Три килограмма конфет (СИ) - "Нельма" (лучшие книги читать онлайн бесплатно без регистрации .TXT) 📗
— Два часа до начала уроков.
— Как? Уже? — встрепенувшись, я попыталась присесть, но не учла слабости в теле, затёкшем в приятной, но при этом не самой удобной позе для сна, и лишь медленно сползла обратно на него, следом получив быстрый поцелуй в макушку.
— Всё же мы слишком поздно легли.
— Но я ни о чём не жалею!
— А я и подавно, — фыркнул Иванов и приподнял рукав моей футболки, чтобы ласково поглаживать пальцами моё плечо.
На самом деле я понятия не имела, во сколько мы наконец смогли заснуть, но стрелка часов к тому моменту уже явно переползла за цифру двенадцать. Просто у нас никак не выходило оторваться друг от друга, и сколько бы раз мы ни смыкали объятия, ни задыхались от слишком долгих и глубоких поцелуев, ни старались коснуться каждого оголённого миллиметра кожи, этого было мало, просто чертовски мало.
Мы катались по кровати и ласкались, как котята, покусывая и облизывая друг друга, давая волю скопившейся дикой нежности. А потом занимались любовью — теперь-то я точно отчётливо понимала разницу между всеми этими понятиями, успев попробовать с ним всё: потерять девственность, следом заняться сексом и даже потрахаться в последнюю проведённую в его доме ночь; пройти короткий по времени, но такой длинный по внутренним ощущениям путь от первого неловкого поцелуя до сшибающей с ног страсти.
И даже приняв душ и вместе рухнув на кровать, мы, уставшие, обессиленные и счастливые, всё продолжали одержимо целоваться. Жадно, взахлёб, будто в последний раз в жизни могли узнать, запомнить, почувствовать тепло наших тел перед неумолимо надвигающейся бурей, готовой растащить нас в разные стороны.
За подобные мысли я ужасно корила себя, ведь не хватало ещё своей дурацкой бессмысленной тревогой испортить момент, когда наши отношения перерождались во что-то по-настоящему большое, прочное и настолько волшебное, что игнорировать это становилось уже невозможно. Как и скрывать от окружающих, с какой безудержной силой нас влекло друг к другу.
Включив тёплый свет настольной лампы, Максим скептически разглядывал свои вещи, так и оставшиеся валяться разбросанными по полу. А ведь раньше он скрупулёзно собирал их, складывал аккуратной стопкой или развешивал на спинке стула, только что каждую складочку не расправляя при этом.
«Совсем ты, Полька, парню голову задурила», — промелькнуло в моих мыслях, и с губ тут же сорвался приглушённый смешок, на который Иванов обернулся, смерив меня укоризненным взглядом. Видимо, он подумал примерно о том же самом.
— Максииииим, — игривым голосом протянула я и попыталась кокетливо стрельнуть в него глазками, но прилипшая к лицу широкая улыбка предательски выдавала истинное настроение. — Я могу погладить твои вещи. Но только за поцелуй.
— Я согласен. Куда целовать? — нагло ухмыльнулся он и уже через мгновение оказался стоящим у кровати с выражением настолько хитро-многообещающим, что мои щёки вспыхнули огнём, а пальцы по инерции сжали край одеяла и подтянули повыше к груди.
Вчера я уже успела убедиться, что ему известны очень неожиданные, крайне неприличные и безумно приятные места для поцелуев.
— Пошляк, — успела пискнуть я, прежде чем пришлось отбиваться от прыгнувшего на кровать Иванова, воспринявшего моё предложение с таким энтузиазмом, что по справедливости мне нужно было бы гладить его одежду ещё ближайшие лет пятнадцать.
А где-то между тем моментом, когда он щекотал мою шею порхающими и почти невесомыми поцелуями, и тем, как мои зубы осторожно прихватывали его нижнюю губу, мы умудрились обронить и безвозвратно потерять целый час времени. Поэтому собирались впопыхах, смеясь и подтрунивая друг над другом: я орудовала утюгом, отглаживая сразу два комплекта смятой формы, а Максим суетился рядом, приготовив нам кофе и подкармливая меня найденными в холодильнике сырыми сосисками, кусая которые он только что не мурлыкал от удовольствия.
И вот этого парня я искренне считала избалованным мажором?!
