И смех и грех, или Какая мука - воспитывать! (СИ) - Мизухара Кристина Ивановна "onix" (книги онлайн читать бесплатно TXT) 📗
Однако, эти приступы доброй, и не очень, воли как возникали, так быстро и проходили. В принципе, он и так заботился о ней, и вот, когда выдался случай встать на защиту её чести, встал не раздумывая. Защитил, так защитил! Не подкопаешься.
Правда, девушка пока об этом даже не подозревает, и думает, что он просто самоутверждается как «главный здесь».
«Поймёт. Никуда не денется. Ещё спасибо скажет».
Да в принципе, даже если он и чувствовал к Арине нечто «эдакое», то не видел в том ничего ужасного и угрожающего. Подумаешь, чувство. Справится!
«Где наша не пропадала». — Полнился воодушевлением Беспалов. Не проявлять тягу к человеку, не показывать симпатию и не ждать ответной, на самом деле, очень легко. Почти как морду кому-нибудь набить, только, может, не так приятно. К тому же, девчушка — его подопечная, считай что дочь, а он — опекун, почти отец. Формат общения не даст зайти далеко.
Но когда он мрачнее тучи на следующее утро вышел из комнаты и увидел, как на кухне Арина своими фирменными, плавными движениями доставала что-то из шкафа и морщила носик, его будто догнало, накинулось сзади «глубоким капюшоном» и вцепилось в «холку» вчерашнее желание обнять, прикоснуться или даже поцеловать, тем самым ясно дав понять, что уже ничего не будет как прежде.
«Будет! — сжал зубы Иван. — Обязательно будет. Или я не Бес».
Только когда Арина уходила с кружкой кофе к себе в комнату — потому что рядом с таким опекуном кусок в горло не лезет — посмотрел вслед на её изящную тонкую шейку под забранными вверх волосами, и внутри что-то защемило. Рот наполнился слюной, и опять шевельнулось в штанах.
«Да твою ж мать, — с раздражением отставил чай Беспалов. — Валить надо отсюда. Валить. И подальше, и на дольше».
Когда он выходил из дому, на кухне появилась Марго.
— Собака на сене, — прошипела она ему в спину. — Ни себе, ни людям.
«Чёрт! — закрыл за собой входную дверь опекун и застыл на месте. — А что вот, например, скажет Марго, если я… и её сестра… — он сглотнул с трудом. Но тут же его глаза распахнулись, и челюсть отвисла уже максимально. — А ведь есть ещё и мать. — Он покачал головой и посмотрел в потолок. — Меня кастрируют. Стопудово».
Но и в то же время, с самого дна души поднималась какая-то небольшая радость. Эдакое предчувствие счастья. Предвкушение чего-то выдающегося, неповторимого. Всё это было чем-то новеньким, неизведанным, не пройденным. Классным!
— Привет, — Макар обнял за плечи и чмокнул в щечку.
В ответ Арина улыбнулась и взмахнула ресницами.
— Привет.
Они привычно встретились перед школьной калиткой. Вообще-то, всё как обычно, только сегодня суббота, и вчера Иван выгнал её парня из её же дома.
— Жених и невеста тили-тили тесто! — ударил Гусева сзади линейкой и тут же быстро пробежал вперёд Яшка — младший братишка. В этом году он пошел во второй класс.
— Яшка-букашка, — ответил ему Макар. — Яшка-какашка, — добавил для ясности.
Маленький проказник показал язык, оборачиваясь на бегу, а когда отбежал на безопасное расстояние, остановился и повернулся к парочке.
— Слышь, Мак, — кивнул брату на Арину, — смотри, не завали её. — Подпрыгнул и поправил лямки рюкзака на плечах. — Отец тебе задаст.
— Брысь, мелочь! — сделал на него широкий шаг Макар и топнул. — Не то я сам тебе задам.
— Ромео и Джульетта сидели на балконе! — со всех ног ринулся в школу пацанёнок, горланя что есть мочи.
Арина с Макаром с улыбками проводили глазами маленькую быструю фигурку.
— Как вчера всё прошло? — настороженно поинтересовался парень.
— Нормально, — пожала плечиком девушка.
— Этот гандурас тебя не обидел?
— Макар, он не… — она хотела повторить слово, но не стала. — На самом деле, он хороший.
— Хороший? Вот как? Да у тебя, крошка, уже стокгольмский синдром! Интересно, когда это он успел? — опять обнял её Гусев.
