Любовь как любовь. Лобовы. Родовое гнездо - Горбачева Наталья Борисовна (читать книги бесплатно полностью без регистрации .txt) 📗
– Милая моя бизнесменка… – Миша ласково погладил ее руку. – Знаешь, я совсем не хотел ехать в Россию. А теперь так рад, что не остался в Канаде… Знаешь почему? – он заглянул в ее широко раскрытые глаза. – Я бы никогда не встретил самую лучшую девушку на свете Лику Лобову…
– Да?
– Лика, давай прокатимся в нашу липовую аллею, – предложил Миша. – Там так красиво, как у Толстого. Правильно?
Правильно, – засмеялась она. – Поехали! Там, правда, лучше говорить о природе. Когда я родилась, эти липы уже были вековые. А запах, когда они цветут, ой… Сюда будут ходить наши туристы.
– Я даже чувствую запах липового цвета… и слышу жужжание пчел, – зажмурился Михаил.
Воркования двух влюбленных слышала Настя, которая старалась почаще выходить к клиентам из подсобки кафе. Она на всякий случай изучала окружение Лени…
Липовая аллея была в десяти минутах езды от Бережков – на месте старинного разрушенного поместья. Последние останки барского дома были снесены с лица земли жителями окрестных деревень в перестроечную эпоху. Каждый раз канадец Миша удивлялся, почему русские люди так варварски относятся к своей истории…
– Это будет здорово! – Лика на природе все больше воодушевлялась своим проектом. – Каждый год можно будет придумывать новые программы. Например, сам сажаешь свой огород, сам ухаживаешь и осенью собираешь свой урожай! Я знаю, многие хотят быть ближе к земле, а участки есть не у всех. Ты здесь еще лето не видел. Знаешь, какие у нас места живописные. Настоящая русская природа, рыбалка… а что? Мой папа в прошлом году поймал вот такого жереха, – она развела руками.
Взявшись за руки, они шли по старинной липовой алее – так, как и описывали любовь русские классики. И это было чудесно! Но своим западным менталитетом Миша не все понимал в русском агротуризме, можно даже сказать, что чем дальше, тем меньше он это понимал. Какой свой урожай, какие костры у реки?.. На уме у него сейчас было только одно, и он не знал, как приступить…
– А мой папа… я ему уже сказал про нас с тобой. Ну… о тебе, – заглянул в ее глаза Миша. – Сначала посоветоваться хотел о твоих планах. Об агротуризме.
– Ему, наверно, этого не понять? – насторожилась Лика. – Он же у тебя почти олигарх по местным масштабам…
– Отец в состоянии оценить идею. Он считает, что выгоднее продать землю, а деньги инвестировать-.
– Продать землю? – расстроилась она. – Хорошо, что папуля не слышит.
– Он еще сказал, что идея хорошая и чтобы я всячески поощрял тебя.
– И ты согласен? Ну, меня поощрять?
– Можешь на меня рассчитывать… И знаешь, что еще хорошо? Он уже знает твоих родителей. Не надо будет знакомить и все такое… Ну, если бы мы собрались пожениться, – наконец, Миша сказал самое главное.
– Что? – не поверила ушам Лика. – Повтори!
– Я хотел сказать, что люблю тебя, – сказал Миша и уверенно повторил: – Я люблю тебя и хочу на тебе жениться!
Миша чувствовал себя героем классического романа – так необычно, трогательно и хорошо складывались отношения с Ликой. Конечно, в романе у влюбленных всегда бывают препятствия – но это лишь для испытания чувств. В Канаде девушки совершенно другие – практичные, эмансипированные, жесткие. Вот поэтому-то, оказывается, Мише было с ними неинтересно. А Лика – просто чудо! Все познается в сравнении. Поговорить бы об этом с отцом, поблагодарить за то, что вытащил в Россию, где действительно хочется беседовать «по душам».
Отец все время был чем-то озабочен и занят. И тем неожиданнее было его приглашение среди бела дня подъехать к одному заброшенному дому на краю деревни Бережки. Михаил затормозил у покосившегося крыльца и дал троекратный гудок. Некоторое время никакого движения вокруг не наблюдалось. Потом вдруг заскрипела дверь, и показался отец, весь в паутине и пыли.
– Что ты тут делаешь? – удивился Михаил, выйдя из машины. – Смотри, как испачкался! Что, тут кто-то жил?
