Его исключение (СИ) - Лонган Мари (библиотека книг .txt, .fb2) 📗
Но.
Психопатка вылила каскад дикой истерики с пригоршней на меня. Доля секунды, а мне захотелось ее придушить и нагнуть одновременно.
Прямо там в самолете.
Выгнал бы пилотов с кабины и показал ей вид на белогривых лошадок.
Бывает очень редкое качество женщины заводить с пол оборота. Так вот, от нее передернуло внутренности.
Я встал в стойку, ожил.
Учуял неприятности от обладательницы небесных глаз и это не остановило меня в желании обладать ей.
Дикая.
Вздорная.
Непослушная.
И до боли в печенках вредная. Я уже знаю. С такими не просто тяжело, а охренительно сложно.
Но считал рентгеном годности потерпеть ее зашквар ради одной ночки.
До конца задуманное не удалось воплотить. Стойкого иммунитета на выплескивания яда этой зазнобы у меня нет.
Если такую бестию приглашать на свидание, то она устроит встречу в полицейском участке. И от ее гнева меня спасет только решетка.
Всегда рассматривал женщин, как антидепрессант. Такое мурлыкающее и на все согласное создание, расслабляющее.
Но тут же ходячий стресс в юбке.
Госпожа головная боль.
Опасная дива скандалов.
Маньячка ополоумевшая с кирпичом на лице. Язык мне показала. В детских яслях видал я ее выходки.
И эта ее мнимая независимость сводит с ума. Мужика ещё такого не встретила, чтобы прогнул ее силу воли и нахлобучил до стертых коленей.
Такая женщина опасна, ее под уздцы брать надо.
Покорной делать.
Это уже дело принципа.
Как одна женщина может меня раздраконить настолько? Первый раз вижу, но ее проблемы стали моими.
Так кричать!
Я первый в мире бандит, которому нужна психологическая помощь. Полет нормальный… с хрена ли он такой. Жутко устал, вымотан. И все это чучундра виновата.
Словил себя на мысли, что кивающие на все мои решения амёбы не привлекают. Как-то с детства повелось.
На миг чуть не изменил своим преданным чувствам к той озорной девочке из прошлого. Спать можно с кем угодно, даже жить, а вот любовь она одна на всю жизнь.
Неподкупная, искренняя, неповторимая, первая. Потому что это было ещё тогда, когда я не заледенел и не покрылся коркой облепленных мертвых душ.
Ее сопротивление меняет правила игры в одни ворота. Теперь мне хочется забить гол.
Да.
Больно много мыслей на счёт случайной кикиморы. Ещё немного и выветрится мысль, что я клюнул на ее ножки, как пацан.
А зад м-м-м…
Мозги, стоять и не двигаться. Женщин полно, а я тут под тоннами бесцветной жидкости очухаться не могу.
Регулирую уровень подачи воды. Тропический душ. Холодный поток сверху бомбит по голове, но в паху аврал.
Девушку легкого поведения некогда искать тут. Вечером шоу-программа "На манеже все те же…братья Рождественские". Надо быть в безупречной форме.
Сквозь толщу шума ледяной воды улавливаю стук в дверь номера. Кто припёрся в очередной раз? Если уборка номеров, то выгоню нафиг, а остальных прибью.
Выключаю душ, надеваю халат. Из зеркала на меня смотрит неудовлетворенное чудовище.
Да, собери всех мисс вселенных за один заход и поставь передо мной. Неа. Нужна та, а не проходящая. Где-то ходит, что под меня соткана, вторая половинка.
Шлепаю босиком к двери.
— Ну, и чего тарабаним? — выпалил, дёргая за ручку и завязывая узел пояса на халат, высушивая полотенцем волосы одновременно.
Стоит моя охрана "по дресс-коду". Шорты-бермуды, рубашка с коротким рукавом и рожи мясников. Змей и Скороход. Мои служилые люди. Даже на отдыхе понимаешь по лицам. Отборные бандюганы. Рубанки и глаза рыскающие, животные.
— Факир, слежки не было. Мы проверили. Никого из людей Камыша не замечено, — рапортует Змей. Он правая рука, а Скороход — левая.
— Ясно, что по Рождественским, — откидываю полотенце на пуф и присаживаюсь завтракать.
