Любовь без финиша (СИ) - Баскакова Нина (лучшие бесплатные книги txt) 📗

От обоев и клеёнки шёл дым. Пахло гарью. Я же не знала, что делать. Анна Григорьевна перестала смеяться. Вместо этого начала реветь. Сжалась комком и плакала. Я поставила кастрюлю на стол.

— Анна Григорьевна, давайте помогу подняться, — тихо сказала я.

— Воровка. Грязная воровка. Ненавижу тебя, — проревела она.

Я помогла ей подняться. Она не сопротивлялась. Лишь плакала. Мы с ней дошли до ванной… Умылись. Потом я помогла ей переодеться и уложила в кровать. Она посмотрела на меня пустым взглядом.

— Кто ты? Моя смерть?

— Я Лора.

— У смерти нет имя. У неё есть… — она замолчала. Начала мычать.

Я оставила её в кровати и пошла убираться. Меня трясло после пережитого. Откровенно было страшно. Кое-как я прибрала кухню. Заглянула в комнату к Анне Григорьевне. Та продолжала петь. Хотелось сбежать. Уйти к себе домой, где было безопасно. Закрыться в своей комнате и никого не пускать. Вместо этого я набрала Артёма.

— Твоя мама подожгла стол на кухне, — сказала я.

— Где отец? — ничуть не удивившись, спросил он.

— Не знаю. Уехал.

— Я сейчас приеду. Ты можешь подождать?

— Подожду, — ответила я.

После этого я вернулась на кухню. Открыла окно, чтоб впустить свежий воздух и как-то избавиться от гари. Хорошо, что в этом месте не было проводки. Ничего не пострадало, кроме стола и стены.

На улице кружил снег. Наблюдая за ним, я на какое-то время отключилась. Реакция на стресс у всех разная. Мне было проще какое-то время не думать. Минута, две, пять минут. Никаких мыслей. Снег. Ветер. Тишина, нарушаемая тихим то ли воем, то ли стоном.

Я услышала, как открылась входная дверь. Это заставило меня прийти в себя и посмотреть, кто пришёл или кто пытается уйти. Я не знала, что делать, если Анна Григорьевна решит уйти погулять в ночной рубашке и босиком. Не бороться же мне с ней! Но и что-то подсказывало: она не будет меня слушать, если я начну возражать против такой прогулки.

Артём, не разуваясь, подошёл ко мне.

— Она в комнате, — сказала я, отходя в сторону. Артём лишь мельком взглянул в сторону мамы. Заходить не стал. Вместо этого он прошёл на кухню. Осмотрел стены и стол.

— Испугалась?

— Я? Нет, всё нормально. Я привыкла к тому, что когда открываю глаза, меня хотят поджечь, — хмыкнула я.

— С ней иногда такое бывает, — ответил Артём.

— Надо было предупредить.

— Надо. Но это сложно, — ответил Артём, снимая клеёнку и выкидывая её в мусор.

— Артём…

— Отец приедет через три часа. Это время я побуду с вами, а потом вернусь на работу.

— Надо было предупредить, — тихо повторила я.

Страх. У него есть привкус металла. Когда-то давно было страшно. Я тогда лежала в канаве и не могла пошевелиться. Металл, вода, грязь, кровь, беспомощность — это врезалось в память, как и фары проезжающих мимо машин. Ничего нельзя сделать. Ничего. Остаётся лежать и ждать помощи.

Он обнял меня. От куртки пахло снегом и зимой. Его одеколоном. Чем-то приятным и личным. Узнаваемым.

— Такое бывает редко. В декабре. Приходят дурные воспоминания. И так получается. Бывает. У каждого свои демоны. Иногда они выходят наружу.

— Вместе со снегом?

— Да. Вместе со снегом, — ответил Артём. — Вместе со снегом и зимой.

— Хочу сбежать.

— Не получится, — ответил он.

— Почему?

— Потому что страх пройдёт, а потом придёт сожаление о слишком поспешном решении, — ответил Артём. — В кладовке есть запасной рулон обоев. Сегодня всё поправим. Обои и клеёнку поменять можно. Сложнее заставить человека забыть то, что не хочется вспоминать.

— Что ты делаешь? Это прямая порча овощей. Нужно аккуратней. Нежнее. Ты же девочка, — отбирая у меня нож, сказал Артём. — Еда должна быть не только вкусной, но и красивой.

— Тогда режь сам. У меня не получается, — разозлилась я. Мы готовили ужин. Мне же нужно было порезать свежие овощи для закуски.

— Лора, не обижайся. Я тебя даже в мысли не хотел обидеть. Но могу научить, как всё сделать более аккуратно. Смотри сюда, — мягко сказал он. — Не надо бояться ножа. В уверенных руках он всего лишь инструмент, но никак не оружие.

