Сводный Кошмар (СИ) - Кофф Натализа (читать книги онлайн .TXT, .FB2) 📗
Демьян выпутывается из пледов, оставляя в них девушку, и идет с ней на руках в спальню, а после — в ванную комнату.
Пледы летят в угол, на пол. Как и трусики Талии, туда же — трусы Морозова.
Мужчина включает воду. Горячий пар моментально заполняет кабинку, но Талия по-прежнему прижимается к Демьяну всем своим дрожащим телом.
Демьян просто ждет, следит, чтобы горячие струи попадали прямо на девочку. Так они и стоят. Демьян гладит, судорожно и лихорадочно сжимает тонкие плечи, спину, затылок. Вслушивается в дыхание, которое становится все спокойнее.
В какой-то момент Морозов понимает, что Талия согрелась. Теперь он уже крепче держит ее руками, она практически лежит на нем, потому что ноги девочку уже не держат.
— Все, пора выбираться, — решает он и выключает воду.
Хватает два полотенца. Одним оборачивает волосы, во второе кутает Талию.
Наверное, в любое другое время он порадовался бы. Потому что успевает перехватить смущенный девичий взгляд, направленный на его мужское достоинство. Но сейчас ему не до этого. Теперь главное напоить Талию горячим чаем.
Малышка совсем не сопротивляется. Послушно ждет, пока он натягивает на нее свою футболку, а поверх свитер. На ноги — теплые носки. Белье и теплые брючки он берет с той полки, куда Талия определила свой гардероб.
К слову, Морозов из города привозит новые вещи. На самом деле, он многое привозит, но это все сейчас неважно.
Демьян надевает на себя только спортивные брюки, игнорируя и трусы, и носки, и прочие мелочи. Подхватывает девочку и несет ее на кухню.
Сейчас, распаренная, с розовыми щеками, Талия выглядит очень трепетно и нежно. У Демьяна щемит в груди от этой картины. И все становится неважным. Вообще все. Главное, что девочка перестает трястись от холода.
Чайник быстро закипает. Демьян кладет пакетик чая в большую кружку, заливает кипятком, а когда тот чуть-чуть остывает, кладет ложку меда.
— Пей! — выдыхает он, но Талия морщится.
Она сидит на стуле. Демьян присаживается на корточки перед ней и пытается заглянуть в глаза.
— Девочка, нужно выпить, хоть чуть-чуть! — просит он и подносит чашку к розовым губам.
Талия послушно делает пару глотков. Морщится, словно вот-вот чихнет.
— Я вызываю «скорую»! — твердо говорит Демьян. А Талия перехватывает его за руку.
— Нет, я в порядке, честно! — торопливо шепчет она. — Я… так испугалась…
— Малышка моя…, — судорожно выдыхает Демьян и рывком притягивает ее к себе, вжимается лицом в ее мокрые волосы, крепко жмурится.
Он тоже… Перед глазами стоит тот момент, когда он понял, что Талия ушла под лед. Он видел издалека. Бежал. Но все равно оказался слишком медленным.
Та дрожь, что колотила Морозова изнутри, пробирается наужу. Мужчина чувствует, как его начинает бить озноб. Ему сложно… Да что уж! Нереально убрать руки от Талии. Он гладит ее ладонями, стискивает, сжимает.
В какой-то момент понимает, что скользит ртом по нежным щекам, тонкой коже на шее, скулах, висках. Он будто очерчивает каждый изгиб своими губами, впитывает их вкус, отдает свое тепло.
Ее губы пахнут медом. Он никогда ничего вкуснее не пробовал!
Морозов, сквозь кисель в мозгах, соображает, что Талии неудобно. Она сидит на стуле, он — стоит перед ней на коленях. И все это на кухне.
Не думая, Демьян подхватывает девчонку на руки и несет в гостиную. Наверное, ему стоит извиниться за все. За то, что вел себя как кретин. За то, что обижал ее. За то, что его не было рядом в сложной ситуации. За то, что целует ее сейчас неистово и жадно. Но он ничего не может поделать. Не может не касаться ее. Не может отстраниться даже на миллиметр.
Нет, он ведь не последняя сволочь. Сейчас он не требует от нее ничего взамен. Сейчас ему нужно просто убедиться, что она — в порядке, жива, невредима, согрета.
Его ладоням мешает одежда, потому они, против воли, пробираются под слои ткани.
Кожа теплая, мягкая, нежная. Он пробует ее, касается языком.
