Дерзкий роман (ЛП) - Артурс Ния (читать книги онлайн бесплатно без сокращение бесплатно .txt, .fb2) 📗
Я чувствую себя совсем не готовой.
Мой взгляд скользит к зеркалу, когда я созерцаю результаты работы команды из пяти человек по макияжу и гардеробу. Я и понятия не имела, что стилисты такие… свирепые. Буря активности, обрушившаяся на меня во время интервью, чуть не вышибла дыхание из моих легких.
Кисти для макияжа и пудра взметали частицы в воздух; парикмахер обработал мои волосы кондиционером и гелем для эко-стайлинга; неистовая помощница все твердила и твердила об этикете собеседования.
Я не слышала об этом ни слова.
Это не мой мир.
Все, чего я хочу, — это плохую машину и кое-какие инструменты.
Вместо этого у меня лицо, которое не похоже на мое, и изжога.
Мои пальцы дрожат, когда я тянусь к зеркалу.
Блеск на моих веках. Ресницы, которые завиваются намного длиннее и гуще, чем когда-либо могли мои. Красный на моих губах. Золотой на моих скулах.
Это не та, кто я есть.
Я не…
Такая.
Гламурная.
Вот почему я боролась за то, чтобы продолжать носить все без исключения, когда стилист пытался надеть на меня платье. Я жертвую многим из того, кто я есть, только ради внимания. Я пока не готова расстаться с комфортом джемпера.
Мои руки порхают над блестящим белым топом. У директора по гардеробу случился мини-срыв, когда я отказалась надеть ее платье. У меня чуть не случился припадок, когда она попыталась заставить меня надеть мини-юбку.
Мы достигли компромисса.
На мне "модный" топ и джемпер вместо брюк. Рукава комбинезона завязаны вокруг талии. Я не возражаю. Я уже носила свой джемпер в таком виде раньше. Особенно в жару. Автомастерские могут превращаться в котельную каждое лето.
Я рада, что она согласилась работать со мной.
Хотя мне интересно, была бы она такой сговорчивой, если бы Стинтон не выгнал первого парикмахера. Его действия многое сказали гардеробщикам и визажистам. С тех пор они ходят вокруг меня на цыпочках.
Почему я снова думаю о Стинтоне?
Я не забыла о своем обещании бросить ему вызов.
Он все тот же Стинтон. Он все тот же брюзга, у которого благополучие моей дочери в качестве выкупа.
Кроме того, не похоже, что он обращается со мной наполовину прилично, потому что у него есть сердце где-то в этой газовой камере тела. Это потому, что, как он упоминал миллион раз, я актив компании.
С сегодняшнего дня я представляю не только Stinton Auto, но и, соответственно, всю Stinton Group. Если я облажаюсь, то и он облажается.
Вот и все. Не нужно размякать и терять объективность.
У меня в сумочке жужжит телефон.
Я вскакиваю со своего места и тянусь за телефоном, хмурясь, когда вижу незнакомый номер. Поскольку у меня нет привычки отвечать на странные звонки, я оставляю это в прошлом.
Секунду спустя мой телефон жужжит от сообщения.
Стинтон.
Похоже, он чувствует, как я нервничаю, и его сенсоры ‘придурка’ взбесились.
СТИНТОН: Возьми трубку, когда я тебе позвоню.
Я смотрю на его сообщение, и раздражение сжимает мне грудь. Если я думала, что лично он резкий и властный, то его сообщения в десять раз более нецивилизованные.
Должна ли я проигнорировать это или отвесить ему виртуальную пощечину?
Со вздохом я не выбираю ни то, ни другое.
Я: Чего ты хочешь?
СТИНТОН: У меня срочное дело. Меня не будет на собеседовании.
Я: Идеально. Мне не придется все время пялиться на твое хмурое лицо.
СТИНТОН: Очень смешно. Это важно. Не облажайся.
Я: Под словом "облажаться" ты подразумеваешь упоминание о том, что глава Stinton Group имеет склонность к угрозам в адрес невинных женщин в лифтах?
СТИНТОН: У тебя есть способ заставить реальность звучать гораздо драматичнее, чем она есть на самом деле. Обуздай это. Это плохо отразится на телевидении.
Я впиваюсь пальцами в телефон.
Подонок.
