Клятва графа Калиостро (СИ) - Крылатова Екатерина Александровна (смотреть онлайн бесплатно книга .txt) 📗
Проглотив очередной приступ кашля, Воропаев надел маску. Не до конца уверенный в природе собственного заболевания, он предпочел не рисковать здоровьем окружающих. Маску заколдовал так, чтобы хватило как можно дольше: запаришься менять её каждые полчаса. Горло стабильно драло, но всё это чепуха на постном масле – гораздо сложнее оказалось убедить в этом Веру.
Несмотря на самочувствие средней поганости, настроение было приподнятым. Не тихо страдать, пялясь в потолок, а делом заниматься. Лечить таких же непутевых, как и он сам; дрессировать оставшихся интернов, которые, к слову, вконец обнаглели и перестали его бояться. Что послужило причиной – женитьба ли на Вере или другой лимитирующий фактор, – Воропаев не знал, только догадывался. Не исключено, что виной всему собственное отношение к сусликам: он перестал вдруг видеть в них врагов. Не безнадежный ведь выводок, по сравнению с предыдущим. Меньше месяца пасти осталось, и здравствуйте, молодые-перспективные! Уже не интерны, а вполне сформировавшиеся терапевты. Долго же ты ждал этой минуты, Артемий Петрович, дни считал, кружочки в календарике закрашивал. Скучать еще по своим балбесам станешь.
Весело фыркнув, он подхватил документы и запер за собой дверь. На лестнице пришла смс-ка от Веры: «Как дела?». Ответил совершенно честно: «Прекрасно. Люблю тебя». Ответное сообщение задерживалось, а когда пришло, о любви там не было ни слова. «Тебя ждет оч-чень серьезный разговор». Не виделись каких-то шестьдесят четыре минуты, а он уже скучает. Без нее тоскливо, совсем не то ощущение, и суслики раздражают, и больные, и прочие жители пустынь. Когда в воропаевское отделение пришла работать Екатерина Ивановна, из многочисленного рода Медсестёр, санитарки прозвали её громоздко: «Луч света в темном царстве». Не иначе, как повально увлеклись Островским. Прозвище прижилось, но настоящим «лучом света» была вовсе не сварливая мужеподобная Катерина Ивановна, которую даже санитары, и те боялись – их «темное царство» освещала Вера. Подсвечивали Романова и Щербакова.
- Вы вернулись! – обрадовалась Дуняша, поймав его у поста. – Заболели неужто? Ох ты, батюшки, бледный весь…
- Пломбира переел, - серьезно пояснил Воропаев. Плюс маски в том, что можно улыбаться, не боясь быть превратно понятым. – В Багдаде всё спокойно? Мои крокодилы в питомнике?
- В питомнике, в питомнике, - хмыкнула Игоревна, роясь на полках. – Свободе радуются, но не вылазят. Малышев вчера двоих выписал, Лизонька проверила. Растут детки.
- Растут, - вынужден был согласиться Артемий. – Ну, пойду я, Авдотья Игоревна, хочу к нашей Марии Васильевне до пятиминутки успеть.
- Ох, точно, сегодня ж среда. Удачи вам, в таком случае. Если Сонину увидите, передайте, что пришли её пилюли, вчера вечером разгрузили.
- Передам обязательно. Всего хорошего.
- Да погодите вы! Я тут пирожков маленько напекла, возьмите вот, а то больно вид голодный.
- Спасибо, Авдотья Игоревна. Вы не против, если я после обхода заберу? Неохота возвращаться.
- Никуда они не денутся, - Дуняша спрятала пирожки, подальше от вечно голодного Севы Романова. Тот как раз шел мимо и задумчиво водил носом.
- Здрасьте, Артемий Петрович! – улыбнулся во все двадцать восемь любитель вкусностей.
- И вам не хворать, Всеволод Иванович, - в тон ему ответил Воропаев.
- А Вера где?
Издевается? Не похоже на Романова. Значит, интересуется без задней мысли, из дружеского участия. Всерьез сердиться на Севу невозможно: добрый он и наивный, как ребенок. Все скользкие вопросы в семье однофамильцев русских царей решала Жанна – Сева для этого слишком покладист и легковерен.
- Анекдот про каток помните, Всеволод Иваныч? Так вот, здесь Веры нет.
- Понял. Болеет до сих пор, да? Вы вон тоже в маске.
- Меньше знаешь – крепче спишь, Романов...
Тут, как назло, подкрался кашель, да такой, что перехватило дыхание. Воропаев на собственной шкуре усвоил, что лучше прокашляться. Позабыв про маску, он зажал рот рукой.
- Кхе… гхм… вот ведь зараза… гхм-гхм… Прошу прощения.