— Я плохо готовлю.

— Всему можно научиться. Было бы желание.

— А оно у меня есть? — насмешливо спросила я.

— У тебя есть желание стать в чём-то профессионалом. Найти хобби. Так почему это не может быть приготовление еды? Только попробуй. Если не будет что-то получаться, то я подскажу. А уж если всё это начнёт бесит, то придумаем что-то другое. Давай теперь ты.

Порезать красиво и фигурно овощи оказалось не так уж и сложно, хотя всё и получалось намного грубее, чем у Артёма. Он любил готовить и тащил меня в своё хобби. Рассказывал какие-то секрет. Каждый вечер, когда у него был выходной, то мы вместе готовили. В его руках всё превращалось в произведение искусства. У меня же было лишь блёклое подобие, но он упрямо считал, что рано или поздно я научусь. Я в это не верила, но с ним было интересно.

После ужина мы шли гулять, если погода позволяла. Иногда ночевали на даче. Там могли сидеть около костра и разговаривать. Обсуждать далёкие звёзды, строить предположения о внеземной жизни или рассказывать что-то из детства. Я понимала, что это всё временно. Рано или поздно темы закончатся. Потом придёт привычка. И тогда станет скучно, но пока мы не могли наговориться. Иногда случалось, что наступало молчание и тогда можно было просто сидеть и слушать тишину. Никогда не думала, что тишина может быть такой красивой и приятной. В неясном свете лампы в комнаты или огня от костра, фонаря или луны — просыпались какие-то непонятные, незнакомые чувства. Спокойствие, удовлетворённость от жизни и нежность окутывали пологом, отгораживая меня от всего мира с его суетой и проблемами.

Вначале его желания обнять, прикоснуться, поцеловать в щеку, реже в губы — это вызывало приятное чувство, но это чувство не было глубоким. Со временем близость начала приносить тепло и волнение. Приятное ощущение лёгкого возбуждения, от которого на миг останавливалось сердце, а я начинала забывать дышать. Говорят, что любовь должна накрыть внезапно. Резко. Это ураган, который врывается в сердце и уносит вдаль. Нет. Было иначе. Это было просто тепло, которое ласково обволакивало и давало энергию для того, чтоб жить дальше.

Когда выдавалось свободное время, а оно было, когда Артём был на работе, а я заканчивала раньше, то я шла к маме. Помогала ей товар выставлять и просто общались. Часто речь заходила и об Артёме. Мне казалось, что она ждёт, когда мы с ним расстанемся. Наверное, поэтому и отказывалась с ним знакомиться, находя один аргумент за другим. После того как она сказала, что это всё до первых проблем, я не выдержала и спросила, а какие должны быть проблемы, чтоб мы должны были разойтись.

— Проблемы бывают разные. Знаешь такую поговорку, как медовый месяц? Почему он так называется? Потому что молодые находятся в эйфории. Они не могут насладиться друг другом. Новые ощущения, узнавание друг друга. Потом этот период спадает. Парочка выбирается из кровати и смотрит по сторонам. Тут и появляются проблемы. Друзья, старые привычки возвращаются. Новизна уже так не привлекает. Она становится обыденностью. Именно поэтому мужчины ходят на сторону, ища новых ощущений, — ответила она.

— Артём не такой. Как я смогла понять, для него важна стабильность.

— Стабильность? И в чём эта стабильность проявляется?

— Он всё рассчитывает на несколько шагов вперёд. Для него каждое решение — это взвешенный шаг. Он хотя и пытается представить, что это не так, а в его жизни есть и спонтанность, но я вижу, что это не так. Артём очень дотошный, педантичный. Но свои взгляды не навязывает другим. У него вещи лежат строго на своих местах. Хотя порой и кажется что это беспорядок и в нём нет логики, но для него логика есть. Я как-то предложила ему переложить папки с рисунками в другое место. Было видно, как ему тяжело далось это решение. В итоге он предложил альтернативный вариант. Прибил на даче ещё одну полку, где я смогла хранить свои вещи, но эти папки оставил в покое. У него в ванной все пузырьки расставлены в строгом порядке. Как и крупы, приправы в шкафах. Да что говорить, он картошку по размеру клубней сортирует. Говорит, что так удобнее потом готовить. Для салатов надо использовать мелкие клубни, а для жарки крупные. Я часто делаю что-то не так. Нарушаю его порядок. Он идёт и исправляет, потому что ему не нравится, когда в жизнь врывается хаос. Артём признаёт лишь контролируемый хаос. Например, не кладёт по порядку карандаши и листы с рисунками. Не думаю, что такой человек может изменять.