— Нет у меня никакого синдрома, — высвободилась Арина и просто пошла рядом. — Он о нас с Марго знаешь как заботится. Ни в чём не отказывает. — Вскинула она гордо подбородок. — Её отвозит и забирает. Когда она заболела, привёз своего врача.
— Ну так… — теперь уже приобнял её за талию Макар, — вчера тогда какая муха его… Чего надо-то?
— Он отвечает за нас. Он и сам молодой, поэтому…
— И что? Ему теперь всё можно? Он же контролирует тебя!
— Я не знаю, — нахмурившись, Арина остановилась у первой ступеньки школьного крыльца и развернулась к своему спутнику. — Он… — девушка запнулась.
Вчера она почувствовала. Правда, почувствовала. Ощутила кожей нечто щекотливое, зачатки какой-то эйфории, какую-то искру в том, как вёл себя Иван, как пожирал её глазами там, в холле. Он смотрел на неё, как смотрят парни на девушек в фильмах, когда выбирают их. Для себя лично.
Конечно же, всё это казалось настолько невероятно-странным, что тут же заставляло сомневаться в своей реальности.
«Этого не может быть. Мне все привиделось», — девушка боялась поверить своему счастью. Перед рухнувшими иллюзиями и разочарованием, да ещё и построенными на собственной глупости и наивности, она была откровенной трусихой. Боялась жутко. Арине и не снилась, такая уверенность в себе, как у сестры.
В двадцатилетнего Беспалова невозможно было не влюбиться. Мальчик-конфетка, мальчик-мечта.
Высокий, стройный, даже худощавый, взрослый, сильный, умный, успешный студент, спортсмен, он казался ей каким-то лучезарным обитателем Олимпа ещё тогда, когда приезжал на каникулы из Принстона. По сути, он был её первой любовью, её принцем на белом коне. Фантазией. Такой же сладкой и недостижимой, как Эдвард Каллен и Зейн Малик.
Мама говорила, что Иван — их старший брат, но Арина не знала, какие они, братья, поэтому думала о Ване, как о мальчике. Как о лучшем из всех мальчиков. Она представляла себя прекрасной принцессой, которую полюбит и заберёт с собой Иван царевич. Он поцелует её, и они вместе ускачут на белом коне в далёкое царство Америку.
Разумеется, об этом пока никто не знает, и Арина никому не скажет. Она не понимала, как можно так, как Марго сходу дать понять парню, что он тебе нравится. Это же от стыда сгореть можно! А уже перед таким взрослым и умным, как Иван, так и подавно.
Проходили дни, месяцы, пролетели годы. Маленькая девочка подросла, поняла, что «принцев мало и на всех не хватает», а ей, так уже тем более не хватит, поэтому мечтать и фантазировать устала. А чуть позже и вовсе забыла об этом. Знаки внимания начали оказывать мальчики, обычные мальчики, как она сама, и одному из них девушка ответила. Чисто из любопытства. А потом уже даже привыкла.
Когда всё это случилось с мамой и Йурегом, Арина вначале, конечно же, очень расстроилась и даже много плакала. Да они тогда вместе с Марго вообще постоянно ревели. Но когда выяснилось, что им предстоит жить с Иваном, решила обязательно попытаться показать своему царевичу, что она уже не та маленькая девочка с косичками, и её можно и нужно воспринимать всерьёз — ей скоро восемнадцать, и она будет поступать в Университет.
Но тут её опередила Марго и показала, что всё это не только не очень удобно и стеснительно, но и абсолютно неэффективно.
А потом приехала Ева.
Занавес.
Но вчера произошло чудо. Появилась крошечная, призрачная, тоненькая, как ниточка тутового шелкопряда, надежда.
— И как же вы теперь с Риткой ко мне на днюху отпрашиваться будете? — внезапно спросил Макар.
Арина будто очнулась и часто-часто заморгала. А поняв, в чем дело, хлопнула себя по лбу ладошкой.
— Вот я балда. Совсем забыла.
— Обижаешь, — сделал шаг к ней Гусев и приблизился нос к носу. — Вообще-то, я надеялся на подарок, — промурлыкал, глядя ей в глаза с сексуальным, многоговорящим прищуром.
Он уже давно прямым текстом предлагал дойти до «третьей базы». Арина всё откладывала, и говорила, что сначала пусть хоть одному из них исполнится восемнадцать. И вот двадцать третьего октября Макар отпразднует совершеннолетие. Родители даже машину ему уже оформили, а курсы он закончил ещё летом.
