Услуги по-соседски (СИ) - Благосклонная Ядвига "Bambie" (хороший книги онлайн бесплатно TXT, FB2) 📗
Грымза сверкает довольной улыбочкой, когда заказчик, уже уходя, рассыпается в благодарностях, а затем подает мне знак рукой, что я могу складывать и вырубать технику.
— Вы проделали отличную работу, Горошек, — вдруг за спиной раздаётся голос Светланы Михайловны.
— Спасибо, — повернувшись, улыбаюсь. — Все остались довольны?
— Разумеется, — кивает головой, поправляя очки. — Должна сказать, вы меня приятно удивили. Мне ваша идея казалась большой авантюрой. Все-таки идея слишком проста, но вы молодец, что настояли на своём. Жду от вас интересных идей в среду. Кто знает, может вы станете тем, кто возьмётся за «Big.Burger», — после этих слов она мне хитро подмигивает, разворачивается и, стуча каблучками, устремляется к выходу из зала.
Я настолько ошарашена ее словами, что так и остаюсь стоять с неприлично разинутым ртом.
Кто и что сделал с нашей Грымзой?
— Кстати, сегодня можете уйти пораньше. Кажется, вы об этом просили… — наносит она ещё один удар. — После того, как закончите со всеми делами, само собой, — чопорно добавляет.
Нет, все-таки это наша начальница. Сперва работа, потом вся остальная жизнь.
Между делами набираю Амурского, он снимает трубку буквально с первого гудка.
— Пампушка, надо же! А я уж думал, ты не позвонишь.
— И не надейся, — усмехаюсь. — Нам ехать в «Сосновый бор» ты знаешь, где это?
— Да, мы с командой там в прошлом году отдыхали. Думаю, за пару часов доедем.
— Отлично! Я буду дома к семи, в восемь выезжаем. Будь готов.
— Слушаю и повинуюсь, моя госпожа, — дразнит меня. Вот балда. — Ещё пожелания?
— Да…
— Надеюсь, неприличные?
Говорю ж, этот парень все сведет к пошлости.
— Амурский, держи себя в штанах, — строго чеканю, надеясь призвать его к порядочности, которой у него по-моему отродясь не было, но он только заливается хохотом. — Возьми, пожалуйста, костюм.
— У меня нет, — слишком быстро выпаливает.
— Не ври. У вас куча пресс-конференций и благотворительных мероприятий. У тебя есть костюм.
— Он мне мал, — пытается откреститься всеми правдами и неправдами этот хитрый гад.
— Да что ты? — в моем голосе полно сарказма. Он думает, что у меня мозг размером с горошину?
— Сел после стирки, — невозмутимо бросает. — Я же холостяк. Женщины у меня хорошей нет… — тяжко вздыхает.
— Значит, одолжи у своих друзей. Или их у тебя тоже нет?
— Есть, но они все уехали.
— За полярный круг наверное?
— Ну…
— Все, хватит мне голову морочить. Если не найдёшь костюм, я запихну тебя в костюм своего бывшего. И мне плевать, если он будет на пять размеров тебе мал! — шиплю на него, точно гремучая змея.
— Ладно-ладно, зачем же так нервничать…
— В восемь жду у себя. Мне пора. До встречи.
Отключившись, перевожу дух и вдруг замечаю, что в нашем кабинете стоит мертвая тишина.
Вот гадость! Меня все слышали?
— Горошек, у тебя новый ухажер появился? А как же Бобик? — первым подает голос Ермаков. Он чуть-ли не лопается от любопытства.
— Не твоё дело, — шикаю на него. — Работы мало?
Команда тут же начинает развивать бурную деятельность, а про себя думаю о том, что уже к вечеру по всему офису будет гулять сплетня обо мне и моем новом «избраннике».
Заканчиваю к шести, забегаю к бухгалтеру, забираю свои кровно-заработанные и спешу на выход. К счастью, на пути не попадаются всякие неприятные личности, не будем показывать пальцем…
Дорога домой занимает у меня больше часа. Ушиб на руке постепенно сходит, и надеюсь, что уже в понедельник я смогу сесть за руль своей малышки. Общественный транспорт — это что-то между адом и чистилищем. Безусловно, в пробку можно попасть и на своей машине, но, согласитесь, лучше сидеть в ней, чем полтора часа стоять на одной ноге в забитом автобусе, где тебе прилетает локтями то в печень, то в селезенку.
Я только успеваю собрать сумку со сменной одеждой, пижамной и всякими дамскими штучками, как раздаётся звонок.
