Эдера (СИ) - Гридасова В. (книги онлайн полностью .txt, .fb2) 📗
— Мама, что ты говоришь? Опомнись! — тоже перешёл на крик Андреа.
— Замолчи, неблагодарный! Я тебя презираю! — Леона бросилась к сыну, намереваясь его ударить, но он вовремя перехватил её руку.
— Мама, запомни, я не нуждаюсь в деньгах, полученных такой ценой, и ты никогда не найдёшь во мне сообщника!
— Джентльмены! Все из одного мешка! Чистоплюи! — заметалась по комнате Леона, а затем в бессильной злобе стала швырять всё, что попадалось под руку. — Ничтожество! — и в Серджио полетела ваза. — Слюнтяй! — и в Андреа последовала другая…
Мужчинам пришлось силой уложить Леону в постель, напоить лекарством. Врача решили не вызывать, но были очень напуганы случившимся приступом.
— Всё-таки она — моя мать, и мне жаль её, — говорил Андреа Эдере, когда они, помирившись, тихо рассказывали друг другу обо всём, что с ними произошло за время разлуки.
Глава 8
В который раз, обследуя прилегающий к месту аварии район, Манетти заглянул в монастырь Мадонны дель Джильо.
— Сестра, — обратился он к молоденькой монахине, — позвольте мне задать вам вопрос. Я разыскиваю девушку, которая, возможно, нашла приют в этом монастыре.
— У нас не принято выяснять светские имена монахинь.
— Вы не поняли. Меня интересует не монахиня, хотя… Может, она и стала монахиней. Но речь идёт о новорождённой девочке.
— Вы сказали, что ищете девушку, — совсем запуталась монахиня.
— Да. Теперь эта девочка стала взрослой… В общем, я хотел узнать, не приютил ли когда-нибудь ваш монастырь маленькую девочку.
— Нет, мне ничего не известно о подобном случае. Извините, я должна идти.
— Сестра, — прокричал ей вдогонку Манетти, может, кто-нибудь другой об этом что-то знает? — но монахиня даже не обернулась.
Недовольный собою, Манетти пошёл прочь от монастыря, а монахиня, с которой он только что разговаривал, предстала перед настоятельницей.
— Простите, преподобная матушка, я опоздала. Меня задержал в часовне один человек.
— Он в чём-то нуждался? — спросила Марта.
— Вероятно, он сумасшедший. Интересовался, нет ли среди нас маленькой девочки. И ещё просил о беседе с какой-нибудь пожилой монахиней.
— О, Бог мой! Что ты ему сказала? — воскликнула Марта.
— Я сказала «нет», преподобная матушка.
— Но, благословенное дитя, ты должна была позвать меня! Что ещё сказал тот человек?
— Я сразу же ушла из часовни. Мне было страшно беседовать с ним, он казался сумасшедшим.
— Он хотя бы сказал, как его зовут?
— Нет, преподобная матушка.
Не спрашивая больше ни о чём, Марта поспешила в часовню, но там уже никого не было.
— Понимаешь, Клаудия, они меня попросту припёрли к стенке, — жаловалась Леона. — Теперь я вынуждена принимать у себя в доме эту… эту потаскуху.
— Ты грешишь против истины, Леона, — возразила. Клаудия. — Эта девушка чиста и неуязвима. Я жалею, что позволила втянуть себя в авантюру с фотографиями. Андреа меня возненавидел!
— Но мы ведь не можем допустить, чтоб они поженились! Неужели нельзя ничего придумать?
— Единственное, что ты можешь сделать, — грустно произнесла Клаудия, — это не мешать им. Так ты сможешь сохранить то, чего уже никогда не получу я: любовь Андреа!
— Сумасшедшая! Не думала, что ты так скоро сломаешься. Но я поклялась уничтожить самозванку и сделаю это!
От Клаудии Леона поехала в парикмахерскую: что бы там ни было, а сегодня вечером она должна великолепно выглядеть, чтобы рядом с нею продавщица почувствовала себя ничтожеством.
Как на зло, мастер, у которого всегда причёсывалась Леона, заболел, а заменившая его парикмахерша казалась неловкой и не по чину заносчивой. Несколько раз Леона заставляла её заново причёсывать уже уложенные волосы, затем позвала другого мастера — мужчину.
— Эта девица меня изуродовала!