– Жил… – усмехнулся Прорва. – Это мой дом. Здесь жили твои бабушка и дедушка…
– В этом сарае? – с недоверием спросил Михаил. – А что это у тебя в руках?
– Мой нож, сам когда-то сделал. Воткнул его в стену сорок лет назад и уехал…
– Я бы тоже отсюда сбежал, – Россия вдруг показалась Михаилу темным своим боком. – У вас совсем не было денег?
– Не то слово… Щи из крапивы, вареные картофельные очистки, оладьи из лебеды… Читал, наверное, в книгах. Да, такое у меня было детство. И юность…
– Я даже представить себе не могу… – испугался Михаил. – Такое могло быть только в кино, но чтобы в жизни… Ты мне не рассказывал…
– Ты бы и не поверил. И сейчас не веришь, – улыбнулся Прорва.
– Да, ты многого в жизни добился…
Они молча сидели в машине: Прорва не звал сына припасть к истокам – коснуться родных стен, тот и не стремился. Все-таки «умом Россию не понять»… Или по крайней мере сразу не понять.
– Была у меня девушка, самая красивая в наших краях, – вздохнул Прорва. – Мне хотелось другой жизни… мир посмотреть. Вот и уехал, и что? Через год стал бешено тосковать по оставленному. Сколько лет снился мне этот дом, старая яблонька, этот нож… Яблони одичали, родители умерли, любимая вышла замуж за другого… Не к кому было возвращаться. А потом я встретил твою маму.
– Твоей невестой была мать Лики? – осторожно спросил Михаил.
– Смышленый ты у меня, – дружески сказал Прорва.
– Вы тогда поссорились?
– Знаешь, мужчины и женщины по-разному смотрят на вещи. Я хотел уехать, добиться чего-то; она хотела, как все, иметь дом, мужа, семью. Ей немного было нужно. Она была очень мудрой… Татьяна могла быть моей женой, у нас мог бы быть ребенок…
Папа, история не терпит сослагательного наклонения, – сказал Михаил, чувствуя, насколько взволнован отец. – Знаешь что? Я рад, что приехал в Россию и сюда… Спасибо тебе за все…
Через час после ностальгического свидания с прошлым Вадим Прорва появился в кафе «У трассы» вместе со своим заместителем Калисяком и областным чиновником. Солидная компания заняла места в углу у окна. Заказали самый дорогой коньяк. Официантка Настя сразу сообразила, что речь пойдет о деле, а потому проявила массу изворотливости и выдумки, чтобы подслушать разговор. Как она поняла, Прорву интересовал кредит на разработку водного месторождения.
– Такая земля – настоящее сокровище, – авторитетно заявил он. – И я не хотел бы огласки до поры до времени.
– Можете быть спокойны, Вадим Борисович, – заверил Калисяк.
– Инвестиции в интересах нашего района: новые рабочие места, снижение безработицы, – подтвердил чиновник. – Вы ведь уже начали набирать людей?
– Дело, скажу вам, непростое, – задумался Прорва. – Старики на печке лежат, молодежь в Москву подалась, а у тех, кто желает работать, маловато образования…
– И с кадрами, и с документами поможем. Лично проконтролирую. Будут кое-какие расходы, – намекнул чиновник.
– Естественно, – подтвердил Прорва. – Меня товарищ Калисяк обо всем проинформировал. Вы останетесь довольны.
– А эти Лобовы знают, что сидят на золотой жиле? – тихо спросил чиновник, но Настя вся превратилась в слух и фамилию уловила.
– Нет, – отрезал Прорва. – И, надеюсь, не узнают.
Новости хорошие, Вадим Борисович, – сообщил довольный Калисяк. – Я переговорил в земельном комитете, они тоже готовы помочь. В регистрационной палате Лобовы свои документы недооформили, за отдельную плату их можно вообще затерять…
– Не очень их балуй, – сказал Прорва, скорее всего для чиновника. – На голову сядут. Потом за каждую бумажку придется втридорога платить.
– Время поджимает, Вадим Борисович. Найдется какой-нибудь умник и перехватит наш кусок. Пока информация о воде не вышла наружу, надо действовать, правда ведь, Никифор Анатольевич? – обратился Калисяк к чиновнику.
– Истинная правда! – ответил тот.
– Ну что ж, за успех нашего дела!
Настя зашла в подсобку и не в силах сдерживаться, громко засмеялась. Солидная компания не подозревала, что в свою тайну посвятила чужака.
