Прекрасное безумие (ЛП) - Рид Д. С. (первая книга .txt) 📗
Я опускаюсь на кровать, мое сердце бьется по моей грудной клетке, голова кружится, болезненное сожаление и трепетное желание проваливаются сквозь меня. Мое тело трясется, горит.
Он мне нужен.
Почему я не согласилась на его предложение?
Святое дерьмо.
Я понятия не имела, что он выглядит так горячо в постели.
Наблюдение за тем, как он заботится о своих потребностях, будет преследовать меня в мечтах. Хотя мы всем делимся, нет никакой дороги в аду, что я расскажу об этом Мэнди, иначе она будет смеяться надо мной всю оставшуюся жизнь.
Это будет секрет, который я унесу с собой в могилу.
Святое дерьмо.
Через тонкие стены – Боже, этот дом из картона? – Я слышу его тяжелое дыхание и глубокие стоны удовольствия. Он приближается к разрядке. Я заморожена во времени и пространстве. Все, что я могу сделать, это вообразить его лицо, его огромную эрекцию в руке.
Стены могут отделять нас, но я знаю, что в моем сердце он будет моей погибелью.
Конечно, я думала о нем, нас, бесчисленное количество раз в последние несколько недель.
Но я никогда не думала, что увижу его снова. И, конечно же, не так.
Я закрываю глаза, сосредоточившись на его изображении в кровати.
Но теперь он больше не одинок.
Это я, кто делает все развратные вещи. Он стонет, пока я буду ублажать его. Мне нравится мысль, что он возбудился из-за меня.
Моя рука скользит в мои трусики. Между моих ног я промокла до нитки – из-за него. Мышцы внутри меня сжимаются, жара стоит невыносимая. Я скольжу двумя пальцами внутри себя, представляя его пальцы, которые скользят между моих влажных складочек.
Под звуки, доносящиеся из соседней комнаты, я начинаю прикасаться к себе. Когда он кончает, мой собственный оргазм пульсирует во мне.
Глава 8
Стук в дверь вытолкнул меня из мечты, включающей самые красивые, но безумные зеленые глаза, которые я когда-либо видела. Я не утруждаю себя прикрытием своего полуобнаженного тела, когда кричу:
– Заходи.
Дверь открывается, но вместо головы Мэнди появляется Келлан, который стоит в дверях. Я сажусь прямо, удивлена, увидев его, все следы от сна тут же уходят.
Изображение его эрекции всплывает в моей голове, и я вспоминаю события прошлой ночи.
Вспоминаю то, что я сделала.
Мое лицо горит, когда я перекрещиваю ноги, чтобы скрыть последствия после оргазма.
– Хорошо спала? – он имеет обычное раздражающее, самодовольное выражение.
Мое сердце пропускает пару ударов.
– Да, я хорошо спала.
Слишком хорошо. Все благодаря ему.
Средь бела дня он по-прежнему похож на придурка, которого я помню с нашей первой встречи. Сексуальная усмешка дергается в одном уголке рта, посылая мои внутренности в беспорядочное безумие возбужденных эмоций. Волосы определенно длиннее, чем были в Нью-Йорке, и пронзительный взгляд бизнесмена пропал. Малейший намек на темную щетину бросает тени на его щеки и подбородок, и он выглядит удивительно сексуально в еще одной паре выцветших джинсов и аккуратной рубашке, которая мало что оставляет воображению. Без сомнения, он самый потрясающий человек, которого я когда-либо видела. И я совершенно не знаю, что делать с собой в его присутствии. Я самый разумный и сложный человек, которого когда-либо знала. Меня ничто не озаряет, и все же, по какой-то причине, я не могу быть моим обычным крутым «я» возле него. Особенно не сейчас, когда все эти яркие воспоминания занимают мой разум.
Знает ли он, что я смотрела, как он мастурбировал?
Невозможно. Его глаза были закрыты все время, и я уверена, что я стояла там не более двух минут. Я имею в виду, что никто не может задержать дыхание дольше.
Но слышал ли он мои стоны сквозь тонкие стены?
Я старалась быть тихой. Но как быть тихой, когда теряешься в сексуальной нирване?
Это был вопрос, который беспокоил меня сразу после моего оргазма. Даже если он услышал меня, почему бы мне не считать справедливым, что он тоже смущен? В конце концов это честно.
