Дела житейские - Макмиллан Терри (читать хорошую книгу полностью .txt) 📗

— А ты уверен, что это не просто секс?

— Милая, я умею отличать хороший секс от настоящего чувства.

Хотя я всем сердцем готова была поверить ему и положиться на него, печаль не покидала меня. Мне хотелось убедиться в его искренности, и я решила открыться ему.

— Я боюсь, что если по-настоящему привяжусь к тебе и у нас ничего не выйдет, меня отбросит назад, к тому, с чего я начинала — к одиночеству и тоске.

— Ты уже привязалась, — сказал он, — так что не беспокойся об одиночестве.

— Откуда у тебя такая уверенность?

— Так я же с тобой и никуда не уйду, если только ты сама меня не попросишь об этом. Ты думала обо мне не меньше, чем я о тебе. Так к черту все эти игры. Разве не потому ты сбежала из дома вечером? Ты не хотела задыхаться здесь от этих мыслей, гадая, чувствую ли я к тебе то, что ты ко мне. Разве я не прав?

— Прав. — Зачем я не солгала? Почему не смогла солгать? Я слишком необдуманно открылась и позволила ему заглянуть себе в душу. Но что сделано, то сделано. Разве он не признался, что думал обо мне весь день?

— Расслабься, — сказал он и прижал мою голову к своей груди. Сначала сердце его бешено колотилось, но через минуту-другую, когда я, обхватив руками его шею, стала поглаживать ее, оно стало биться ровнее.

— Фрэнклин, чего же ты хочешь от меня? — Господи, ну что за идиотский вопрос!

— Ничего, кроме того, что ты хочешь дать мне сама.

— А что ты хочешь дать мне?

— То, что нужно.

— Это много или мало?

— Надеюсь, много.

— Фрэнклин?

— Да, — откликнулся он, перебирая пальцами мои волосы.

— Мне бы не хотелось, чтоб это была мимолетная постельная связь.

Только не с ним. У меня уже были такие истории. Сначала все хорошо, а потом все меняется и кончается тоской и одиночеством, и я снова в пустоте. Сколько можно бросаться очертя голову в волны моря житейского, а потом плыть к берегу, где у тебя ни души.

— Тебе попадались не те мужики, — сказал Фрэнклин.

— Откуда ты знаешь?

— Иначе сейчас меня бы здесь не было, — ответил он.

— А как определить, тот или не тот? — спросила я.

— Положиться на интуицию.

— Но интуиция подводила меня.

— И все же я прав?

— Сейчас да, но не буду врать, Фрэнклин: со мной такое уже бывало. Но теперь я хочу чего-то настоящего и постоянного, что продолжалось бы очень долго.

— Слышу, слышу, бэби.

Меня понесло.

— И я хочу быть для кого-то подарком, но до сих пор такого не случалось.

— Я же сказал, бэби, что тебе попадались не те мужики. Но раз уж мы заговорили начистоту, доложу тебе сразу: денег у меня нет. Так что если тебе нужен пижон с крупным счетом в банке, мне лучше валить прямо сейчас.

Я рассмеялась:

— Не стану же я обнимать и целовать банковский счет, едва ли при этом я испытаю что-то подобное тому, что было у нас с тобой.

Он перебирал мои волосы и гладил меня по щеке. Я сидела на нем, как в удобном кресле, и, видит Бог, мне не хотелось уходить. Он прижал меня к себе еще крепче и спросил:

— Хочешь, я кое-что скажу тебе?

Я склонила голову к его груди и кивнула:

— Сдается мне, что мы очень похожи.

4

— Эй, Фрэнклин! — раздался голос за дверью. — Не мог бы ты сделать малость потише!