Демьян сходит с ума от того, какая она на вкус. Сладкая, со вкусом меда.
Он слышит приглушенный стон. Чувствует, как тонкие пальцы зарываются в волосы на его затылке, а губы приоткрываются, впуская его в сладкий плен.
Морозов замирает. Он знает, что должен остановиться. Обязан взять под контроль те эмоции, что рвут его на куски. Необходимо заглушить ту потребность, что разгорается в нем. Потому что нельзя напирать, нельзя сейчас давить на Талию.
Он поднимает голову. Вглядывается в абсолютно осоловелые глаза девочки. И не может найти слов. Вообще, ни единого.
Она тянет его на себя тонкими руками. Прижимает ближе. Оплетает ногами, скрещивает их так, что сам Демьян теперь оказывается в плену ее тела и собственных желаний.
Морозов мысленно обещает себе, никакой близости. Не сейчас. Сейчас между ними все на эмоциях, а ему нужно, чтобы Талия сделала осознанный выбор. Он должна уложить в хорошенькой головке, что они — вместе. И одного лишь секса ему недостаточно.
Но… Малышка тянет его ближе, первой целует его в уголок рта, разводит бедра шире, подается вперед.
— Нет…, — из последних сил шепчет он.
— Да-а-а! — возражает она и давит пятками на его поясницу так, что он падает в это острое и нереальное удовольствие.
Да пошло оно все! К чертям! В задницу!
Демьян рывком избавляет Талию от брючек и белья. Целует нежные губы жадно, неистово, алчно. Словно никогда и никого не целовал прежде. Как дикий зверь. Как безумец.
Поцелуй заставляет его кровь кипеть, а член пульсировать.
Морозовский стальной контроль лопается, как мыльный пузырь. Девочка извивается под ним, прогибается в спине, трется о его пах.
Морозов переводит дыхание, которого не хватает. И тут же припадает ртом к нежной коже на плоском животе, скользит ниже. Разводит рукой острые коленки.
Черт, он с ума сходит по этим коленкам! Они же всю ночь ему снились. И их хозяйка тоже!
— Ты что…? — бормочет Талия осипшим голосом, пытается потянуть его за шею, плечи, волосы.
Но Демьян лишь сильнее ладонями прижимает Талию к мягким подушкам дивана. И делает то, что обещает ей в то утро в спальне.
Он хочет слышать ее стоны. Ее всхлипы. Ощутить ее вкус на языке. Слизать ее удовольствие.
Морозов жадно дышит, не прекращая откровенных ласк. Оглаживает нежные лепестки, вбирает в рот бугорок клитора, посасывает, пока не слышит протяжный стон девочки.
Она дрожит в его руках, всхлипывает, стонет, двигается в такт ударам его языка. А у него в башке тикает часовой механизм. Вот-вот грянет взрыв, Демьян это твердо знает.
Потому он стремительно меняет положение и нависает сверху.
Руками он подхватывает идеальные ягодицы, сжимает, удерживает. Коленом упирается в диван.
Талия тянет к нему изящные ладони, обнимает, гладит пальцами его щеки, нос, губы.
Хнычет, словно требуя продолжения откровенных и интимных ласк.
Он прихватывает кожу зубами, несильно, едва ощутимо. И что-то лопается внутри, точно воздушный шарик. Прокатывается возбуждением по венам, обжигает пах.
Демьян тщетно пытается сбавить обороты. Но взору открывается влажная розовая плоть. Доверчиво раскрытые бедра. Дрожащий от напряжения плоский животик. Острые вершинки сосков. Горящие огнем глаза. И безмолвное согласие во томном взоре.
Морозов помогает себе рукой, замирает, балансирует над пропастью. И толкается бедрами глубже. Усиливает напор.
Влажные складки раздвигаются под давлением его члена.
Гладко. Идеально. Тесно. Сладко.
Она вся сладкая для него. Стонет сладко. Вздрагивает сладко. Сладко зовет его по имени.
Морозов пытается не торопиться. Но нервы уже ни к черту. Потому он срывается, вонзается глубже, до собственного стона и ее протяжного вскрика.
Ему кажется, что он с разбега врезается в бетонную стену. Его сносит с ног пониманием того, что у Талии не было никого прежде. Что он — ее первый.
Первый, млять!
Он сжимает ладонью тонкие пальчики, переплетает их со своими, фиксирует на подушке над девичьей головой. Тянется к нежным губам. И целует неистово, жадно.
