Прогулка под луной - Знаменская Алина (читать книги полностью без сокращений бесплатно txt) 📗
— Та-ак, — протянул Влад и подвинул стул к дивану. — Давай так: о деньгах больше ни слова. Считай, что в твоем случае наша контора занимается благотворительностью. Ясно?
— Мы так не договаривались, — возразила девушка.
— Ну так давай договоримся, — предложил Влад. — Могу я раз в жизни сделать доброе дело?
В комнату постучали.
Софья Наумовна принесла чай на подносе и поставила на письменный стол.
— Вы извините, что я вмешиваюсь, но мне кажется, Машенька, молодой человек прав. У вас теперь и без того появится столько расходов!
— При чем тут мои расходы! — воскликнула Маша и осеклась.
Не хватало еще обидеть Софью Наумовну.
— Софья Наумовна, что же вы себе чашку не принесли? Давайте вместе пить чай.
— Спасибо, Машенька, я — уже.
— Просто я хочу стать твоим другом, — продолжая свою мысль, произнес Влад и, отхлебнув горячего чая, добавил: — Поскольку место жениха, к сожалению, занято.
Софья Наумовна быстро глянула на соседку и вышла. Уж она-то была в курсе Машиных дел.
— Уже не занято, — буркнула Маша и потянулась к чашке.
— Что, неужели все так серьезно?
— Кажется, да. Только не говори, что ты предупреждал меня!
— Молчу, молчу…
У Влада было такое выражение лица… Сквозь вежливое сочувствие в нем плескалось мальчишеское озорство.
Маша напряглась. Если он посмеет пошутить по этому поводу, она за себя не ручается.
Он отставил чашку и совершенно серьезно произнес:
— Маша… Я выражаю свое соболезнование… твоему бывшему жениху. Мне его искренне жаль.
Маша улыбнулась. Все-таки Влад — милый. На него невозможно рассердиться. И все-таки он единственный навестил ее, не боясь заразиться. Пытается развеселить.
Маша помешивала свой чай ложечкой, гоняя по чашке прозрачную дольку лимона.
— Я пришла к выводу, — соврала она, — что не стоит свои лучшие годы тратить на замужество.
— А как же я? — Влад произнес свой вопрос тоном крайнего огорчения.
Маша сделала суровое лицо.
— Ты только что получил прекрасное место друга. Не слишком ли быстро ты мечтаешь продвинуться? Как не стыдно!
— Но ведь место жениха свободно…
— Оно попало под сокращение, — отрезала девушка. Влад притворно-тяжело вздохнул.
Когда он ушел, Маша включила телевизор и стала смотреть, не понимая того, что творится на экране.
Почему-то именно сейчас до нее дошло, что Борис больше не придет. Не станет звонить и не сделает ни шагу в восстановлении порванных отношений. Палец без кольца казался беззащитно-голым. Слез больше не было. Маша выпила димедрол и заснула до утра.
После того как прошли основные симптомы гриппа, на Машу обрушился надоедливый изнурительный кашель. Не помогали ни бромгексин, ни горчичники, ни редька с медом, приготовленная заботливой Софьей Наумовной. Пришлось торчать полдня в поликлинике, проклиная эти вечные очереди.
Очередь в регистратуру, очередь возле кабинета врача, очередь на рентген. Меньше всего сейчас хотелось, чтобы грипп осложнился воспалением легких.
Домой вернулась в пятом часу и застала Софью Наумовну в слезах.
— Что еще стряслось? — Маша прошла за расстроенной соседкой в кухню и налила той стакан воды. — Что-нибудь у Лины?
Дочка Софьи Наумовны, Лина, давно замужем, мать двоих детей, была эпицентром переживаний Машиной соседки. Поводов всегда находилось много: часто болеют дети, нелады Лины с начальством на работе, измена мужа… Все события в жизни дочери рикошетом отскакивали в хрупкую Софью Наумовну. Маша уже к этому привыкла. Приготовилась и на этот раз выслушать очередную историю.
Но старушка отрицательно покачала головой:
— Алечка наша… Алечка…
— Что с ней?
Маша почувствовала, как холодеют пальцы.
— Пропала!
— То есть как — пропала? Что вы такое говорите? Я вчера лично с ней разговаривала по телефону. Мы условились, что в конце недели я приеду за ней. Из больницы ее выписали. В чем дело?