В гимназию мы забежали за пару минут до звонка, поэтому на наше совместное появление никто не обратил внимания. Оно и к лучшему, ведь несмотря на твёрдую решимость открыть наши отношения, мне хотелось сделать это постепенно и естественно, чтобы успеть самой привыкнуть к тому, что больше не нужно прятаться и сдерживаться.
— Поль, шею прикрой, — шепнула мне Наташа через пару минут после начала урока, и я тут же судорожно схватилась за воротничок рубашки, поправляя его и чертыхаясь про себя, как же могла не заметить засос, если очень тщательно оглядывала себя в зеркало перед выходом.
Конечно же, никак: Колесова наблюдала за мной и кусала губы, еле сдерживая смех, и если бы не вещающий что-то у доски математик, я бы точно в красочных эпитетах высказала ей своё мнение о подобных шутках.
— Вот ты и попалась, Романова, — довольно улыбнулась она, — светишься, как витрина в ювелирном магазине.
— Да ну тебя с такими шутками.
— Я так понимаю, свидание удалось? Но от подробностей ты всё равно не отвертишься, даже не надейся, — судя по сквозившей в её голосе самоуверенности, на перемене меня будет ждать допрос с пристрастием. Долгий, основательный, с пыткой тактичными и не очень вопросами и, возможно, привлечением дополнительной помощи в лице Риты. — За эти злоебучие сердечки, на которые я убила весь свой вечер, я ещё на вас отыграюсь.
— Я-то тут причём? К Рите все вопросы, это она к нам Чанухина притащила!
— Только вот если верить ей, сейчас они общаются исключительно из-за вас с Ивановым, так что хорош спорить. Я хочу узнать всё-всё, даже если у меня от такой сладости зубы сведёт.
Рассказывать всё-всё мне категорически не хотелось, как и вообще делиться какими-либо подробностями того, что происходило между мной и Максимом наедине. Слишком сокровенными казались моменты нашего счастья, и возникало странное, лишённое логического объяснения чувство, что стоит только озвучить их вслух, как хрупкая и прекрасная магия наших отношений рассеется без следа.
Поэтому я как могла оттягивала разговор, сначала ускользнув от подруги в туалет, потом — к кулеру с таблеткой обезболивающего в руках, сославшись на мучительную головную боль. Но вот незадача: когда перемены служили для наших тайных встреч, они пролетали как по щелчку пальцев, а теперь тянулись издевательски-медленно, и каждая секунда превращалась в томительную вечность. И у меня закончились все идеи, куда ещё можно сбежать и какую отговорку придумать.
А потом случилось то, чего я так отчаянно и опрометчиво желала. Вселенная криво усмехнулась, оскалилась и протянула мне руку помощи, помогая выбраться из казавшейся безвыходной ситуации.
Но сделала это, чтобы тут же беспощадно сбросить меня в бурлящий котёл и заставить заживо вариться в кипятке собственных сомнений и комплексов, стоя рядышком и приговаривая «так тебе и надо».
— А мы видели Иванова в магазине, — несмотря на заговорщический тон и интонацию «рассказываю это только тебе и по большому секрету», голос Тани Филатовой звучал достаточно громко, чтобы долететь до каждого сидящего в нашем кабинете. И услышав ту самую фамилию, я мгновенно встрепенулась, сама замолкла на полуслове и напряглась, ощущая, как тревога обрушивается на меня огромной лавиной. — Он покупал большую пачку презервативов. Точно вам говорю, он с кем-то встречается.
Все привычные реакции организма вмиг подвели меня, и вместо ожидаемого румянца кровь стремительно отхлынула от лица. Мне пришлось вцепиться пальцами в край стола, спасаясь от головокружения и чувства внезапной слабости, словно из меня разом вынули все кости и тело вот-вот осядет вниз бесполезным кожаным мешком.
— Что ты так уставилась, Романова? — ехидно поинтересовалась Таня, без труда заметив мой взгляд, так и застывший у первой парты, где она восседала царицей над собственной скромной, но безмерно восторженной свитой из двух самых преданных подпевал. — Расстроилась, что твой щенячий взгляд на него не подействовал?
— Иди ты в жопу со своими предположениями, — сама того не ожидая, огрызнулась я. И не мысленно, и не просто пробурчала себе под нос, а сказала это громко и чётко, не поймав, но ощутив на себе заинтересованно-удивлённые взгляды одноклассников.
