Тараканы в твоей голове (СИ) - Дубинина Мария Александровна (бесплатные версии книг .TXT) 📗
— И не ужинали?
— Могу я забрать это?
— И, похоже, не обедали?
Листы снова поманили и ускользнули из рук, и Глеб вынужденно покинул пост в дверном проеме.
— Чего ты хочешь? — спросил он мрачно.
— Чтобы вы питались как обычные люди, а не как писатели, — ответила Саша и вручила ему стопку листов. — Начать можете прямо сейчас. Я разогрею.
Она развернулась на пятках и строевым шагом направилась в сторону кухни, и Глеб вдруг с тоской вспомнил своего первого таракана. Он хотя бы не пытался им командовать.
Как бы то ни было, Глеб положил распечатки рядом с ноутбуком и присоединился к Саше на кухне, где она уже поставила в микроволновку вчерашнюю курицу. На плите стоял чайник, а рядом на сковороде разогревалось картофельное пюре. Все это Саша оставила ему на обед и частично на ужин, если не успеет вернуться и что-нибудь приготовить, но Глеб реально не заметил, как пролетел день. И только сейчас, под уютное гудение микроволновки и негромкое сопение чайника, он почувствовал, как сильно проголодался.
Как же давно Глеб нормально не наедался без угрозы промучиться пол ночи с резью в желудке. Вообще-то он умел готовить, не только яичницу с пельменями (вместе и по отдельности), но и всякие другие простые блюда. Просто было некогда и немного лень.
— Вам нужно лучше о себе заботиться, — сказала она, сняла фартук и присела напротив за стол. — Вы в курсе, что из-за нерегулярного питания могут возникнуть серьезные проблемы с пищеварением?
— Ты училась на медика?
— Нет, на филолога, — возразила Саша. — Опять будете философствовать на тему писателей и сантехников?
Надо же, а тот разговор и правда сильно ее задел. Глеб не придал этому значения, забыл уже давно, а она все продолжала помнить.
— Я просто заработался, — перевел он тему. — В последнее время… Ох, забудь.
— Что? Что в последнее время?
Глеб не спешил с ответом, а тут и микроволновка запищала. Саша отвлеклась, чтобы вытащить курицу и разложить по тарелкам — себе поменьше, Глебу побольше. От вида румяной поджаристой шкурки во рту скопилась слюна, и Глеб налетел на еду едва ли не раньше, чем тарелка перекочевала из рук Саши на стол.
— Вы, наверное, тоже на филолога учились? — спросила Саша, деликатно щипая курочку. Пюре она себе класть не стала, возможно, блюла фигуру или сидела на диете. Хотя ей-то оно зачем?
— По образованию я учитель истории, — нехотя признался Глеб. На эту специальность его загнала мама, поэтому он до сих пор предпочитал не вдаваться в подробности. Леня его по сей день высмеивал, если подворачивался случай.
— О! — протянула Саша и заинтересованно подалась вперед. — Поэтому у вас так колоритно описана атмосфера двадцатых в серии про Эрика Янга? Это моя любимая у вас.
Она улыбнулась и, извинившись, отошла выключить плиту и навести кофе.
Когда эта самая серия про частного детектива Янга была в самом разгаре, Глеб постоянно видел в сети восторженные отзывы, но поскольку избегал встреч с читателями, редко слышал такую искреннюю похвалу вживую. Может, именно этого ему не хватало?
— Так что с вами происходит в последнее время?
Глеб вздрогнул, услышав этот вопрос. Саша поставила перед ним чашку с кофе и села, не сводя с Глеба внимательного взгляда ярко-зеленых глаз.
— В смысле?
— Вы начали, но не договорили.
А ведь уже стало казаться, что она выбросила это из головы. Видимо, не забывать — это в ее характере. Увы, Глеб тоже помнил слишком много лишнего, а вот главное все время забывал.
— Если не договорил, значит, так было надо, — грубее, чем собирался, отрезал Глеб. — Я допью в кабинете.
— Подождите! — окликнула его Саша. — Давайте вместе попьем? Полчасика роли не сыграют.
Глеб сел на место и хмуро посмотрел на Сашу.
— Это не совсем верно. Если не писать каждый день примерно одинаковое количество знаков, можно выбиться из графика. Дисциплина в писательском деле не менее важна, чем в других делах.
