Вивея (СИ) - Пузыренко Оксана (книги бесплатно без регистрации полные TXT) 📗

— Наверное, на рассвете и закате здесь дух захватывает от зрелища. — Произнес Арчи, и я не смогла сдержать улыбку. Во мне поднялась волна удовольствия от того, что ему действительно понравилось это место.

— Хочешь спуститься?

— Спрашиваешь!

Спуск пролегал по насыпи, поэтому Арчи то и дело пытался поддержать меня, боясь, что я доберусь до низа быстрее. Например, кувырком. Ближе к концу, когда я считала, что опасность миновала, и моей гордости и чистоте шорт ничего не угрожает, я все же почти проехалась пяткой по песку. Наверняка, я бы упала, но Арчи оказался рядом и подхватил меня за руку. Меня развернуло и впечатало в его гостеприимно открытые объятия. И вот тут я понесла настоящие потери. Запах этого парня, его кожи, лосьона, или чем этот грешник себя поливает, он не просто ощущался. Он сбивал с ног, напрочь, как фура, летящая на огромной скорости!

Я так и замерла, прижатая к его груди. Мои руки с силой вцепились в его плечи, ощущая бугры бицепсов, и, кажется, что пальцы жили своей жизнью и пожелали остаться в таком положении навсегда.

Эта близость длилась лишь долю секунды, но ее хватило, чтобы почувствовать, насколько парень опасен. От него определенно исходили особы флюиды. Мои гормоны буквально организовали восстание! Все во мне, до последнего атома, одновременно тянулось к этому парню и в тоже время кричало, чтобы я держалось от него подальше. Например, сейчас одна часть моего сознания велела вцепиться в чертову футболку, чтобы пальцы побелели, и притянуть к себе. Ближе. А другая часть вопила, что я должна бежать опрометью, во всю возможность своих ног. Готова поклясться, скоро меня разорвет от этих противоречий.

Я слышала его дыхание. И ощущала его на своих щеках. Теплое, по сравнению с ветром, что недавно касался нас на вершине горы. Приятно. Еще долю секунды мы смотрели друг на друга.

— Все в порядке? — Поинтересовался Арчи, не выпуская меня из кольца рук.

Мне кажется, или его голос стал чуть более хриплым?

Я втянула носом воздух:

— Ты пахнешь лучше, чем на пробежке. — Выдала я не моргнув глазом. И сразу мысленно выдрала себе клок волос. Вот ду-ура, ты призналась парню, что нюхаешь его?!

Англичанин захохотал. Я почувствовала, что щеки начинают гореть, не вписываясь в мою концепцию полного безразличия к происходящему.

Внезапно я поняла, что мы действительно слишком близко. Мне стало сложнее дышать, и я стала опасаться приступа панической атаки. Никто не приближался ко мне так близко. Никогда. И уж точно я избегала телесного контакта. Даже с родителями, не говоря о незнакомцах. А мое лицо? Оно, черт возьми, слишком близко от него! Паника сдавила горло.

Я чуть пошевелилась, намекая, что меня пора отпустить, близкая к тому, чтобы вырваться из рук в истерике. Парень послушался. Дышать стало легче. Когда я перестала чувствовать его тепло и сильные руки, поддерживающие меня, то почувствовала легкий укол разочарования и сильную волну облегчения одновременно. Облегчение пересилило. Я глубоко втянула в себя свежий воздух. Без запахов тела англичанина.

— Эй, с тобой все хорошо? Ты сильно покраснела…

Я провела рукой по лицу, чувствуя, что на висках и лбу скопились бисеринки пота от напряжения. Черт. Собрала волю в кулак и выдала ухмылку:

— Это все от твоего английского обаяния, конечно.

Я отбросила с лица пряди и спустилась к воде. Опустилась на корточки перед мелководьем и протянула руку, дотрагиваясь до красной воды. Как кровь.

— В воде живет особая водоросль — дюналиелла. Она и делает воду красной. — Объяснила я парню, хоть он и не просил. Ну, я же взяла на себя роль гида, верно? — А по этим деревянным помостам раньше ходили рабочие, когда добывали соль для химической промышленности. Позже Санта-Луи стал курортным островом, теперь это место заброшено. Не многие вообще знают о том, какая красота скрывается в глубине.

— Ты права. — Сказал Арчи и его голос стал таким бархатным и вкрадчивым, что я, не выдержав, обернулась.

