Страсть искажает все (СИ) - Михалина Юлия (читать книги полностью .txt) 📗
Вспомнились рассказы Рощина об облаве на Инанну: как отомстил Сизому, разогнал притон. Тогда не вникала в суть. Радовалась, что свободна и нет больше разрушающего места, как убеждал мужчина. А как все прошло казалось неважным. Ныне осмыслила, что могла быть на месте девушек, которых повели в микроавтобус. Или подобных им, шесть лет назад. Если бы не Кирилл. К счастью, обошлось. Господь оградил от мучительного позора быть пойманной борцами за справедливость на горячем. Обернулось другими бедами, но хотя бы это прошло мимо.
Очередной стук двери дома и девушка, прервав наблюдение за пойманными куртизанками, машинально обернулась. Дыхание перехватило прежде, чем увидела мужчину, появившегося напротив. Высокий, статный, серьезный. Волосы полностью посеребрены сединой. Лоб расчерчен угрюмыми морщинистыми складками. Поживший, повидавший. Он тоже застыл на месте, впиваясь взглядом, хмурясь с каждой секундой сильнее.
Рита не видела его прежде в сознательном возрасте. Но что-то внутри подсказало, напомнило, что это именно Он. Израненное и холодное сердце отозвалось. Туманный образ, хранимый в памяти из детства, вдруг ожил в реальности. Утраченные пазлы сложились воедино. Сомнений, что перед ней никто иной как Одинцов собственной персоной, не осталось. Родной отец. Близкий человек. Но вместе с тем чужой и далекий. Незнакомый. Это даже не Чернышевский, ментальная связь с которым не утратилась за двенадцать лет. Это совершенно далекий и непонятный ей мужчина.
Подумалось, что прозвище Вотан как нельзя кстати подходит этому человеку. Истинный бог войны и хозяин чертога доблестных воинов. Глупо надеяться, что этой встречи не случится. Почему теперь, когда жизнь и без того заносит на виражах? Когда понятия не имеет, как себя вести. Когда не подготовилась, не придумала слова. Хотя кого обманывает? Она не пыталась. Не помышляла о возможности этой встречи. Не до того было. Не желала о ней думать. Куда важнее было беспокойство о едва живом Руслане и страхи за Олега.
Оцепенение прошло, когда сообразила, что Одинцов двинулся к ней. Медленно, шаг за шагом, прибавляя уверенности и скорости. Первой мыслью Риты было сбежать. Но она не из тех, кто спасается бегством. К сожалению. Инстинктивно вздернула подбородок, когда мужчина остановился рядом. Глянула с вызовом. Единственный вопрос: «Почему?» готов был сорваться с уст. Удержалась. Сжав руки в кулачки, дожидалась первых слов от него.
— Рита… — Тяжелый вздох. Единственное, что звучит от мужчины, когда, осмотрев с ног до головы, пытается протянуть руки к её плечам.
— Не надо! — Отступив, шикнула.
Не так представляла встречу с отцом. Впрочем, до выяснения его личности, не предполагала подобного. Детские наивные мечты, что папа вернется и все наладится, канули в лету. Нет больше маленькой Ритки. И возвращать нечего.
— Прости меня. — Опустив руки как безвольная марионетка, одними губами прошелестел мужчина.
Два слова ножом по сердцу. Простить? Неужели считает, что такое прощают? Столько лет не было рядом, а явился и в первые минуты встречи обязана простить?
Неуверенно качнула головой, чувствуя новый приступ приближающейся паники. Невыносимо больно находиться здесь, рядом с этим человеком. Хотелось оказаться в другом месте. С Олегом. Где он, когда так нужен?..
— Бог простит. — Вырывается мимо воли.
— Ты выглядишь… уставшей. — Зачем-то подмечает Одинцов.
Еще бы, после случившегося на тендере она мало отличается от проституток, которых уводят из особняка. Впрочем, прошлое не стереть. Часть её навсегда осталась закована в схожем месте.
— Все в порядке? — Продолжает добивать мужчина.
Вопрос становится для Маргариты последней каплей. Обхватив себя за плечи, пятясь назад, выкрикнула:
— Издеваешься? По-твоему, в моей ситуации что-то может быть нормально? Считаешь это все… — Обернулась. — Нормально? Такой жизни желал своей дочери? Полжизни быть участницей и свидетельницей разборок? Этого добивался, оставляя нас с матерью одних?!
