Бесконечность любви, бесконечность печали - Батракова Наталья Николаевна (читать книги онлайн .TXT) 📗
- Вам туда нельзя! - женщина-регистратор пресекла его робкую попытку открыть дверь в смотровую и войти следом за дочерью. - Ждите, когда вещи отдадут, или езжайте домой.
Мужчина послушно присел на кушетку, приложил руку к левой стороне груди. Скорее, по привычке, так как боли в сердце он не чувствовал. Но где-то там, внутри, скребло, щемило и... плакало.
- Вам плохо? - обратил на него внимание подошедший к регистратору доктор.
- Нет, все хорошо... Душно немного.
- Вы бы на свежий воздух вышли, - посоветовал доктор и, взяв историю болезни, поспешил к кабинету, куда вошла Катя. - ...Екатерина Евсеева? Здравствуйте... - донеслось до Александра Ильича из-за закрывающейся двери.
Зазвонил телефон. Глянув на регистратора, он решил выйти на крыльцо.
- ...Да, Арина... В приемном... Молчит, - ответил он и шумно выдохнул. - Переживаю... Еще сдуру ляпнул про Слуцк, про могилки... Подожди... - попросил он и напряг слух.
Из глубины приоткрытой двери в приемный покой послышался шум и возглас: «Женщина, вы куда?» Следом - призывный крик Кати: «Папа! Папа!»
- ..Арина, я перезвоню! - почти побежал он назад в помещение.
Заметив в коридоре отца, дочь бросилась к нему на шею:
- Папа! Только что звонил Генрих! Он договорился с каким-то фондом, и мне уже оплатили операцию! Папа, это... это чудо! Это счастье! Папа, моя девочка будет жить... Боже! Спасибо тебе! - сложив на груди руки, подняла она взгляд вверх.
- Не может быть... - не в силах был поверить отец. - Здесь нет ошибки?
- Нет! Генрих сказал: прямо сейчас в клинике готовят документы и сегодня же вышлют мне на почту!
- Женщина! - не разделяя необоснованной, на ее взгляд, радости, регистратор напряженно свела брови. - Больная! Немедленно вернитесь в смотровую! Или вам будет отказано в госпитализации!
- Я сама отказываюсь от госпитализации! - повернулась к ней Катя. - Паспорт верните, пожалуйста.
- Вы слышали, Александр Иванович? - обратилась регистратор к доктору, вышедшему из смотровой. - Она отказывается от госпитализации! А медицинские показания? А дальше что, вы подумали?
- Я подумала. Я очень хорошо подумала: дальше я поеду в Германию, потому что там спасут моего ребенка! - ответила Катя с вызовом и повторила: - Верните паспорт.
- Мария Афанасьевна, оформите отказ и верните женщине паспорт, - отдал распоряжение доктор, передав в окошко медицинскую карту. - Вам повезло. Поздравляю! - чуть растерянно произнес он, повернувшись к пациентке: - Даст Бог, все сложится. Удачи!
«Какая-то неувязка получается, - недоумевал Клюев, расписываясь в журналах. - Вадим накануне позвонил, предупредил: сегодня вопрос Евсеевой обязательно решится. Даже попросил не спешить, ежели что... А тут объявляется какой-то Генрих, и вроде это он ей помог... Непонятно...»
Поднимаясь в отделение, Саня набрал номер друга, но тот не ответил - или занят, или разговаривает параллельно.
Рабочий день закончился почти час назад, и Клюев задержался специально: знал, что прерывание беременности Евсеевой назначено на завтра, а потому хотел ее дождаться и определить в свое отделение. Если вдруг у Вадима с клиникой в Германии не получится, то он хотя бы постарается сделать все, чтобы в будущем Катя могла иметь детей.
«Что ж, наконец смогу встретиться с риэлтором, - посмотрел он на электронный циферблат в коридоре. - Чем быстрее выставим квартиры на продажу, тем быстрее вернем Вадиму часть суммы. У него и без того непредвиденные расходы из-за Кати. Не знаю, смог ли бы я так поступить... - мысленно отдал он должное другу.
- Теперь можно и Ольге рассказать - не хотел раньше времени обнадеживать, дабы не расстраивалась, если не получится... А ведь я обещал ей сегодня съездить в магазин, коляску посмотреть! - вспомнил он и улыбнулся: - Все приятнее, чем готовить пациентку к прерыванию беременности...»