- Да ерунда, - отозвался Сева, под шумок свистнув пирожок из пакета, - вы поправляйтесь, Артемий Петрович. Как мы без вас?
- Мерси на добром слове. Всего доброго.
Да, по ходу пьесы, от маски этой больше вреда, чем пользы. Сдернув пыточное сооружение, вновь почувствовал себя человеком.
После цирковой пятиминутки Крамолова попросила задержаться.
- И надолго ты к нам? – поинтересовалась она, поставив чайник. Затем вызвала секретаршу и стребовала с нее кофе. – Выглядишь паршиво.
- Оригинальный комплимент, тетя Маша. Мне сделали его сегодня, в той или иной форме, человек двадцать.
- Конфеты бери, хорошие конфеты, - предложила Крамолова. – Третья коробка, в шкафу пылятся еще две. Тошнит уже от них.
- Откуда дровишки?
- Ма-га-рыч. Свежие, даже странно, и не отравлены – странно вдвойне. Обычно я всё проверкам втюхиваю, а тут решила оставить. Не будешь?
- Не буду. Секретаршу свою угости.
- Обойдется, - отрезала главврач, сминая фольгу в комок, - и так таскает, пока меня нет. Точно не будешь?
- Точно, - невольно улыбнулся Воропаев. – К чему такая забота?
- Соскучилась я. Без тебя в этом дурдоме пусто и уныло, как Печорин уволился – вообще мрак. Психи, бумажки, суды, новые ворота, Карташова со своими техпаспортами. Скучно.
Она крутанулась в кресле, откинула назад черные волосы. На свои сорок два Маша-Даша не выглядела, одевалась модно и дорого, красилась в меру и со вкусом, сигареты курила приятные, качественные. Не зря все знакомые начальники да министры её любили.
- Недоразумение твое как, не заговорило еще? – небрежно спросила Марья Васильевна.
- Нет.
- Ну и ладно. Чего на часы-то косишься? Пора тебе?
Косился Артемий вовсе не на часы, а на портрет нынешнего президента с загадочной улыбкой Моны Лизы. За коим надом Крамолова его повесила? В интерьер кабинета президент не вписывался совершенно.
- Пора, тетя Маша. Приятно было поболтать.
- Так разве ж это болтовня? Так, обмен речевыми потоками. Теряешь форму, Воропаев. Смотри там, с женушкой своей немой и чувство юмора не потеряй. Если я простила, то родина не простит.
- Спасибо, что прикрыла.
- С тебя причитается, - главная ведьма поднялась с кресла, достала из шкафа выглаженный халат. – Предлагаю встретиться вечером и всё обсудить, ресторан «Корона» подойдет. Зная, что все твои деньги давно склеваны одной печально известной курицей, я угощаю.
- В другой раз, Марья Васильевна. Не обессудьте.
- А когда он наступит, другой раз этот? – совсем иным тоном спросила Крамолова. – Неужели тебе сложно куда-нибудь со мной сходить? По-дружески, всего однажды! Не свихнется твоя благоверная, не убудет с нее!
- Спокойно, Маша, я Дубровский. Неужто Симбу кондратий хватил, и тебе поужинать не с кем? Из меня плохая компания, госпожа начальница, только деньги твои прожру.
- Да при чем тут деньги? – она рванула пуговицу халата. – При чем тут деньги?!
Белый кругляш брякнулся об пол. Главврач уставилась на одиноко торчащую нитку.
- Успокойся, - пуговица вернулась на место, - нервные клетки не восстанавливаются. Теряешь форму, Крамолова. Раньше тебя не волновала такая чушь.
- Иди ты к черту! – она отвернулась, до крови закусив нижнюю губу. Ощутив на языке привкус помады, сплюнула. – Пошел вон, говорю!
Он ушел, а она открыла электронную почту. Запустила в печать акты, сохранила письмо для юриста. Допила кофе. Рявкнула на секретаршу. Не жуя, проглотила конфету. Да плевать ей на всё! Подумаешь, какие нежности! Спать с ней, значит, не побрезговал, а в ресторан сходить – кишка тонка. Хотя тут Мария погорячилась: Воропаев понятия не имел о той единственной ночи. Забыл и никогда не вспомнит, виной всему – разбавленный моррий в шампанском. Что праздновали? Кажется, юбилей Галантиной. Артемий тогда только-только вливался в их дружный коллектив и пить не стал бы, не уговори коллеги. Одного глотка хватило за глаза: помимо моррия ведьма намешала туда других, не менее забавные составляющих. Детектор ядов не спас, и от ворот поворот с фантомом главврачу компенсировали с лихвой…
