Рождественские желания (ЛП) - Хелле Карина (книги бесплатно без онлайн TXT) 📗
Она приветствует нас, вытирая руки о свой праздничный фартук.
— Доброе утро. Счастливого Рождества! Что бы вы хотели поесть?
Мы оба не привередливы в еде, и я говорю ей, что мы вполне рады съесть тосты с апельсиновым джемом, но Джессика этого не позволит. Она жарит настоящий шотландский завтрак из бобов, яиц, грибов, половинки помидора, ветчины, картофельной лепешки, сосисок и кровяной колбасы (к которой Кайла, знающая теперь, из чего она сделана, даже не прикоснется), наряду с апельсиновым соком и бесконечными чайниками с чаем. К тому времени, когда завтрак закончился, я чувствую себя готовым снова залезть в постель. Коматозное чувство - приятное отличие от беспокойства.
Несмотря на то, что прошлой ночью все шло хорошо, все вели себя нормально, и лишь Джордж выпил немного хереса, все еще существует нить напряжения, словно исходящая от меня в каждом доме. Знаю, Кайла ощущает ее, и все остальные тоже. Все крутятся вокруг меня, словно я ракета, которая может случайно выстрелить. Может быть, Джордж еще не знает, или, возможно, ему нет до этого дела, но никто не хочет отвечать за мое падение, а я просто хочу сказать всем, что ценю это, но им не нужно беспокоиться обо мне.
Я и так уже сам достаточно беспокоюсь о себе.
Закончив на кухне, мы ставим наши подарки под ёлку. Джордж сидит в своем любимом кресле, лишь ворчанием реагируя на наше появление. Полагаю, все могло быть и хуже. Затем мы с Кайлой выходим на улицу на долгую прогулку и купаемся в снегу.
Это правильное решение. Мало того, что прогулка вселяет в нас дух Рождества, так еще и Кайла похожа на маленького ребенка, сходящего с ума, когда высовывает язык, пытаясь поймать снежинки. Мы пробираемся к соседнему парку, который принадлежит фермеру в километре от нас. Летом он заросший и за ним никто не ухаживает, но теперь он словно покрыт одеялом белого цвета. Он так и просит либо сфотографироваться в нем в его первозданном состоянии, либо побезобразничать.
Мы выбираем второе.
С Кайлой, раздающей приказы, мы лепим снеговиков и собак из снега. Она пытается сделать Лионеля, Эмили и Джо, но вместо этого они похожи на округлые белые брёвна. Затем я кидаю ей в голову снежком, практически сбивая ее с ног, снег разлетается по всему ее лицу.
Она вскрикивает, начинается война снежками, и мы оба скрываемся за нашими снежными созданиями. Излишне говорить, что я довольно хорошо умею целиться, поэтому каждый раз попадаю ей в голову. Иногда прямо по макушке, иногда в висок, посылая лед под ее пальто, иногда снег попадает ей в лоб. Этого достаточно, чтобы свести ее с ума, и я чувствую, что наверстываю то, что пропустил в детстве. Хотя не думаю, что у кого-то из детей была такая забава.
Наконец, мы заканчиваем тем, что делаем снежных ангелов, прежде чем потащиться обратно в дом, мокрые, замерзшие и полностью истощенные. Но, черт возьми, я никогда не видел более красивого зрелища, чем Кайла сейчас, ее влажные волосы висят вокруг лица, темные глаза сияют, щеки и нос покраснели от холодного воздуха. Она выглядит живой и счастливой, и это придает мне сил. Я не должен тратить остаток дня на беспокойство о том, что не могу контролировать. Я должен быть охрененно рад, что женщина моей мечты влюблена в меня, она рядом со мной и хочет пройти через все это.
Почти уверен, что в любом случае в праздники все именно так и бывает. Конечно, мы все немного сходим с ума во время шоппинга и от пребывания рядом с семьей, члены которой порой не всегда хорошо ладят. Но пока у нас есть те, кого мы любим, больше ничего не имеет значения.
И весь день я стараюсь держать эту мысль в голове. Когда мы обсыхаем внутри, хоть и располагаемся у огня для того, чтобы перекусить и выпить ещё больше чая, мир снаружи, кажется, становится темнее. Ветер поднимается, и снег начинает идти сильнее.
Смотрю на часы на стене, громко колотящие по резному дереву.
— Когда Бригс сказал, приедет? — спрашиваю я. В последний раз я разговаривал с ним вчера вечером, но все, что он сказал - «Увидимся завтра».