Парень смотрел не на воду, а на меня. Солнце уже не светило так ярко, и его глаза в окружающем нас свете казались светлее, приобретая цвет карамели. Эти глаза имели совершенно особую силу притяжения. Почему, глядя в них, мне на миг показалось, что он говорил не о красоте, скрытой в Санта-Луи?

Я смутилась, отвела взгляд от лица парня и снова посмотрела на воду:

— Закат у нас в начале восьмого. Так что осталось недолго и ты сможешь проверить свою теорию о красоте этого места.

Как я и обещала, закат не заставил себя ждать. Солнце стремительно падало за горизонт. Его сияние окрашивало облака в яркие, сочные цвета. Они сливались с красным морем перед нами в бесконечном поцелуе.

Щелк.

Я поморщилась от знакомого, раздражающего звука, появившегося в моем сознании.

Щелк. Щелк.

Нет, мне не кажется это!

Я резко обернулась. В этот момент, с еще одним характерным «щелчком», на камере моргнул своим черным глазом затвор, чтобы снова распахнуться и уставиться прямо на меня.

— Черт возьми, Арчи, какого дьявола?! — Закричала я, отворачиваясь. — Прекрати это, немедленно! Иначе я, клянусь, выкину твою проклятую камеру прямо в чертову соль!

Парень мигом оказался рядом. Я не видела, но слышала, как он быстро переступал по прибрежным камням, подходя ко мне.

— Что такое? Вивея, успокойся. — Рука легонько тронула меня за плечо, но я дернула им, сбрасывая его ладонь. — Прости. Я не хотела тебя расстраивать. И я не понимаю, что случилось…

Его голос звучал искренне. Это заставило меня начать приводить мысли в порядок. Моя первая реакция после того, как я увидела фотоаппарат в руках практически незнакомого мне человека — «снова». Я подумала, что он корреспондент из очередного издания, который желает залезть мне под кожу и сделать годный репортаж к годовщине трагедии, сотрясшей Санта-Луи в прошлом августе. Такие кадры уже замаячили в моей жизни. Звук затвора моментально переносил меня в прошлое, когда эти «щелчки» преследовали меня и каждый мой шаг, как выстрелы.

— Я ненавижу камеры. — Тихо сказала я.

— За что? Они довольно безобидны. Если конечно не находятся в руках бездарей, который постоянно «заваливают горизонты» или располагают моделей фронтально, делая им плечи, больше характерные для фигур спартанцев. Ну, еще не стоит использовать технику в качестве метательного снаряда, она тяжелая.

Парень заставил меня чуть приподнять уголки губ в улыбке. Он ответил мне широкой демонстрацией зубов, очевидно, что у этого глупого монолога была как раз такая цель — расслабить меня.

— Так что? Почему у тебя такая неприязнь?

Я передернула плечами, не желая раскрывать все карты.

— Просто ненавижу.

— Ты не хочешь рассказать?

— Нет.

— Эх… Ну, тогда нам придется что-то с этим сделать. Я фотограф.

Я посмотрела на парня, пытаясь понять, шутит ли он. На идеальном лице отразилось сожаление. Он не шутил. Отлично, в мире столько профессий, а меня Бог свел с фотографом. Спасибо, что не с журналистом.

Арчи посмотрел на меня, затем на довольно большой, по моим меркам, аппарат в своих руках, который он, оказывается, тащил в рюкзаке все это время. Затем он вздохнул и, достав из кармана черный пластиковый кругляшок — защитную крышку, надел его на объектив. Затем он стал убирать камеру.

— Что ты делаешь?

— Убираю фотоаппарат. Я слишком долго на него копил, чтобы увидеть, как ты выбрасываешь его в эти соляные раздолья.

На его лице снова сияла улыбка и мне стало невероятно стыдно за свое поведение. И страхи. Я ненавидела быть слабой перед кем-то.

— Ты серьезно фотограф? — Спросила я.

Тот кивнул:

— Да, это мой хлеб. Я приехал в Санта-Луи не просто отдыхать. Говорят, здешние места восхитительны, именно поэтому сюда съезжаются звезды на съемки. А я, скажем так, потерял свое вдохновение. Поэтому я надеюсь найти его здесь. Но, знаешь, мне рассказывали про волшебные пляжи, водопады и горные кряжи. Но не про это. — Он отвернулся от меня и посмотрел на потемневшую без солнечных лучей воду. Затем парень снова посмотрел на меня. — Так что мне повезло, что я встретил тебя.