Красивый подонок, но все же…
Я представляю, как он сидит строгий и царственный в своей дорогой машине, глядя на город, как задумчивый Бэтмен. Он крутит пальцами, как делал в лифте, — этот намек на улыбку на его губах и прищуренные глаза, как всегда, как будто он знает, что он лучше всех остальных, и его это не беспокоит.
Я: Не похоже, что ты будешь здесь, чтобы остановить меня.
СТИНТОН: Просто предположи, что я всегда наблюдаю за тобой, Баннер.
Я смотрю на сообщение.
Затем я с трудом сглатываю и оглядываюсь через плечо.
Там никого нет.
Я: Предупреждение о преследовании.
СТИНТОН: На следующие несколько месяцев ты являешься собственностью Stinton Group. Наблюдение за тобой входит в мои должностные обязанности.
Я: Я ничья собственность, Стинтон.
СТИНТОН: Привнеси эту уверенность в интервью. Не срывайся на мне, Баннер.
Я бью кулаком по экрану своего телефона, представляя, что это его отвратительно великолепное лицо. Где-то под моей воинственностью я могу сказать, что Стинтон намеренно провоцирует меня. Он хочет отвлечь меня от моих нервов. Или, может быть, я слишком много ему доверяю. Может быть, ему просто нравится ставить мне галочки.
Дверь приоткрывается, и растерянный член съемочной группы сообщает мне, что пришло время для интервью.
— Я сейчас буду.
Она кивает и закрывает дверь, вероятно, задаваясь вопросом, не сошла ли я окончательно с ума.
Может быть, и так, леди.
Никогда за миллион лет я не думала, что окажусь перед камерой. В детстве я убегала от подобных вещей. Я не была той девушкой. Той, у кого длинные распущенные волосы, идеальная улыбка, склонность к переодеванию.
У меня даже не было тела для этого. Пока другие девочки в школе оттачивали формы, я застряла, пытаясь понять, где кончается моя спина и начинается задница.
Не помогло и то, что мой гардероб был во многом вдохновлен стилем одежды моего отца ‘бери все чистое и под рукой’. Вскоре мне стало совершенно ясно, что лучше держаться как можно дальше от центра внимания — и людей — насколько это возможно.
Теперь я собираюсь предложить себя придуркам, которые так и не закончили среднюю школу. Я окажусь в выгребной яме, которой является раздел комментариев в социальных сетях, лицом к лицу с клавишниками, которые без проблем разорвут меня на части в уютном подвале своих родителей.
— Я справлюсь. Со мной все будет в порядке. — Сделав еще один вдох, я выхожу из комнаты и чуть не спотыкаюсь.
Жар заливает мое лицо, и я опускаю взгляд на каблуки. Они как ходули, привязанные к моим ногам, и такие чертовски неудобные. Почему другие женщины подвергаются этому?
Дрожащими ногами, как у новорожденного олененка, я медленно пробираюсь к передней части склада. Задний план преобразился. Теперь здесь диван, зелень и огромная книжная полка. Свет и камеры тоже стали ближе.
Мое сердце колотится о ребра.
Я могу это сделать. Я могу это сделать.
Интервьюер — жизнерадостная брюнетка в ярко-синем брючном костюме. Она чувствует мое волнение и похлопывает меня по руке. — Все в порядке. — Ее улыбка натренирована, а зубы такие белые, что почти ослепляют. — Я не буду задавать тебе слишком много трудных вопросов. Сегодня главное — узнать тебя получше.
— Узнать меня. Верно, — бормочу я.
— Можно мне гримера? Она потеет!
Кто-то подбегает, вытирает мне лоб кисточкой, а затем скрывается из виду.
— Действуй!
Интервьюер пускает в ход все свое обаяние, обращаясь к камере как к старому другу. Я впиваюсь пальцами в подлокотник кресла и надеюсь, что выгляжу не такой паникующей, какой себя чувствую.
Она все бубнит и бубнит.
Я понятия не имею, о чем она говорит.
Наконец, она поворачивается ко мне. — Итак, Дон, могу я называть тебя Дон?
— Д-да.
Она смеется, и звук эхом отдается от стропил склада. — Знаешь ли ты, что женщины-механики составляют менее пяти процентов в отрасли? Что заставило тебя надеть этот очаровательный комбинезон, — она приоткрывает рот, чтобы издать еще один вызывающий головную боль смешок, — и зарабатывать на жизнь ремонтом машин?
