Хамелеон. История одной любви (СИ) - Лель Агата (прочитать книгу .txt) 📗
— Савельева, а где Савелий твой? — обратилась ко мне Инесса Марковна. — Опаздывает что-то.
Савельева — Савелий. Каламбур.
— Да… я не знаю, — растерянно пожала я плечами.
Твой. Она сказала Твой. Слова бальзамом пролились на мое растревоженное последними жизненными перипетиями сердце. Неужели мы так плохо скрывали свою симпатию, что даже Марковна заметила? Скрипнула дверь, и в аудиторию вошел Савва, смахивая с куртки капли дождя. В руках он держал шлем. Я старалась скрыть свою радость, честное слово, но, видимо, у меня это плохо получалось.
— Пару лишнюю поставили, — шепнул он мне, словно отвечая на немой вопрос. Его губы тронула виноватая улыбка.
Тесно прижавшись друг к другу, мы сидели в первом ряду зрительного зала, ожидая своей очереди выступать. Девятиклашки разыгрывали сценку, будто раненый солдат возвращается домой, и толпа односельчан встречают его у дороги. Без соответствующих костюмов и атрибутики, все это выглядело достаточно комично.
— Сав… а я вчера с Сашкой рассталась, — тихо сказала я, наблюдая за игрой. Он повернул голову, и долго прожигал своими глазами-гипнозами, заставляя меня смущаться. Уголки его губ были приподняты. Он улыбался.
— Это хорошая новость. Я рад. Правда.
Через мгновение я почувствовала, как его рука накрыла мою. Это был триумф. Я ликовала. Ритка с грустной улыбкой не отрывала взгляд от наших сплетенных пальцев. А я была счастлива.
Вчера я поставила на кон всё, и не прогадала.
Часть 13
Далее все стало развиваться так, как мне того и хотелось. Начались свидания. Интересные, необычные, в меру горячие.
Савва вообще отличался от прежних моих ухажеров, да и просто приятелей, весьма своеобразным поведением. Ну куда приглашают мальчишки своих подружек романиться в столь юном нежном возрасте? Парки, дискотеки, может быть посиделки в обнимку на квартире общих друзей-одноклассников. Савва же был оригинален. В наше первое настоящее свидание мы поехали на заброшенный стадион. Вообще, удивительное дело — Савва жил в нашем городе всего год, но знал столько необычных мест, о которых я, коренной житель, даже не слышала. Взять тот же стадион, там я была впервые. Туда мы поехали сразу после репетиции. Просто сели на мотоцикл, прихватив с собой казенную гитару, и под завистливые взгляды дамочек, укатили.
Стадион представлял собой весьма жалкое зрелище. Огромная, поросшая травой территория, краска с трибун слезла, и местами они проржавели до дыр. Мы залезли на самый верх, и оттуда, должна признаться, открывался потрясающий вид на зеленеющий лес. Не так давно прошел дождь, и воздух был свеж от обилия озона. Но дышалось мне легко отнюдь не поэтому…
Савва наигрывал что-то сложное и невероятно красивое, иногда бросая на меня томные взгляды из под слегка опущенных ресниц. Я мило улыбалась ему в ответ, а в голове только и крутилась мысль: когда же ты, черт побери, выкинешь эту хренову гитару и засосешь меня как следует!? Вот такая я неромантичная.
Сделать первой шаг к сближению я даже не помышляла. С младых ногтей считала, что рулить в отношениях, особенно на начальной стадии, должен именно мужчина. Негоже девочкам на мужиков кидаться. Но, если честно, безумно хотелось.
Я смотрела на его губы когда он что-то рассказывал, наблюдала как он выдыхает дым сигарет, как заразительно смеясь запрокидывает голову, и все это меня дико будоражило. То ли время пришло и я созрела, то ли организмы сцепились феромонами, но всё, буквально всё что он делал, меня возбуждало. Я думала о поцелуе весь вечер, но произошел он тогда, когда я меньше всего этого ожидала.
Мы о чем-то говорили, наблюдая заходящее солнце, Савва курил, пристально буравя на меня своими хамелеонами и вдруг, внезапно выкинув наполовину скуренную сигарету, он наклонился, и чуть притянув меня ближе к себе, поцеловал. Сразу нормально так, по-взрослому. Я превратилась в желе, и мой мозг перестал функционировать.
