А мы с тобой не чужие (СИ) - Бузакина Юлия (читать полностью бесплатно хорошие книги .TXT, .FB2) 📗
Зло ухмыльнувшись, Сергей Сухоруков стремительно вышел из кабинета, не преминув хлопнуть дверью.
Андрей проводил его тяжелым взглядом. Подскочил со своего места, напряженно потер подбородок, прошелся по кабинету. Остановился у окна, втянул грудью воздух, пытаясь унять бурлящие в груди эмоции.
Ты смотри, какой неуемный этот Сухоруков! Решил за спиной у Даши ее увольнения добиться? Хочет ее почвы под ногами лишить, чтобы власть свою показывать? А потом что? Запрет насильно дома? Только не бывать этому! Сейчас Новиков уже не тот, что прежде. Если ректор прикажет Дашу уволить, Андрей тоже подаст заявление. А уж если и Андрея попросят, то ничего страшного. Его в Южный Федеральный звали, на первых порах на должность завкафедрой. Ораторское искусство всегда в почете. Он отказался исключительно из-за зарплаты – в коммерческом вузе она на порядок выше. Зато в федеральном есть гранты, на порядок выше возможности, чем в его институте. Он держится за место из-за мамы, ее лечение надо оплачивать. Если бы не это, сорвался бы давно в свободное плавание. А еще из-за Даши. Но никогда не поздно все изменить, ректору это хорошо известно. Чтобы ректора купить? Да Сережа без штанов останется.
Завибрировал в кармане брюк мобильный телефон. Дернувшись от неожиданности, Андрей на автомате нажал прием.
— Андрей Игоревич? Здравствуйте. Это хоспис, – раздался женский голос. Настороженный и странно тихий.
— Добрый день, — Новиков с досадой взглянул на настенные часы. Припозднился сегодня. А ведь хотел в два часа дня уже у мамы быть!
— Передайте моей маме, что я уже в пути. Скоро буду на месте.
— Андрей Игоревич, мне очень жаль, но ваша мама… она умерла.
— Как, умерла? — замер в отчаянии он. — Я ведь обещал ей пирожные привезти… Ее любимые. Я же купил…
— Она не мучилась. Во сне умерла, не приходя в сознание.
У него перед глазами все поплыло. Нет, он, конечно, знал, что маме осталось недолго, но почему именно сегодня? Он ведь не готов! Совсем не готов…
— Девушка, давайте я вам перезвоню, а вы мне скажете, что вышла ошибка? — умоляюще попросил он, и тут же почувствовал себя идиотом.
— К сожалению, ошибки нет. Крепитесь, Андрей Игоревич, — раздалось понимающее на другом конце провода.
И Новиков отчетливо ощутил, как у него из-под ног уходит почва. Рухнул в кресло, и со стола почему-то с грохотом упала ваза с темно-синими сухоцветами, которые принесла Даша на прошлой неделе, исключительно от того, что пространство в кабинете декана казалось ей недостаточно приятным для работы.
— Андрей Игоревич, я насчет ресторана, в котором будем праздновать ваш день рождения, — заглянула в кабинет Оля. — Вот проспект, посмотрите. Если одобряете, можем бронировать на субботу…
Она положила проспект ему на стол, и вдруг притихла.
— Андрей Игоревич, что с вазой? У вас все в порядке?
А он просто сидел, уставившись в одну точку. И такое все пустое… Сухоруков с перегаром и жаждой лишить жену единственного, что у нее есть, работы. День рождения, который планировали отметить в выходные на широкую ногу. Все неважно. Все пустое. Ведь он потерял самого близкого человека – маму.
Глава 20
Даша
Стою у окна на мансарде с чашкой кофе. Уже позднее утро, и я пытаюсь заставить себя начать работать над статьей, которую надо будет сдать в сборник к середине сентября. Ноутбук открыт, материал есть, а писать совершенно не хочется. Как же долго тянется время, если оказываешься оторванной от привычных дел!
Мои родители отвезли нас с Даней за город на семейную дачу. Там и большие качели, и мангал, чтобы жарить мясо и овощи, и мамины любимые помидоры и огурцы разрослись пышными гроздьями.
Дане мой папа нашел занятие – с вечера они возились на заднем дворе, копали червей, чтобы на рассвете отправиться на пруд на рыбалку. На самом деле до моего звонка маме ни у кого и в мыслях не было никакой дачи и рыбалки, но Даню было надо чем-то увлечь, и папа выбрал единственный знакомый ему метод. Позабыв о своих ученых званиях, он усердно пыхтел, копая землю. Рядом с ним озадаченно крутился изнеженный роскошной жизнью в квартире Данька.