— Иду! — кричу, на ходу сбрасывая тапочки и буквально влетая в сапоги. Хватаю пальто, платье в специальном чехле, чтобы не помялось, и сумку, после чего открываю дверь.
— Ну что готова, невестушка? — криво ухмыляясь, спрашивает Сева, окидывая меня оценивающим взглядом с головы до пят. Ни «Привет!» тебе, ни «Как дела?». Есть подозрения, что они с мамой найдут общий язык.
— Я-то готова, — хмуро на него смотря, отвечаю. — А вот ты…
Причина моего недовольства собственно в том, что Амурский в черном спортивном костюме и дутой черной куртке. У него вообще есть другая одежда? Кажется, за все то время, что мы соседствуем, я ни разу не видела его в чем-то кроме спортивной одежды.
— Ты, что прямо с тренировки?
— Нет, с чего ты взяла?
Он действительно не понимает?
— Ты в спортивном костюме.
— Да, я в курсе, — хмыкнув, пожимает своими могучими плечами. — Я же не в экипировке.
— Амурский, — из меня вырывается обреченный вздох, — ты никогда не знакомился с родителями своих девушек?
Сева озадаченно чешет затылок, а потом отвечает:
— Не-а. До этого как-то не доходило.
— Что ж, тогда я подскажу, — нарочно выдерживаю паузу, а потом припечатываю, — никто не знакомится с родителями своей невесты в спортивном костюме.
— Я знакомлюсь.
Его, похоже, совершенно не трогает мой возмущенный тон.
И вот с этим невежей я собралась знакомить свою семейку? Да у него до конца жизни уши гореть будут! И у меня заодно с ним!
— Нужно переодеться.
— Горошек, ты безжалостна! — прижимает руку к сердцу, словно я его ранила. — Поторапливайся, нам ещё моего тигра нужно прогреть. Все свои пожелания ты исчерпала, поэтому придётся твоей семейке потерпеть мой вид.
И хоть тон у Севы смешливый, но твердый, и я понимаю, что могу спорить с ним хоть до посинения, но переодеваться он не станет.
— Твоего тигра? — цепляюсь за слова. — С чего ты решил, что мы поедем на твоём катафалке?
— С того, — просто отвечает, выхватывает дорожную сумку из моих рук и шагает к лифту.
Всю дорогу до парковки мы спорим на чьей машине поедем, и, пожалуй, впервые я осознаю насколько он упрям. Я останавливаюсь около своей шкоды, что стоит здесь с прошлой пятницы, Сева напротив своей машины, что стоит на месте Роберта Феликсовича.
— Горошек, я скорее посажу свою задницу на горячие угли, чем в твою колымагу.
Хотела бы, я посмотреть на то, как его зад подгорает…
Складываю руки на груди, не двинувшись с места.
— На эти выходные обещали снегопад. В твоей тачке мы просто можем не доехать. Все равно за рулём я буду. Какая тебе разница?
Хорошо, может в его словах есть здравый смысл, но…
Какого черта он мою малышку назвал колымагой?
— Садись, — тоном не терпящим возражений, отрезает и открывает пассажирское сиденье.
— Ладно, но музыка моя! — залезая в джип, произношу.
— Ни за что! — качает головой, после чего захлопывает мою дверь.
Спустя полчаса мы выезжаем из города, в одной руке я держу бумажный стаканчик с кофе, в другой — бургер, а головой качаю в такт песне «Останусь» группы «Город 312».
— Господи, дай мне сил! — вымученно стонет Амурский. — Горошек, если у тебя все такие песни, то ты приведешь глухого жениха. Мои перепонки не выдержат такой муки.
— А ты можешь ещё и онеметь? — не без надежды интересуюсь.
Он бурчит себе под нос что-то похожее на «садистка» и «никакой жалости к страдающим», пока я наслаждаюсь припевом, подвывая в такт песне.
На заправке я пытаюсь всунуть Севе деньги, но тот и бровью не ведёт. Расплачивается сам, да ещё и приносит шоколадки с хот-догом. То еще сочетание, я вам скажу.
— Держи, покормишь меня по дороге, — всовывает мне в руки еду, садясь за руль.
Э, прошу прощения…? Что значит «покормишь»?
Стоит нам немного отъехать от заправки, как Амурский нагло заявляет:
— Ну? Ты кормить меня будешь или нет?
— Ты серьезно, что ли? — таращусь во все глаза на этого ухмыляющегося засранца.