Переодевшись в бытовке (в багажнике автомобиля с некоторых пор кроме стандартного запаса одежды он возил и строительный комплект), Вадим переобулся, счистил прилипшую глину с сапог, ополоснул их под струей воды, сунул в мешок и поставил в специальный контейнер. Он с детства терпеть не мог грязь, мусор, беспорядок. Притом везде - в помещении, в автомобиле, на стройке - лично контролировал своевременность уборки рабочих мест. Да, педант! Да, такой у него пунктик! Но и в справедливости слов отца «сколько мусора вокруг - столько и в голове» с некоторых пор он не сомневался.
Перед тем как сесть в машину, Вадим посмотрел на небо. Похоже, распогодилось. Даже солнце местами пробивается сквозь косматые обрывки туч. Только на душе никаких просветов, ни одного лучика в его сумрачном царстве - ни от Хильды, ни от Поляченко. Из офиса тоже никто не звонил, от деловых партнеров ни звука... Все словно сговорились. А что если у Хильды в клинике не сложилось? Вдруг передумали, отказали в операции? А у Кати сейчас критический срок, и она решает: или дохаживать, надеясь, что ребенку помогут, или прерывать беременность.
Почему не звонит Поляченко, предположить нетрудно: не удается разыскать Автуховича, который, как они уже узнали, и оперировал Сережу. Зина молчит, видимо, обижена... Хотя, может, и ей докладывать нечего? Падение деловой активности в бизнесе последние месяцы откровенно пугало: похоже, мировой кризис постучался и в двери его офиса. Того и гляди, придется сокращать штат. А команда у него хорошая, проверенная, каждый сотрудник на своем месте. Сейчас сократишь, а потом, когда построится завод, понадобятся квалифицированные кадры...
В мрачном настроении Вадим тронулся с места, и тут раздался первый долгожданный звонок: Хильда!
Пришлось остановиться, чтобы поговорить.
-Добрый день, Вадим! Хочу порадовать: все вопросы с Екатериной Евсеевой решены. В течение дня клиника вышлет ей необходимые для визы документы, подтверждения, рекомендации. Я попросила добавить в счет страховки для мамы и будущего ребенка, поэтому немного задержалась... Так что твоя просьба выполнена.
- Спасибо, Хильда! - впервые за день Ладышев улыбнулся. - Безмерно тебе благодарен!
- Не стоит благодарить. Случай действительно сложный, я рада, что удалось быстро решить вопрос. И время на поиски спонсора не пришлось тратить.
- Насчет страховок ты совершенно права: это разумно - сразу включить их в счет. Здесь я недодумал. Доплачу, как только...
- Никаких доплат, это уже наша забота, - категорически отказалась Хильда. - Я изначально предлагала участие фонда, но ты был против. Отчасти догадываюсь почему... Катя тебе по-прежнему дорога? - неожиданно задала она деликатный вопрос.
Не ответить на него было бы неправильно. Вадим хорошо помнил разговор с Хильдой после смерти Мартина.
- Не знаю... - изменившимся голосом произнес он после паузы. - Но я хочу, чтобы в ее жизни все было хорошо. Она мечтала о ребенке. Пусть хотя бы ее мечта сбудется, если уж моим не суждено.
- Ты умеешь прощать... Это не каждому дано и заслуживает уважения.
Хильда вздохнула. Не хотела, но так уж получилось, что вызвала Вадима на откровенность, сделала больно.
- Опять же не уверен, - возразил Вадим. - Есть вещи, которые я не смогу простить. Никогда. Но это другой случай.
- Ты о чем?
- Долгая история... - он снова замолчал, решая, стоит ли сейчас рассказывать Хильде о сыне. Но с некоторых пор между ними не стало секретов. - Помнишь, я говорил, что много лет назад у меня родился сын? Так вот - теперь занимаюсь его поисками.
- Как? Ты ведь сказал - он умер!
- Мне солгала его мать. А недавно я узнал: она отказалась от него еще в роддоме. Если называть вещи своими именами, оставила умирать. Но он выжил, потому что он - Ладышев, - в голосе Вадима послышалась гордость. - И я никогда не смогу ей этого простить.