Моя мама кинулась на обставленную в деревенском стиле кухню, принялась жарить любимые Данины драники, а я…
Первые сутки я просто лежала в кровати на мансарде, на которую вела деревянная лестница из просторной гостиной. Уставившись стеклянными глазами в стену, я пыталась переварить то, что произошло. Данька совал мне в лицо мелкую рыбешку, которую удалось выловить в пруду, радовался жутко!
Я улыбалась, хвалила его, а в груди жгло ощущение, что меня обокрали. У меня забрали мужа, забрали имя у моей погибшей дочери, а у моего сына отняли квартиру. Впрочем, Даня в накладе не останется – ему от моих родителей в наследство будет и квартира, и дача. Обиднее всего за украденное имя Ангелина. Мою Ангелиночку похоронили, и то, что Юлька так бессовестно сыграла на чувствах Сережи, подсунув ему ребенка с таким же именем, не без подсказки свекрови, меня добило. Неужели она надеялась его привязать таким образом? Вроде как: смотри, Даша не смогла, а я подарила тебе Ангелиночку! Если учесть тот факт, что моя малышка погибла из-за аварии, это чудовищная манипуляция. Вот как теперь с этим всем жить дальше?
Слышу шаги – по лестнице на мансарду поднимается мама.
— Даша, там тебе цветы передали, — мнется она.
Я хмурюсь. Отставляю кружку с недопитым кофе на подоконник.
— Что еще за цветы?
— Спустись, сама посмотри. Я в это дело лезть не хочу, - она гордо разворачивается к лестнице, всем своим видом показывая пренебрежение к тому, кто прислал букет.
В первой половине дня уже зябко. Накинув на плечи длинный кардиган, я спускаюсь с мансарды.
В просторной столовой на деревянном столе в вазе стоит букет роскошных красных роз. Розы именно такие, как я люблю – сочные, свежие, благоухающие.
Сердце сжимается от неприятного ощущения – я ведь не глупая, понимаю, что они от Сережи. Подхожу к букету, вынимаю изнутри открытку.
«Моя дорогая, любимая жена! Прости меня, если сможешь. В этом мире есть только одна женщина, которая для меня все. Это ты. Сегодня в обед я заеду к вам с сыном. Люблю, скучаю. Сережа»
Я понуро вставляю открытку обратно в букет. Значит, в обед он приедет. Даже думать об этом тошно! Не принять его я не могу, ведь есть еще Данил, который постоянно спрашивает, когда мы поедем домой. На даче хорошо, но все игры, приставки и прочий комфорт остался там, где над всем властвует Сергей. И я не знаю, как быть дальше.
Прощу ли я когда-нибудь Сергея? Нет. Такие вещи нельзя простить. Два года он жил на две семьи и не собирался мне ничего говорить. А ведь еще в декрет постоянно склонял уйти! Интересно, для чего ему еще один ребенок? Пока на этот вопрос я не нахожу ответа.
По столовой и кухне разливается аромат жареных блинчиков.
Я останавливаюсь в дверях.
— Сергей в обед приедет. Поговорить, — сообщаю матери.
Она внимательно смотрит на меня.
— Даша, а ты сама с ним еще чего-то хочешь?
— С Сережей?.. — я потираю плечи руками. Отчего-то становится очень холодно, прям мороз по коже.
— Не знаю, мам. Я в тупике. Понимаю умом, что Дане будет лучше дома. Там все привычно, там комфорт. Но пересилить себя и возобновить супружеские отношения с Сергеем… нет, не смогу. При одной мысли о том, что он будет меня обнимать, к горлу подкатывает тошнота. Он же меня ко второму ребенку постоянно склоняет, мам! Находиться на одной территории опасно, рано или поздно он может меня заставить…
— Даже не думай, Даша! Какой еще ребенок?! Пусть Юля ему рожает второго! Не понимаю я Сергея. Изменил, так уходи к той, с которой у тебя все хорошо. Зачем жену, которой и так в душу плюнул, заставлять рожать второго?
— У меня нет ответа на этот вопрос. Единственное, что я знаю – это то, что мне не стоит возвращаться в нашу с Сергеем квартиру. Ничем хорошим это не закончится. Он… стал каким-то агрессивным. Опасным, что ли? Раньше такого не было. Руки он никогда не распускал.