Дональд встает и смотрит в окно, из которого практически ничего не видно.
— Сказал, что выедет в полдень. Он должен быть здесь через час или около того.
— Не в такую погоду, и не на этой дурацкой машине, — ворчит Джордж.
— Уверена, с ним все будет в порядке, — говорит Джессика, хотя по ее голосу можно понять, она не до конца верит в сказанное.
Я чертовски уверен, что с ним все будет хорошо. Машина не так плоха, как мы считаем - это «Астон Мартин», и я знаю, у него зимняя резина.
Но после двухчасовых посиделок у огня, прослушивания рождественской музыки, пока мы пьем чай, едим печенье и слушаем рассказы о моем двоюродном брате Кейре, который спустя несколько лет в армии возвращается обратно в Эдинбург, небо снаружи темнеет, снег идет все сильнее, и мы не можем притворяться, что нас не беспокоит Бригс.
— Все еще ничего, — говорит Джессика, заканчивая звонок по мобильному, и вертит его в руках.
— Видимо, у него сел телефон, — говорю ей так спокойно, как могу. — Уверен, он уже едет.
— Если его аккумулятор сел, он должен его зарядить. Если только он вообще не может это сделать, — говорит Джессика. Она просто стоит, смотрит и моргает миллион раз, а затем спешит на кухню, снова и снова проверяя жаркое в духовке.
— Схожу, посмотрю, — вставая, говорю Дональду.
— Я с тобой, — тут же говорит Кайла, знал, что она так и скажет.
— Ты собираешься найти его в такую погоду? — говорит Джордж, указывая на окно. — Пойдешь пешком в Эдинбург? Ты можешь играть в регби, Лаклан, но ты не всесилен.
Равнодушно смотрю на него.
— Мы пойдем к концу подъездной дорожки, вниз по дороге, может к ферме Макоули. Уж лучше так, чем сидеть здесь и ничего не делать.
Так что мы с Кайлой утепляемся, надеваем пальто и ботинки, а Дональд вооружает нас фонарями, которые, должно быть, принадлежали флоту.
— О, только, пожалуйста, не заблудитесь, — говорит Джессика, вертясь у двери. — И возвращайтесь, когда замерзнете. В противном случае, мне придется отправить за вами Дональда, а он сразу же потеряется.
Я с нежностью хлопаю Дональда по плечу.
— Мы скоро вернемся.
Открываю дверь, и ветер тут как тут, снежинки бьют нам в лицо, словно осколки льда. Я натягиваю шарф поверх носа, убедившись, что Кайла делает то же самое со своим, и мы отправляемся в темноту.
К счастью, этот фонарик творит чудеса, хотя быстро падающий снег и ухудшает видимость. Практически невозможно слышать Кайлу сквозь ветер и хрустящий снег с наушниками и шапками, низко натянутыми на наши головы, поэтому я просто держу ее за руку, пока мы проходим через страну чудес.
Добравшись до конца подъездной дорожки, мы расчищаем главную сельскую дорогу, глядя по сторонам на оба конца, но не видно ничего кроме черноты и идущего снега. На расстоянии, кажется, мерцает какой-то свет, но это тот же район, что и соседняя ферма. Вероятно, это свет из сарая. Тем не менее, я тяну ее за руку, и мы отправляемся в том направлении.
Из-за снега, ветра и медленного шага Кайлы нам требуется некоторое время, чтобы, наконец, приблизиться к свету. Кажется, это сарай, и когда мы останавливаемся, глядя на него с расстояния нескольких метров, готовые повернуть назад, свет пересекает тень. Похоже, к нам направляется человеческая фигура.
Я опускаю шарф и кричу:
— Эй? — направляя фонарик в ту сторону. Свет продолжает освещать падающие снежинки, пока, наконец, мы не оказываемся в нескольких шагах от человека.
Кайла рядом напрягается, и я пытаюсь прищуриться сквозь метель, чтобы видеть лучше. Если это какой-то сумасшедший, я смогу постоять за нас, но, скорее всего, просто кто-то ищет помощи в этой буре.
— Лаклан?
Слышу голос Бригса, и внезапно он оказывается напротив, воротник его пальто поднят до подбородка. Он одет не по погоде, лишь пальто, шарф и кожаные перчатки.
— Бригс! — восклицаю я, радуясь, что вижу его, но, не понимая, какого черта произошло. — Ты в порядке?