— Шеф, они остановились на вилле и этой ночью отдыхали в четвертом, — заключает Скороход, сглатывая голодную слюну, глядя на тележку полную еды.
— Подробнее, — разрезаю яйцо пашот, а там жёлтый желток лавой вытекает на фасоль.
— Они делили шезлонг, Атлантический океан и девушку. Не конкретизирую, знаю вам это не понравится, но мы досмотрели до конца несколько серий актов. Как начали с первой звёзды так и закончили с утренними петухами. В общей сложности шесть часов. С перерывами на остудится в воде. И это касается только мужской половины. А девушку жарили по полной, не давали просохнуть. Мы со Скороходом менялись. Я дремал, он на вахте, и наоборот. Когда просыпался, то понимал, что ничего интересного не пропустил. Одно и тоже по кругу.
— Фу, блин. Я же ем, — откинул вилку.
Ненароком чуть обратно еда не полезла.
В любимом жанре Ника происходит корпоративный братский отдых.
Занимательно. Женщину делить с другими. Это в голове не укладывается. Пофигисты по жизни, так ещё и в любви по-людски не могут.
Ширпотреб их участков биографии тоже пойдет в дело. Вечером и начнем загонять в угол.
Глава 17
На территории отеля пляж и там почти никого — только пожилые парочки в обнимку расхаживают по влажному песку.
Вся молодежь тусуются возле бассейна, сегодня вечером очередная вечеринка. У меня пару часов до заката.
Надо насладится видом и позагорать. День выдался тревожный, взбучку отелю устроила, но думаю этого мало, статьей пригрозила. Теперь на задних лапках пытаются договориться.
Пока мысли находят пристанище в моей светлой голове, перед моим носом вырастает официант.
— Коктейль "Кричащий оргазм" за счет отеля, — экваториальный счет гостиницы упирается в мой шезлонг как скатерть самобранка.
— Слушайте, я просила воды. Просто воды без газа. Это так трудно? — почему все простое сложно здесь и наоборот. Работник тушуется, а жажда сушит горло.
— Подождите, давайте ваш коктейль и принесите воды.
Пить хочу, от пары глотков ничего не будет. У судьбы явно другие планы на меня сегодня.
Это уже не веселит, а бодрит.
Снимаю длинную юбку, вставляю наушники и плюхаюсь на шезлонг, достаю планшет заголовок есть, статьи нет.
“Их фамилия Рождественские”.
Делаю наброски. “Рождественские семья с удивительной породой, темпераментные, живые, выдержанные в прекрасном чувственном соусе порока. Они, словно яркие пазлы мозаики, сильно отличаются друг от друга. Их родной язык — язык любви и страсти. Им свойственна большая эмоциональность, которая является отличительной семейной чертой. Они активно жестикулируют и повышают голос, однако это не свидетельствует об агрессии. Размеренный ритм скрашивает и благоволит этому недоразумению в нерабочее время. Мало какая семья может похвастаться таким разнообразием и нагим колоритом. Рождественские могут! Они гостеприимно разведут ноги преданным поклонницам, обещая по-настоящему вулкан эмоций. Каждый найдет развлечения по вкусу".
Их травля в моем кабинете святой городской редакции, это поклёп на мою репутацию. Означает только вендетту.
Надо ещё припечатать парочку стервозных строчек в их адрес. Похоже это моя последняя статья, но правда должна восторжествовать. Мои мысли на счёт этой троицы не поменяются. Ник, когда отдельно, такой душка. А с ними превращается в генератора подколов.
Вот как-то братья не вяжутся с картиной, которая у меня перед глазами, белый песок и необъятный океан.
Поздно вечером встреча диаспоры, а сейчас проработаю свои страхи и у меня это обязательно получится. Откладываю планшет в сторону, беру дневник.
Сегодня зайду только по колено или всего ступни помочу. Очки на нос сдвигаю — там катер вдали и веселье у людей, прыгают с судна, здорово, не боятся. Но я смелая, пишу в дневник, у меня все получится.
Протираю ароматизированную страничку с лавандой и мечтаю. Закусывая ручку, перечитываю свои записи.
Тень на страничках моего дневника и капли капают, размазывая чернила. Кто выключил солнце? Только не дождь.