— Она не из больницы пропала, а из приюта. К нам в обед милиция приходила. Думали, что она домой убежала. Ее нигде нет.
Губы у Софьи Наумовны дрожали. Маша опустилась на табуретку.
— Софья Наумовна, выпейте воды, — рассеянно произнесла девушка и сама отхлебнула из стакана. — Давайте по порядку. Я ничего не соображаю. Итак, в детский дом она вернулась вчера днем. Так?
— Так. А сегодня утром младших детей повезли на экскурсию. Куда-то в лес.
— В лес? Какие сейчас экскурсии? Клещей полно. Они что там, с ума посходили?
— Не знаю. — Софья Наумовна нервно теребила носовой платок. — Дети рвали подснежники, жгли костры, а когда стали собираться — одного ребенка недосчитались. Нужно же было такому случиться: это была именно наша Алечка.
Софья Наумовна всхлипнула.
— Они ее искали? — Маша спросила и тут же поняла, что вопрос глупый. Конечно, искали. И в милицию заявили сразу. Дело-то подсудное. Недоглядели ребенка.
В милиции сразу же предположили, что девочка не стала ждать, когда ее опекунша выздоровеет, и убежала домой. Но вот уже пять часов вечера, а девочки нет как нет.
— Что ведь творится кругом, Машенька, — не унималась старушка, — детей воруют, продают за границу ради здоровых органов! А девочек таки просто ради забавы. Я читала недавно…
Маша вскочила. Слушать, что там начитала соседка, было невыносимо.
— Бросьте, Софья Наумовна, страхи-то разводить! У Альки и вид-то не такой уж здоровый, чтобы украсть ее с подобной целью. Наоборот, вид у нее скорее болезненный. Бледный вид.
— Вы так считаете? — недоверчиво переспросила старушка.
— Да. Думаю, что она просто заблудилась. Она мечтательница, не любит шумное общество. Побрела по опушке, углубилась в лес. От детей подальше. Могла даже задремать на свежем воздухе. Солнышко припекает. Она ведь месяц взаперти сидела. А тут сразу — в лес. Уснула и не слышала, как ее зовут все.
Маша говорила, пытаясь быть убедительной, а сама в это время натягивала сапоги, застегивала куртку, искала сумку.
Надо что-то делать. Бежать. Искать. Нельзя терять ни минуты.
Через несколько мгновений она уже бежала вниз по лестнице, все еще ощущая в теле болезненную слабость.
Глава 6
Лучше утешать других и вселять в них надежду! Сутки, потраченные на поиски ребенка, ни к чему не привели.
Маша была в отчаянии.
Вчера, едва она позвонила Владу в контору, он примчался, и они приехали в детский дом. Там им в точности повторили рассказ Софьи Наумовны, добавив лишь незначительные детали.
— Но зачем, почему детей вывозят за город на экскурсию в конце апреля месяца, когда в лесу полно клещей и толком нет ни цветов, ни зелени? — вопрошала Маша, глядя в холодные глаза директрисы.
— А куда, милая девочка, деть такую ораву детей, если приехала санэпидемстанция бороться с тараканами? — невозмутимо ответила та.
Что тут возразишь?
На этот раз даже Машин десятилетний знакомый не мог прояснить ситуацию. В тот день он на экскурсию не ездил, поскольку был дежурным по кухне.
Небольшой компанией — Маша, Влад и двое его друзей — поехали на место экскурсии. Прочесали лес вдоль и поперек. Безрезультатно. Следов было столько, что трудно было за что-то зацепиться. Прошлогодние листья разворошены, фантики от конфет, следы костра…
Уехали ни с чем.
Разговор со следователем тоже не утешил их.
— Вы знаете, сколько детей каждую весну убегает из детских домов? Перезимуют и бегут, — с усталой снисходительностью вещал пожилой, видимо, отягощенный заботами следователь. — Не успеваем отлавливать. И ваша найдется. Вынырнет где-нибудь в Арзамасе.
— Нет! — упрямо доказывала Маша. — Она не могла убежать. Это исключено. Она знала, что я оформляю опекунство, что я ее скоро заберу. Зачем ей было убегать?
— Кто знает, — возразил он. — А может быть, она вам не поверила. Или, допустим, ее дети обидели. Или воспитатели. Ну, мало ли что… Да и потом… она ведь, кажется, в психиатрической больнице лежала? Кто знает, что у нее на уме?