Потом вспомнил, как выглядела его квартира до Сашиного появления и почти пожалела, что заговорил про дисциплину. Но Саша не стала к этому цепляться.
— А как же вдохновение? Разве можно писать хорошие книги без него?
— Хорошие, наверное, нет, — вынужденно согласился Глеб. — А вот всякий шлак вроде дамских романчиков вполне можно.
Взгляд у Саши неуловимо поменялся.
— И что же вы подразумеваете под дамскими романчиками?
— Что-то из разряда Дианы Фирелли, — попытался объяснить Глеб. — Хотя ты ее, наверное, не знаешь.
— Ну почему же, знаю.
— А, ну тогда тем более все ясно. Тогда ты точно должна видеть разницу между нормальной литературой и этой, женской.
Глеб отхлебнул из кружки и воодушевленно продолжил:
— Все эти женские фантазии не имеют ничего общего с настоящим творчеством. Графомания, одним словом. Та же Фирелли, к примеру. Такие дамы вообще уничтожают сам смысл литературы. В последней книге у нее ноль сюжета, зато постельные сцены средней паршивости буквально через страницу. О чем это говорит?
— О том, что вы интересуетесь странными книгами, — серьезно ответила Саша. — И лично я считаю, что в данном случае пол не играет никакой роли. Дурную книжонку может написать кто угодно, просто по-разному и о разном. Или вы твердо придерживаетесь идеи гендерного разделения литературы?
И так с вызовом на него посмотрела, что Глеб чуть не подавился.
— Получается, что придерживаюсь, — буркнул он. Так глубоко он не копал, просто считал, что большинство женщин за пределы серии “Шарм” вообще выпускать нельзя.
— И девочки по вашей философии должны писать про любовь, а мальчики про войну?
Внешне Саша оставалась спокойна, но отчего-то Глебу показалось, что надвигается гроза. И он уже сам не понимал, от чего и к чему велась эта беседа.
— Мне все-таки пора.
Он взял кружку и ушел. С одной стороны было неловко, с другой — его мнение это его личное дело и не надо заставлять его в нем сомневаться. Вот только чем дольше он об этом думал, тем сильнее в нем крепло желание пойти и извиниться. Не потому что он виноват, а потому что так было бы спокойнее. Но график есть график, утром он должен начать выкладку новой главы, а она была еще настолько сырой, что страшно становилось.
Кстати, где она?
Глеб прошерстил стопку, принесенную Сашей, потом посмотрел на столе и на подоконнике, опустился на четвереньки и облазил пространство вблизи стола. На полях потерянных листков были важные пометки, без них и так слабенький эпизод становился совсем бездарным. Да, та категория читателей, на кого этот роман рассчитан, прочитает и проды попросит, но Глеб считал себя писателем другого уровня, просто обстоятельства так сложились, что он ежедневно переступал через свою гордость.
В коридоре послышались шаги обутых в домашние тапочки ног, включилась вода в душевой кабине. Время перевалило за десять часов вечера, и Саша, похоже, стала готовиться ко сну. Это был его шанс.
Глеб пришел в гостиную и, не включая верхний свет, в слабом мерцании подсветки телефона начал ползать по ковру. Наверняка листы залетели под диван, иначе Саша бы их обнаружила и принесла вместе с остальными. Но сколько Глеб не искал, пропажа все не обнаруживалась. И тут телефон в руке оглушительно завибрировал. Точнее, вибрировал он как обычно, но Глеб был так сосредоточен, что дернулся от испуга.
— Да, — раздраженно ответил он на звонок. — Чего тебе надо?
— Я тебе ссылку прислал час назад, ты посмотрел?
— Какую еще ссылку? Блин, Лень, мне сейчас некогда. Потом созвонимся.
Глеб безжалостно отключился, но продолжить поиски не успел.
— Вы что-то потеряли? — спросила Саша. — Давайте что ли свет включу.
Она щелкнула выключателем, и гостиную залил яркий электрический свет. Глеб поморщился и часто заморгал.
Саша обошла его и повернулась спиной, зашуршала чем-то на тумбочке.
— Это ищете?
Она протянула ему несколько листков, где на полях даже издалека угадывались пометки красными чернилами.