— Рита, я очень виноват перед тобой. — Пытаясь взять девушку за руку, проговорил Андрей Михайлович. — Мне нет прощения, но уверяю, что это конец. Тебе больше не нужно мучиться. Ты свободна от Рощина.
Не моргая, Рита смотрела на собственного отца и не могла поверить услышанному. Очи наполнились слезами. Подбородок задрожал. Сколько раз за последние недели представляла день, когда станет свободна от Кирилла. Но ни за что не предполагала, что именно так. Что новость сообщит родной отец. Бросивший её отец. Так ждала чертову свободу, что теперь не верила. Не выходило принять столь бесценный дар из рук человека, позволившего пойти её жизни под откос.
— А Руслан?.. — Цепляясь за имя друга, как за спасительную соломинку.
Весть о состоянии Буртенко способна отвязать от Рощина. Но никак не убеждения Одинцова.
— В порядке. — Кивнул мужчина.
— Где он?
— В доме. Его осматривает врач. — Отчитался Вотан. — Сейчас отправим в город.
Неловкость сквозила в каждом жесте Одинцова. Маргарите это, напротив, добавляло уверенности. Вопросы, годами копившееся, стали хаотично срываться из губ:
— Оно того стоило? Оставить свою семью погибать ради этой власти? Ты хоть иногда сожалеешь, что так вышло? Или все игра?
Вопрос за вопросом выводил Вотана из равновесия. Насупился, на скулах заходили желваки, взгляд поледенел.
— Любил хоть когда-то маму? — Девушка продолжала. — Знаешь, что она остаток жизни провела с бутылкой и мыслями о тебе?.. А я ненавидела её за это, потому что после твоего ухода стала ей не нужна!..
Замолчала, прикусив язык, чувствуя, что наговорила лишнего. Ни к чему нелепые признания. Никому легче от них не станет. Уже ничего не изменить.
— Мне так жаль… — Схватившись за голову, промямлил Андрей Михайлович.
Жалость последнее, что нужно Маргарите от собственного отца. От него уже не нужно ничего. Поэтому, когда в дверях особняка появился Руслан, поддерживаемый под руку неизвестным светловолосым мужчиной, она без зазрения совести шагнула им навстречу, напрочь позабыв о присутствии рядом Одинцова.
— Господи, Руслан… — Пряча лицо в ладонях, выдохнула с облегчением Рита.
Прихрамывая, по пояс в свежих бинтах, просочившихся кровью, осунувшийся и уставший, но живой. В окружении своих. Отныне точно в безопасности. Порыв броситься к нему с объятиями пришлось подавить мыслью, что в таком состоянии Буртенко вряд ли понравятся лишние прикосновения к больным местам. Но её тихий стон не остался без внимания.
Осторожно спускаясь с крыльца, Руслан на секунды поднял голову от земли, глянув на Одинцову. Через силу улыбнулся и подмигнул. Что едва не стоило ему потери равновесия. Без товарища беспомощно покатился бы вниз.
— Рус, можешь хоть сейчас под ноги смотреть, а не на девок! — Осадил мужчина, но заметив, кому подмигивал Буря, стушевался и послав извинения за спину Маргариты, молча продолжил путь.
Похоже, здесь о её положении касаемо генерала Одинцова в курсе каждый. Это объясняет, почему никто не препятствовал передвижениям по оцепленной территории.
Нахмурившись, оглянулась к отцу, испепелив глазами. Поймала его, полный извинений и мольбы. Хотела сказать что-то едкое, вылить последнюю порцию яда на этого мужчину прежде, чем скрыться, но шум позади вновь привлек внимание.
— Эй, Бурый, каково быть предателем? Совесть не мучает, что после стольких лет бок о бок, теперь на их стороне? — Окликнул кто-то из парней Калачева.
— А он партизан, на два фронта подрабатывает. — Послышался откуда-то из темноты голос самого Тимура. — Сегодня нас предал, завтра их.
— Су*а! — Оборачиваясь к насмешникам, взревел Руслан. — Я тебя собственными руками урою!
Дернулся к обидчикам, но был удержан товарищем.
Все случилось чересчур стремительно. Со стороны компании Тимура началась потасовка, отвлекающая внимание. Несколько силовиков по указке Вотана бросились разнимать. Откуда-то из темноты, как черт из табакерки, вновь появился Городков. На него никто, кроме Маргариты, внимания не обратил.