Его щетина была колючей, а поцелуи требовательными, даже чуть агрессивными. Мы обнимались, трогая замерзшими пальцами открытые участки тел друг друга, но не переходили границ дозволенного. Я помню, как сидя у него на коленях почувствовала его возбуждение и помню свои мокрые трусы. Хехе. Прямо день открытий.
С этого дня начался наш роман.
-
Все же помнят себя подростками? Начиная примерно с четырнадцати лет ты уже ощущаешь себя неимоверно взрослой, а в шестнадцать и вовсе кажется, что ты уже повидала жизнь и знаешь по чем фунт лиха. А я к тому времени: а) не раз напивалась; б) неоднократно курила (хоть и симулировала затяжки); в) дважды контактировала с инспектором по делам несовершеннолетних (это позорная глава моей жизни); г) целовалась уже с несколькими парнями, а это круто; д) я знала, каково это бросать мужчин (!) (тут можно посмеяться).
Этот список и так казался мне внушительным, а когда в моей жизни появился такой потрясающий парень как Савва, я прямо кожей ощущала, как приобретаю вес среди знакомых и, в первую очередь, в своих собственных глазах. Взрослый, без пяти минут девятнадцатилетний студент, музыкант, гоняет на мотоцикле и живет по созданным самим же собой законам. Неординарная личность ростом метр девяносто семь. Я не верила своему счастью, и периодически все происходящее казалось мне каким-то сюром. «Не по Сеньке шапка» — часто всплывала у меня в голове известная пословица. Сенькой, как вы понимаете, была я.
Нет, я тоже не дурна собой, у меня есть харизма, некие таланты, и в принципе, почему бы и нет? Но все равно, каждое утро я просыпалась хоть и до одури счастливая, но с постоянным чувством тревоги, ожидая какого-то подвоха, боясь, что вот именно сегодня я узнаю о каких-то его скелетах, что у него кто-то есть, или что он просто возьмёт, и не приедет. И каждый раз он приезжал, красивый, с горящими глазами и нежными руками, и развеивал все мои сомнения.
Моя шестнадцатая весна запомнилась своей безбашенностью и свободой.
Мы много гоняли на мотоцикле, иногда оба слегка под шафе, без шлема и без мозгов. Мы много музицировали и очень много целовались. Каждый раз мне сносило крышу, и хотелось выть мартовской кошкой, но дальше поцелуев и страстного порхания рук по телу никогда ничего не заходило. Я и хотела секса, и до чертиков боялась даже думать об этом. Это же позор, если кто узнает, то будут думать что я шлюха, раз дала парню до свадьбы. Я свято верила в то, что выйду замуж целомудренной, по огромной любви и один единственный раз в жизни. Как в сказке. Природа требовала оседлать этого самца, но я достойно ей сопротивлялась. Савва же, к моей великой радости, вел себя как джентльмен, в меру распускал руки и о близости не заикался. Что еще больше меня подкупало и придавало уверенности, значит ему нужно не только «это» и он действительно что-то ко мне испытывает.
В ДК уже все знали о нашем романе, так как там мы тоже не отлипали друг от друга, на людях ведя себя вполне прилично, но при каждом удобном случае уединяясь за темные кулисы… Я до сих пор помню скрипучие кожзамовские кресла и тяжелые бордовые портьеры, впитавшие в себя затхлый запах сырости и многолетней пыли. Помню, как густо я краснела, когда во время репетиции, проследив за хитрым взглядом Саввы, замечала у себя на плече или юбке обрывок серебристой паутины…
Были те, кто радовался за нас, и те, кто открыто недолюбливал. Так, однажды, взяв в один из дней гитару, я обнаружила под корень срезанные струны. На Маринку я давно забила, не чувствуя с ее стороны совершенно никакой угрозы. Хотя она прямо-таки клокотала от ярости при виде чужого счастья. Ритка вроде бы как смирилась, но гораздо реже стала проситься со мной на репетиции, все чаще ссылаясь на какие-то неотложное дела. Она явно чувствовала себя лишней и предпочла самоустраниться. Женька тоже отдалился, переметнувшись в Маринкину тусовку, а в присутствии меня и Саввы начинал отвешивать не совсем этичные шуточки и вести себя как-то неестественно.