Почему я размышляю над тем, что теперь нельзя изменить?
Потому что он не может знать.
Мне нужно вытолкнуть эти воспоминания из моей головы – отрицать их, похоронить глубоко внутри моего подсознания, чтобы даже последователь Фрейда не смог их извлечь. Я собираюсь лгать себе, пока ложь не станет правдой. Как это тяжело…
До тех пор это будет моя тайна.
Мой ужасный, горячий... горячий... горячий секрет.
О, Боже.
Ни у кого нет такого члена, как у Келлана: большого, насыщенного, совершенного по своим размерам и толщине.
Никто не переоценивает то, что он делает. Он – переосмысление святой жажды.
Я такая потерянная. Если Зигмунд Фрейд все еще был бы жив, я знаю, что он мне сказал бы, и это было бы некрасиво.
– Все в порядке? Ты выглядишь немного взволнованной, – замечает Келлан.
– Да. Я просто...
Плохой сон, я хотела сказать, но я не могу, потому что тогда мне пришлось бы лгать и требовать, чтобы сон был, безусловно, не о нем, не о его даре мужского достоинства для женского населения.
– Ты чего? – спрашивает Келлан.
– Я просто не смогла...
Спать.
Какого черта! Я не могу сказать что-либо, потому что он может подумать, что я его слышала. Если он понял, хоть малейший намек, что я прокралась прошлой ночью, я не сдамся. Как он, большой и быстрый, излился в свои ладони.
Дерьмо.
Слова большой и быстро возбуждают меня.
– Ммм, – Келлан кивает, как будто он меня полностью понимает, и я уверена, что это не так. – Значит, ты хорошо спала? Свежий загородный воздух, должно быть, выбил тебя из сил.
– Да, – я бормочу. – Я спала, как камень. Нет, валун, – какого черта я говорю? Это не имеет никакого смысла. У меня начался нервный смех. Густые, быстрые волны жара накатывают на мое тело, и чувствительное местечко между ног снова начинает пульсировать. Мне нужно, чтобы этот парень вышел из своей спальни. – Спасибо, что позволили нам остаться на ночь.
– Нет проблем, – он прислоняется к косяку и смотрит на меня, забавляясь. – Хорошо иметь компанию. Твоя подруга рассказала мне немного о тебе после твоего ухода.
Судя по ухмылке Келлана, Мэнди раскрыла все дрянные подробности моей неудачной сексуальной жизни и всех смущающих, ужасных инцидентов, которые пришли с ней.
Я – всегда за честность, просто не с горячим парнем. Впиваясь взглядом в Келлана, я молюсь Богу, чтобы она держала рот на замке для разнообразия. Если она этого не сделала, я знаю, что мне придется убить ее и спрятать ее тело, и я уверена, что у меня хватит смелости.
Единственная причина, почему я не проглотила наживку и не спрашиваю, что именно она сказала, состоит в том, что мне действительно нужно, чтобы он ушел.
– Я готовлю завтрак, – небрежно говорит Келлан.
Его взгляд скользит по мне, от моих взъерошенных волос до моих грудей, почти вывалившихся из моего лифчика, и не совсем подходящих, но удобных трусиков, которые, как я думала, были хороши для поездки на автомобиле. Моя сумка все еще в моей машине, так как найти путь вокруг этого места в два часа ночи не казалось такой хорошей идеей. Кроме того, мне не хотелось снова тащить сумку через грязь, поэтому у меня не было другого выбора, кроме как спать во вчерашнем нижнем белье. К моему стыду, взгляд Келлана остается приклеенным к тому, как шелковые трусики, похоже, прилипают к моим бедрам и заднице.
– В каком виде ты любишь яйца?
Вопрос достаточно безобидный.
Если бы не блеск в его глазах...
Черт.
Я думала, мы прошли это.
По каким-то причинам, картина из яиц проходит через мой разум. И потом она исчезает и дает место для чего-то еще. Я представляю себе, как запускаю пальцы в его волосы и тяну его на себя, мои ноги обернуты вокруг его узких бедер, его вес придавливает меня, как его огромный член входит в меня.
Наши взгляды встретились, и что-то мелькает в его глазах.