— Не волнуйтесь, синьора Сатти, — отвечал старший парикмахер. — Вы наша давняя, уважаемая клиентка, и мы сделаем всё, что вы хотите.
— Как же много развелось подобных нахалок, — не унималась Леона. — И все похожи друг на дружку как близнецы. Сейчас мне предстоит встреча с ещё одной такой же.
— Успокойтесь, синьора Сатти, — приговаривал парикмахер, причёсывая Леону. — Посмотрите, это вас устроит?
— Нет, они все сговорились надо мной издеваться! — закричала Леона и, неожиданно сорвавшись с места, бросилась вон из парикмахерской.
На улице она расталкивала прохожих, пробираясь к своей машине. Затем включила предельную скорость и помчалась, не реагируя на светофоры. Какая-то сила вынесла машину на тротуар, ударила её о стену многоэтажного дома. Леона не успела даже вскрикнуть…
А тем временем Валерио и Серджио развлекали гостью, не скрывая своих восторгов по поводу выбора Андреа. Матильда сообщила, что ужин давно готов, и тоже приветливо улыбнулась Эдере.
— Поздравляю тебя! — обрадовался Андреа. — Сейчас ты выдержала главный экзамен: понравилась Матильде.
Леоны же всё не было, и мужчины, не сговариваясь, подумали, что она, таким образом, решила выразить свой протест.
— Извини, мама почему-то задерживается, — сказал Андреа. — Подождём ещё немного?
Но тут прозвучал звонок из полиции…
Переломы оказались не очень опасными, однако врачей беспокоило тяжёлое депрессивное состояние, в котором находилась их пациентка. Андреа и Серджио не отходили от Леоны ни на шаг, и, казалось, она смотрела на них с любовью и благодарностью, словно вычеркнув из памяти все неурядицы последних дней.
— Скоро мы сможем увезти тебя отсюда, — сказал как-то Серджио, желая подбодрить жену.
— Я не хочу возвращаться домой, — заявила Леона. — Здесь меня все любят гораздо больше.
— Ты просто устала, — отвечал на это Серджио.
Но время шло, а настроение Леоны не менялось: она по-прежнему не собиралась домой.
— Папа, ты не находишь, что у мамы… помутился рассудок? — тревожился Андреа. — Ведь даже та авария — отнюдь не случайность. Иногда мне кажется, мама нарочно направила машину в стену, чтобы досадить Эдере, наказать меня!
— Боюсь, ты преувеличиваешь, — успокаивал сына Серджио, а сам думал, в общем, о том же.
Строительство дома близилось к завершению, большинство комнат уже было обставлено мебелью, и Эдера пригласила Марту — показать своё будущее жилище.
— Здесь всё замечательно! Я рада за тебя, доченька, — Марта обняла воспитанницу. — А знаешь, в доме моего отца есть красивый старинный ковёр. Думаю, он хорошо сюда впишется.
— Матушка… — смутилась Эдера.
— Не обижай меня. Я тоже хочу подарить тебе что-нибудь к свадьбе. Давай мы вместе сходим в мой дом, и ты возьмёшь оттуда всё, что тебе понравится. Эти вещи уже много лет пылятся без всякой пользы, а здесь они смогут тебе послужить. Но расскажи, как встретила тебя семья Андреа.
— Я была там недолго, однако Валерио и Серджио показались мне людьми очень приятными, открытыми. Серджио был более сдержан: наверное, предчувствовал что-то неладное. А Валерио так и светился доброжелательностью, всё время шутил, говорил, что влюбился в меня с первого взгляда.
— Я его понимаю, — заметила Марта. — В тебя нельзя не влюбиться. Даст Бог, и мать Андреа после болезни станет помягче.
— Ох, не знаю, — вздохнула Эдера, — сможет ли она когда-нибудь принять меня сердцем. Боюсь, что нет. Андреа приходит из больницы всегда грустным и неразговорчивым. По-моему, она продолжает его мучить из-за меня.
Эдера хотела поделиться с Мартой ещё одной важной новостью, но в какой-то момент передумала: «Первым это должен услышать Андреа».
О своей беременности она сама узнала только сегодня, и ей стоило большого труда скрывать это даже от Чинции, дожидаясь прихода Андреа.
— Я счастливейший человек в мире! — подхватив на руки Эдеру, закричал Андреа.
— Отпусти, сумасшедший! — смеясь, говорила Эдера. — Ты забыл, что ко мне теперь следует прикасаться очень осторожно.
