Все имеет свою цену - Воэн Дона (версия книг txt, fb2) 📗
— С нами обращаются как с уголовниками, Пат. — Киф потянулся за бутылкой, но Шейла, шлепнув его по руке, разлила виски сама.
— Без конца задают одни и те же вопросы, — добавила Шейла, наполняя стакан мужа.
— Пусть делают, что хотят, лишь бы нашли убийц малыша. — Неочищенное дешевое виски обожгло Хэллорану горло.
Шейла посмотрела через стол на Кифа.
— Наш Пат, наверное, считает нас похитителями. Для него на первом месте его Гизелла, а не мы.
— Ты ведь знаешь, что это не так, — возразил Хэллоран.
Она по-мужски залпом осушила стакан и взглянула на него тяжелым взглядом.
— Неужели? — Она встала и потянулась за бутылкой.
Киф схватил ее первым.
— Оставь выпивку.
Шейла пожала плечами, но бутылку им оставила. Киф щедро наполнил стаканы.
— Так ты останешься ночевать, Пат?
— Ему не терпится поскорее удрать к своим богачам, — сказала Шейла, чистившая картошку.
— Я остаюсь. — Хэллоран выпил виски и подвинул пустой стакан Кифу, чтобы тот снова наполнил его. Он поднял глаза и заметил, что Шейла пристально на него смотрит. Он не мог заставить себя не смотреть туда, где лиф ее платья туго натянулся на груди.
Шейла фыркнула.
— Что это с тобой? — спросил Киф жену.
Шейла тряхнула головой.
— Спроси у брата, — сказала она насмешливо. Хэллоран похолодел.
Но Киф, на которого уже подействовал алкоголь, вздохнул:
— Уж эти женщины! Скажи, Пат, ты их понимаешь?
— Куда мне, брат!
Шейла громко расхохоталась.
— Вы просто пара пьяных дураков, братья Хэллораны. — Она бросила картошку в кастрюлю, а братья Хэллораны выпили еще по стаканчику.
Возвратилась из школы Дорин. Хэллоран, шутливо подергав ее за ярко-рыжую косичку, сказал:
— Тут я вижу чернильное пятно на конце косички. Должно быть, какой-нибудь молодой человек окунал ее в чернильницу и писал любовные письма.
— Мы не пользуемся чернильницами, дядя Пат!
После ужина он сыграл с ней две партии в шашки и проиграл обе: одну нарочно, а вторую — потому что его мысли возвращались к Шейле, занимавшейся в углу штопкой.
Когда девочка ушла спать, Шейла снова вытащила бутылку виски — Кифу даже просить не пришлось.
— Валяйте! — сказала она им. — Знаю, что вам этого хочется. Превращайтесь в сопливых пьяных дураков! — Она ушла спать, а они постарались выполнить ее указание.
Далеко за полночь Хэллоран лежал в темноте, прислушивался к храпу брата, и ему очень хотелось, чтобы алкоголь подействовал на него, как на Кифа. Он не мог изгнать из памяти воспоминание о том, что осталось от малыша. Ужасная картина вставала перед глазами, и сон к нему не шел. В тишине квартиры он услышал, как открылась входная дверь. Он знал, что это ушла Шейла.
Шейла возвратилась, едва забрезжил рассвет. Хэллоран все еще не спал. Она прошла прямо на кухню, оттуда сразу же послышались обычные утренние звуки: жена готовила завтрак для мужа и остальных домочадцев. С кем она была? Он представил себе свою дорогую Шейлу в объятиях чужого мужчины, и в крови загорелось желание.
В больнице Хэллорана ждала другая напасть. Брайан Ролингс в ожидании у двери, ведущей в палату хозяйки. Он сидел там ежедневно с тех пор, как она попала в больницу. Хэллоран свирепо посмотрел на него, но Ролингс, голова которого была опущена на грудь, этого не заметил.
— Как сегодня чувствует себя моя госпожа? — спросил Хэллоран у ночной сиделки, только что закончившей смену.
— Получше, — ответила женщина. — Но ночью она все звала кого-то во сне. Вас не Брайан зовут?
Не успел Хэллоран ответить, как Ролингс вскочил на ноги.
— Я Брайан.
Сиделка отвернулась от Хэллорана.
— Мне кажется, ей будет легче, если она увидит вас, — сказала она Ролингсу и оставила Хэллорана дожидаться в коридоре. «Чтоб тебя разорвало, сучка!» — подумал он. Но одарил ее заискивающей улыбкой, когда она возвратилась. Все-таки она охраняла эти врата.
