Жмурик или Спящий красавец по-корейски (СИ) - Кувайкова Анна Александровна (книги серии онлайн .txt) 📗
Впрочем, не сильно-то переживавшего по этому поводу. Язык у неё точно без костей. И тормоза, любовь к ближнему и совесть она тоже где-то потерять умудрилась. Чудо, блин, взъерошенное!
Тихо вздохнув и весело фыркнув, Жмурик выключил газ и попробовал получившееся блюдо. Положив себе приличную порцию, он вновь вернулся на облюбованную табуретку и задумчиво почесал нос. Не-а, Женя ему не понравилась с первого взгляда. И даже со второго. Её нельзя было назвать красивой, и внешность у неё действительна была достаточно нестандартна. Конечно же, по меркам всего остального общества. Но…
Тут парень весело хмыкнул и принялся за свой поздний ужин, слабо улыбаясь. Действительно, патологоанатом была только лишь симпатичной. Но в ней было что-то такое, что заставляло останавливать взгляд снова и снова, рассматривать, разглядывать, изучать, слушать бесконечные монологи и молчать в ответ. Правда, что с этим делать, Жмур, честно говоря, не имел ни малейшего представления.
Да и нужно ли ему это представление? Почему-то было стойкое ощущение, что не стоит пытаться понять. Оно, это самое понимание, придёт само, со временем.
Убрав за собой посуду и наведя порядок на кухне, парень вздохнул и поплёлся устраиваться на ночлег. Завтра предстоит встретить с ночного дежурства хозяйку квартиры и решить проблему с деньгами, средствами связи и документами. Но для начала нужно разобраться, куда ж неугомонная Харон засунула его временное спальное место и не стоит ли воспользоваться отсутствием девушки и занять её диван?
— Ну, надеюсь, меня не убьют за это… — пробормотал он себе под нос, устраиваясь на наконец-то разобранном нормально диване и закрывая глаза. Засыпать в чужой квартире, обычно, было довольно тяжело. Только ключевое тут слово — обычно.
В квартире сурового отечественного патологоанатома заснуть удалось без труда, стоило только голове коснуться подушки. И снились ему, отчего-то, прыгающие вокруг него тамагочи, с розовыми пони в обнимку и ведьмами на мётлах, распивающими мухоморный самагон.
Пробуждение было внезапным. Чуткий сон нарушил тихий стук закрытой двери и едва слышно звякнувшие ключи, брошенные на зеркало в коридоре. Но это были все звуки, исключая усталые, шаркающие шаги по полу. И сколько бы он не прислушивался, в квартире продолжала царить тишина, переставшая быть уютной и окрасившаяся в какие-то гнетущие тона. Недоумённо нахмурившись, Жмур потянулся и встал, отбросив одеяло в сторону. После чего осторожно вышел из комнаты, выискивая глазами вернувшуюся домой хозяйку.
Нашлась она всё в том же коридоре, сидя на полу, прислонившись спиной к входной двери. Непривычно молчаливая, с осунувшимся от усталости бледным лицом, запавшими глазами и синяками под ними. Пуховик валялся рядом с ней, обувь стояла чуть в стороне. А Женя смотрела куда-то в сторону и…
Молчала. От чего становилось жутко, и парень невольно поёжился от ощущения холода, прошившего позвоночник.
Наконец, девушка медленно поднялась. Сгорбившись и опустив голову, она прошла мимо Жмурика, даже не обратив на него никакого внимания. Прошла прямо в ванну, не раздеваясь и уже оттуда послышался шум воды и тихий, какой-то совершенно обречённый вздох. Жутко захотелось задать вопрос, встряхнуть девушку и громко, чётко поинтересоваться, что ж такого должно было произойти, что бы довести до подобного ехидного и колкого человека…
Только он промолчал. И прошёл не слышно на кухню, хмурясь и пытаясь понять, откуда в душе взялись совершенно не нужные и неуместные чувства. Такие, к примеру, как беспокойство, желание обнять и утешить, желание оберегать и защищать. Они казались дикими и нелепыми, учитывая, сколько ж он с Женькой знаком, вот только ничего с этим поделать не получалось. Поэтому Жмур только вздыхал, поставив чайник на плиту и выискивая в хозяйских запасах чай и что-нибудь успокоительное. Бальзам, например. Седативные средства или ещё что-то подобное.
