутился, - Да я ж пошутил!
Но светополец на него мрачно замахнулся.
Но наш Ёршик успел вывернуться и во двор кинулся.
- Ополоумел! – вопил он возмущённо, - Совсем ополоумел!
Тут об него налетел Роман. Дальнейшую их цветистую речь я приводить не буду. Эх, они бы поэмы читали с таким пылом! Всех бы вдов и девиц с ближайших улиц повлюбили бы!
А Белотур посмеивался, глядя на тех орущих из окна.
- Да я пошутил! – ухмыльнулся он, когда те, всех соседей перебудившие и собравшие вокруг забора, наконец-то опомнились и вернулись в дом.
Хозяйка, спустившаяся – румяная неестественным свекольным румянцем, да в бусах ярких, с косою уже расчёсанной, да в платье праздничном – молча поставила перед ними большую тарелку подсолнечных семечек, вчера слегка прожаренных. Тарелка подействовала магически – они невольно все трое зачерпнули в пригоршню шуршащих чёрных капелек и задумчиво стали их грызть.
А потом вдова-невеста, да Алина вернувшаяся, красная как мак – соседей тоже поздно приметившая, радостно внимавших редкому зрелищу из-за забора – быстро накрыли на стол и приготовили завтрак. И ели мы дружно. И работать пошли. Я перед уходом положил на стол перед хозяйкой золотой. Белотур тут же серебряный, добавил:
- За вкусну-еду.
Степан серьёзно прогулялся в чулан, который они с женихом делили на двоих – и принёс два серебряных. Роман отвернулся, пряча перекосившееся лицо. Но, раз все были такие щедрые с утра и благодарные, ушёл – и выложил два серебряных.
- За постой и за еду, - сказал.
- Ох, спасибо! Ох, благодарю! – глаза хозяйки радостно блестели, - Да еда-то какая еда?.. Самая обычная! А у меня ведро прохудилось, новое куплю.
- Да я починю, - серьёзно пообещал Белотур, - Ты лучше иди и купи себе новые бусы. Я вчера видел новые у лавочника. Такие зелёные камешки, перламутром отливают.
- Глаз кошачий! – глаза у женщины мечтательно заблестели.
- Да она бы всё равно никогда ведро новое не купила! – проворчал Степан, когда мы уже из дома вышли и отошли шагов на пять, - Попёрлась бы за новыми бусами. Ей же теперь есть, перед кем хвостом крутить.
- Ох, компотику бы сварить?.. – пропела вдова мечтательно с кухни, - Вишнёвого бы… Нынче хорош получился…
И недавних приятелей черпака разом передёрнуло.
- Но, всё-таки, неужели тебе не жаль твоего Гришку? – прильнула ко мне Алина, когда мы дня через два опять очутились на кухне одни.
Подошла со спины, обвила руками нежно, щекою нежной прильнула к моей спине.
Усмехнулся:
- Люди запомнят лучшие сказания. Чему же огорчаться отцу Гришки?
Руки её взял и поцеловал нежно ладони и каждый пальчик.
- Ты не сможешь вновь притворяться им, - грустно заметила Алина, - А люди так твой образ полюбили! Вот хотя бы людей пожалел бы? Кто с тобой-то сравнится?..
- Благовест, - улыбнулся.
- Так его, говорят, видели на дороге мёртвого. В Новодалье вроде, - девушка горько вздохнула.
- Да мало чего говорят!
- Ну, а вдруг?.. – горько спросила она.
- Да живой он, живой, - мир сказал из-за окна, - Просто нынче подался в Синий край.
- Ежели так, то хорошо, - улыбнулся небу утреннему из окна.
- Так как ты… Без Гришки-то? – грустно спросила Алина чуть погодя.
- Смогу опять им стать. Если захочу. Тогда и добавлю ему легенд. Или придумаю ещё кого-нибудь. Скажем, второго Стёпку.
- Уже есть парочка знакомых нам Степанов, - она мило фыркнула.
- Не обижаюсь на Стёпку Бездомного, если это он первый стал рассказывать «легенды Стёпки Соловьёва». Пусть развлекается, как ему нравится. И мой Гришка пусть живёт. Чем не гордость для отца-сказителя, когда его ребёнок-герой полюбился людям?..
К началу зимы мы окончательно расправились с «Проклятием алхимиков». В один и тот же день в каждой из Враждующих стран устроили празднование победы над тяжёлой болезнью. На каждом углу смеялись, торжествовали, злорадствовали, ругали поверженного противника. Нас и наших помощников одинаково радушно встречали везде, как своих спасителей. Мы поговорили друг с другом, потом кто-то сообщил, где его искать и даже пригласил кого-то из былых врагов и «гадов мерзких» в гости. Я вернул всех помощников в их страны. Ну, почти всех: Стёпка Бездомный отправится со старым лекарем в Светополье. Али пойдёт учить Станислава в школе Цветаны.
Станислав вернулся к своему королю и обязанностям охранника юной графини. Целитель так и не вылечился полностью, случались временами обострения, однако в душе чувствовал себя намного лучше. Говорил, что «светлее стало на душе как-то, непривычно так светло и легко». Может быть, исцелится, если будет бережно хранить дар.
Хотя наша четвёрка отступилась на несколько месяцев от исполнения общей мечты, она не перестала постепенно претворяться в жизнь. Общая беда скрепила нас всех, и не то чтобы примирила, но позволила зародиться мыслям о перемирии. Ненависть, которая десятилетиями не уходила с этих земель, ослабла. Конечно, оставалось ещё много людей, решительно настроенных против каких бы то ни было отношений с врагами. И, согласись короли помириться, эти люди не успокоятся.
Алхимики Черноречья, как и следовало ожидать, свои опыты не забросили. Не мне учить их уму-разуму. Подпилят под собой сук, свалятся, набьют себе синяков и, если повезёт, наконец-то одумаются. Хотя… там были упорный Вячеслав, Докучай, Клён… Друзья второго принца… Я всё же надеялся, что даже без помощи Эндарса там будут вещества добрее создавать почаще. Чего не скажешь о других странах мира.
Хотя «Проклятье алхимиков» причинило нам немало беспокойства, едва не отняло у меня друга, а у моей невесты – брата, я наблюдал за переменами и думал: «Спасибо тебе, болезнь». Люди хотя бы задумались. И объединились. Даже если только на мгновение.
Но, впрочем, кого-то наш бой с болезнью и присутствие в чужой стране всё же объединили.
Белотур долго не тянул. Как-то попросил меня его ненадолго отпустить его на родину – тайник открыть. А потом вернулся с деньгами. И пошёл устраивать свадьбу, сам. Горожане помнили, что он из ворогов, но помнили, что и из «тех лекарей», так что не сильно сопротивлялись. Да и невеста не противилась. Разве что накануне дня торжественного застряла в своей комнате. Жених едва не плакал, так за весь день и не дождавшись свою зазнобу. Решил, что надоел он ей, что она передумала, что совсем его бросит. И даже не деньги, на свадьбу пущенные волновали его, а она, «которая самая красивая, вот ты прости, Кан, но она лучше твоей девки будет».