* * *
Когда Гизелла открыла глаза и увидела Брайана, она не спросила, как он здесь оказался. Она просто протянула к нему руки. Она обняла его и позволила его силе перелиться в нее, прижимаясь своим лицом к его мокрой, заросшей щетиной щеке.
Они так и оставались, не говоря ни слова, просто сжимая друг друга в объятиях, пока сиделка не сказала наконец Брайану, что ему пора уходить.
— Я вернусь, как только мне разрешат, — пообещал он.
— Этот человек просидел у вашей двери целые две недели, — сказала сиделка Гизелле. — Велите ему съездить домой и побриться. Когда он вернется, вы еще будете здесь.
— Она права, — подтвердила ему Гизелла. — Я буду ждать тебя.
За дверью Брайан почувствовал, что с его плеч словно сняли огромную тяжесть, и от чувства облегчения у него закружилась голова.
Хэллоран тряхнул его за плечи.
— Мне ее можно увидеть?
— Не сейчас. Они... послушайте, не могли бы вы побыть здесь, пока я съезжу, чтобы принять душ и переодеться?
— С удовольствием. И не надо торопиться, я о ней позабочусь.
— Я в этом уверен. Но я вернусь.
Брайан ушел такой легкой походкой, какой у него не было уже много дней.
* * *
— Госпожа Вейл?
Гизелла подняла глаза. Мужчину, который стоял па пороге больничной палаты с «дипломатом» в руке, она где-то видела.
— Простите. Я, кажется...
— Меня зовут Леонард Соломон. Поверенный вашего мужа.
Она откинулась на подушку.
— Я уже рассказала полиции и ФБР все, что мне известно. Я не хотела бы повторять все это еще раз.
При мысли о том, что придется вновь подробно описывать все события той кошмарной ночи, ее глаза наполнились слезами.
— Речь пойдет не о похищении, госпожа Вейл. — Он показал рукой на стул возле ее койки. — Разрешите мне присесть?
Гизелла вспыхнула.
— Конечно. Как я невнимательна.
— Ничего. — Леопард Соломон уселся и открыл «дипломат». — Не прочтете ли вы эти документы, прежде чем мы начнем разговор? — предложил он, вытаскивая папку.
Гизелла устало покачала головой.
— Я еще очень слаба. Не можете ли вы просто сказать мне, о чем идет речь?
— Речь идет о вашей связи с г-ном Брайаном Ролингсом, госпожа Вейл. — Он сделал паузу, пытаясь оценить впечатление, которое произвели его слова. Поскольку она ни взглядом, ни кивком головы не выдала своих эмоций, он продолжал: — Здесь находятся сделанные под присягой заявления свидетелей относительно вышеупомянутой связи.
— Мой муж требует развод?
— А что бы вы сказали по этому поводу, госпожа Вейл?
— Прекрасно. Передайте ему, что я согласна. Скажите ему, что я не буду больше жить с ним в одном доме, если он... — Гизелла содрогнулась, но взяла себя в руки. — Скажите ему, что я согласна.
— Мне кажется, вы не понимаете, как обстоят дела, госпожа Вейл. Он не нуждается в вашем согласии. Если он пожелает потребовать развод, это... — Поверенный поднял вверх папку с документами. — Это гарантирует ему получение развода. Но если он пожелает получить развод, то он может причинить вам весьма большие неприятности. Вас лишат права опеки над...
— Нет!
— ...Вашей дочерью Сандрой. Вам никогда больше не позволят ни видеть ее, ни общаться с ней. Суд признает вас самой негодной матерью. Мало того, ваша история появится во всех газетах. Ваша дочь будет вынуждена страдать за ваши ошибки, госпожа Вейл. Она возненавидит вас за то, что вы наложили клеймо позора на ее молодую жизнь. Сколько ей сейчас? Пять лет? Так вот, она будет страдать от этого всю оставшуюся жизнь.
— Но почему? Ведь Сандра и его дочь. Зачем он хочет причинить ей такую боль?
— Я полагаю, г-н Вейл убедился, что Сандра Вейл действительно является его дочерью. Однако относительно недавно погибшего ребенка у него есть кое-какие сомнения...
— Замолчите!
Он замолчал и взглянул на нее. Ей хотелось закричать, но она знала, что если сделает это, то примчится врач и снова напичкает ее успокоительными лекарствами. А ей было совершенно необходимо, чтобы голова была ясной. Ей предлагали сделку. На кон была поставлена Сандра.