Нашлась сушёная мята. И за неимением лучшего, он бросил её в заварник, добавив три ложки обычного, чёрного чая.
Поставил кружки на стол и, дождавшись пока закипит чайник, залил всё горячей водой. После чего парень уселся за стол, набравшись терпения и приготовившись ждать. В глубине души шевельнулись неприятные предчувствия, приправленные лёгким волнением и мандражом. А всё почему?
А всё потому, что он видел, как работала Харон. Не очень много и не шибко вдаваясь в подробности… Всё-таки не смотря ни на что, не настолько у него крепкая нервная система. Но то, что удалось подсмотреть, вызывало лёгкий восхищённый трепет. Спокойно, хладнокровно, сдержанно. Да, болтая бесконечно, да едко и ехидно комментируя и подкалывая коллег. Но спокойно и без лишней рефлексии, ничему не удивляясь и ничего не пугаясь.
Вспомнив, как это выглядело, Жмур невольно сглотнул, пытаясь отделаться от красноречивых картинок перед глазами и подступающей к горлу тошноты. Долго высидеть непосредственно в зале он не смог и слинял в любезно предоставленную раздевалку, где сам не заметил, как уснул. Только вот увиденного вполне хватило, что бы сейчас сидеть и недоумевать: что же такого могло произойти, дабы выбить из колеи Харон?
Чай пришлось подогревать ещё раз, когда наконец-то по коридору послышались глухие шаги. Жмур вскинулся, поднимая голову и замер, совершенно неприлично открыв рот. И с огромным трудом подавив желание высказаться на таком родном и матерном русском. Ладно хоть на ум пришли несколько соответствующих эпитетов из корейского, именно их он и ляпнул вполголоса, разглядывая тень отца Гамлета.
В смысле, призрак патологоанатома, застывшего в дверях и глядевшего по сторонам невидящим взглядом. Выглядел этот самый патологоанатом, коли положить руку на сердце, жутковато. Футболка прилипла к телу, джинсы потемнели и висели мешком, тёмные волосы облепили лицо, став похожими на сосульки. Но самое страшное даже не это, а то, что с девушки ручьями стекала вода, вынуждая переступать босыми ступнями по голосу полу. На котором уже образовалась приличная лужа, вот только Женя как будто бы не замечала этого, медленно пройдя к свободному стулу и даже не усевшись, рухнув на него сверху.
Головы она не поднимала, опёршись локтями на стол и обхватив голову руками, зажав в пальцах мокрые пряди волос. Жмур тихо вздохнул, засунув беспокойство куда подальше и наливая чашку горячего чая и пододвигая её поближе к девушке. Та даже не вздрогнула, не шевельнулась, только подрагивающие пальцы то и дело сжимали волосы. И лишь спустя минут пять, она, наконец-то, посмотрела на парня, не мигая и глядя на него уставшим, больным взглядом.
Тонкие губы кривились в болезненной усмешке, а в карих глазах застыло какое-то затравленное выражение, пополам с обречённой безысходностью. Женя с минуту бездумно смотрела на Жмура, прежде, чем тихо и оттого не менее жутко протянуть:
— Дорогой, я дома! Ах, я забыла… Я не замужем…
Тихо вздохнув, парень промолчал, не зная даже как реагировать на прозвучавшую фразу. С одной стороны, он понимал, что это явная попытка пошутить. С другой, в каждой шутке есть доля шутки. И сейчас в голосе брюнетки звучала такая горькая ирония, разбавленная ядовитым сарказмом, что невольно хотелось подойти ближе, обнять и спрятать от всего, что могло с ней случиться. Сопротивляться этому самому желанию было очень, очень трудно.
Но пока что он справлялся, продолжая терпеливо ждать продолжения. Которое последовало через долгие, томительные пять минут, пока Женька сидела, сгорбившись, вжимая голову в плечи и грея руки о кружку.
— Знаешь, Жмур… — тихий, хрипловатый голос казался совершенно пустым и лишённым эмоций. Только бесконечная усталость. — Я всякого насмотреться успела. Анатомичка в академии, подработка в морге, интернатура, а потом и полная ставка со всеми вытекающими. Я тебе уже говорила про родных и близких, да? Так вот, Жмур… К чему я ещё не привыкла… И не привыкну никогда… Так это к детям.
И снова замолчала, снова на пять минут, медленно отпивая холодный чай и разглядывая собственные пальцы.