— Ничего проще, приятель. Извини. — Я даже не знал, кто это, да и какая разница. Я чувствовал себя, как в раю. Господи, до чего же иногда прекрасна жизнь! Вся эта дребедень насчет того, чтобы замереть, пока не прояснятся мои планы, улетучилась, как дым. Вернее, мысль эта осталась, но изменилось все остальное. Черт побери, какое везение, когда ты встречаешь женщину, которая любит тебя самого, а не баксы, которые ты притаскиваешь домой, не твой член и даже не то, как ты умеешь им орудовать. А уж если она говорит тебе, что хочет быть с тобой на все сто и это так и есть, и просит тебя рассказать о твоих снах… Она действительно спрашивала меня, что мне снилось пять и десять лет тому назад. Ни одна баба никогда не задавала мне таких вопросов. Я рассказал ей все как есть. Господи, как славно, когда есть кому открыться! Как замечательно рассказывать женщине о своей жизни! Не поверите, но дошло до того, что мы больше разговаривали, чем трахались. Просто потрясающе! Что-то совсем новое! Она обычно сидела на диване, скрестив свои маленькие ножки, словно Будда, и слушала, что я несу. Я и в самом деле рассказывал ей о своих снах, о том, что мне осточертело вкалывать на стройках и не иметь ни копейки за душой, что в недалеком будущем я хочу сам определять свою жизнь. А она слушала, задавала вопросы, не смеялась и не сочла меня бешеным и неуживчивым. Мужчине как воздух нужна женщина, которая не сомневается в нем и вселяет в него уверенность, что он все может. Черт возьми, когда ты встречаешь женщину, которая умеет готовить, знает, что такое настоящая любовь, понимает, что ей нужно от жизни, и старается добиться своего, а при этом чертовски хороша, ты сознаешь: она — дар судьбы. Такое случается не каждый день. Разве я мог упустить ее?

Я заметил, что сначала она побаивалась меня. То есть время от времени что-то такое возникало между нами, но я терпеливо ждал, когда она выложит мне, что сердце ее не раз разбивалось и что она уже не доверяет нашему брату. Я надеялся, что придет минута, когда я смогу сказать ей:

— Не бойся, бэби, на сей раз ты встретила того, кто не разобьет твое сердце, а склеит его, потому что он хочет, чтобы оно принадлежало ему всегда. — Но, расслабившись, несешь первое, что приходит тебе в голову, поэтому я решил держать язык за зубами и особо не распространяться, пока сам не пойму как следует, что к чему.

Который час? Ах ты черт, пора подниматься, хватит валяться и предаваться мечтаниям. В комнате натуральный бардак. Я уже три дня не заходил домой, только забегал переодеться. Мне было трудно уйти от Зоры, и я радовался, что и она этого не хотела. Хороший знак! Я покормил своих рыбешек. Надо было почистить аквариум. Черт, ни одной чистой рабочей рубашки. Вот что мне надо было сделать прежде всего — сходить в прачечную. Что же это такое? Так здорово я себя не чувствовал с… с каких же пор? Пожалуй, с тех самых, когда у меня не было в кармане и восьми центов, и я правильно угадал четырехзначный номер в лотерее и выиграл триста шесть баксов. Но разве можно это сравнивать!

Я сделал приседания и выжимания, принял душ, напялил первые попавшиеся джинсы и слегка протер пол. Перебрав четыре или пять ношеных рабочих рубашек, я нашел одну, от которой не очень пахло, и надел ее. По дороге я заскочил в лавочку и взял свою обычную банку кофе и рогалик с маслом.

— Где Винни? — спросил я незнакомого рабочего.

— Там, наверху, — сказал он. — Тебя как зовут, приятель? Я — Луи, шурин Винни.

— Фрэнклин, дружище, — ответил я и хотел хлопнуть его по ладони, но он протянул мне руку.

Здание напоминало бомбоубежище. Здесь уже все разрушили, переборки разбили, и все было видно от стены до стены. Хорошо, что сейчас лето. Зимой мы всегда притаскивали мусорные контейнеры и разжигали огонь. Толку от этого немного, поэтому каждый держал в кармане бутылку.

Я помчался наверх, останавливаясь на каждой площадке, но Винни нигде не было. Я нашел его на четвертом этаже. Он что-то с кем-то рассматривал.

— Какие будут распоряжения, босс?

— А, Фрэнки, — повернулся он ко мне с таким видом, словно я ему ни к чему.

Терпеть этого не могу. Всегда означает одно и то же. Я приоткрыл свою банку и глотнул кофе.

— Ты не поверишь, Фрэнки.

— В чем дело?

— Я обсчитался: набрал слишком много людей. Так что до следующей недели не могу взять никого.

— Что это ты несешь, Винни?

— Я спрашиваю, можешь прийти через неделю?

— Этот новенький парень внизу — твой шурин. Это его ты взял на мое место? Значит, вот ты как, Винни!

Он развел своими белыми руками.

— Семья есть семья, Фрэнки. Этот парень не подарок, но я ничего не могу поделать. У него проблемы с наркотиками, понимаешь?