Наследницы - Адлер Элизабет (читать книги без TXT) 📗
Сюзетта молчала, повесив голову.
— И еще одна вещь. Я хочу свою внучку.
— Что вы хотите этим сказать? — спросила Сюзетта, резко вскинув голову.
— Скоро ты станешь работающей женщиной, и у тебя не будет времени должным образом воспитывать свою дочь. Я предлагаю, чтобы она жила у меня.
Мари внимательно наблюдала за Сюзеттой. Она видела, как эмоции одна за другой сменяются на ее лице: облегчение, страх, нерешительность.
Сюзетта думала об освобождении от ответственности в воспитании ребенка Антуана, о страхе за свое будущее, о том, сумеет ли заработать себе на жизнь. Но она знала одно: у нее есть то, что так хочет Мари. Анжу может стать козырной картой в ее игре с Мари, и она должна умело разыграть эту карту.
— Мне жаль, но я не могу этого позволить, — ответила Сюзетта. — Хотя, возможно, я разрешу Анжу навещать вас.
— У тебя больше мозгов, чем я ожидала, — рассмеялась Мари. — На следующей неделе я переведу деньги на твой банковский счет. Используй их с умом. Взамен ты должна привозить мне внучку на каждый уик-энд. — С этими словами Мари позвонила служанке, чтобы та проводила Сюзетту до двери.
Вот таким образом Сюзетта д'Аранвиль стала мадам Сюзеттой, а условие Мари проложило для юной Анжу счастливую дорогу в будущее.
Глава 8
Сюзетта решила позвонить Анжу в школу и сообщить новости. Она нетерпеливо вздыхала, пока телефон звонил и звонил. Наконец ответила одна из подруг Анжу:
— Мне жаль, графиня, но Анжу занимается. Завтра экзамен, и она просила ее не беспокоить. Это очень важно для нее, вы понимаете?
В голосе девушки чувствовалась смешинка, чего Сюзетта никак не могла понять, поэтому, вздохнув, положила трубку. Она была вне себя от злости. По ее мнению, Анжу слишком много времени отдавала учебе и недостаточно «лоску»: другими словами — изучению хороших манер. Если бы не отметки Анжу, показывающие, как много она работает, Сюзетта имела бы все основания подозревать, что она гоняется за мужчинами. Но в ее дневнике всегда были только отличные оценки, поэтому матери было совершенно очевидно, что из нее в будущем выйдет «синий чулок».
Услышав дверной звонок, Сюзетта изобразила на лице самую очаровательную улыбку и впустила в магазин очередную клиентку. Женщина была богатой американкой, состоявшей в родстве с Рокфеллерами, и Сюзетта собиралась заставить ее раскошелиться. Возможно, она купит с полдюжины шляп на весну и они договорятся о покупке шляп на лето. Сюзетта снова вздохнула, но на этот раз от удовольствия. День обещал быть хорошим.
А тем временем юная Анжу д'Аранвиль, такая же рыжеволосая, зеленоглазая и пикантно хорошенькая, как и ее любимая бабушка Мари, от которой она научилась большему, чем могла предположить ее мать, лежала в объятиях молодого художника. Они согревали друг друга телами, спасаясь таким образом от ледяного январского холода, который царил в мансарде художника. И, подобно матери, Анжу тоже вздыхала, но с той лишь разницей, что она это делала от удовольствия.
Поздно ночью Анжу проворно перелезла через белую оштукатуренную стену, окружавшую ее школу. Сторожевая собака, как обычно поджидавшая ее по другую сторону стены, радостно завиляла хвостом, ожидая, когда она вынет из кармана «взятку» — кусочек мяса, украденного на кухне перед ее уходом.
— Хорошая собачка, — сказала Анжу, потрепав собаку по голове, и быстро огляделась. Вокруг было тихо и пустынно. Бесшумно проскользнув мимо деревьев, она обогнула угол здания и подошла к окну, которое намеренно оставила открытым. В считанные минуты она оказалась в комнате.
Побег из школы был искусством, которым она овладела в совершенстве. Анжу Маунтджой д'Аранвиль, возможно, и не была похожа на своего дедушку Джорджа, но по характеру очень походила на него: она так же любила жизнь, приятное времяпрепровождение и противоположный пол. И никакая школа не могла удержать ее от этого.
Подруга Сесиль села в постели, когда Анжу оказалась в комнате.
— Расскажи мне, как все было, — попросила она, протирая сонные глаза.
— Что именно ты хочешь узнать? — спросила Анжу, загадочно улыбаясь. — Какие слова он шептал, занимаясь со мной любовью? Или сколько раз это было? А может, был он грубым или нежным?
— Все, — ответила Сесиль, едва дыша.
— Да. — Анжу рассмеялась. — Все это было. Мой бедный голодный художник такой нежный, Сесиль. — Анжу глубоко вздохнула. — Но увы, как это ни жаль, я с ним больше не увижусь.
— Но почему? — Сесиль подалась вперед, обнимая колени. — Если он такой чудесный!
— У него нет денег, дорогая Сесиль. И боюсь, что он очень и очень плохой художник. На его портрете у меня зеленое лицо. Зеленое! Как такое может быть, спрашиваю я тебя?
Она исследовала в зеркале самое милое личико, удивляясь, как всегда, что ее вечерние похождения не сказались на нем. Конечно, если не считать кругов под глазами, но их всегда можно было объяснить, сославшись на бесконечные занятия. Стянув с себя платье и нижнее белье, она провела щеткой по густым рыжим волосам и надела халат. Затем, вздохнув, села за маленький столик заниматься. Завтра экзамен по математике, и она не может себе позволить провалить его, если собирается поступать в Сорбонну, а колледж был единственным путем к «свободе».
— Звонила твоя мать, — вдруг вспомнила Сесиль. — Она сказала, что это срочно, и просила тебя перезвонить ей, когда ты закончишь заниматься. — Сесиль подмигнула Анжу. — Она, должно быть, думает, что ты настоящий «синий чулок» и целыми днями сидишь, уткнувшись носом в учебники.
— Хорошо, что она не знает, куда на самом деле утыкается мой нос, — рассмеялась Анжу. — Счастье еще, что мне не надо корпеть над учебниками, чтобы получать хорошие отметки. Мне везет. Везет в любви и учебе. — Анжу слегка нахмурила свой гладкий лоб и добавила с грустью в голосе: — Но что мне надо — это везение в деньгах.
Деньги, или их недостаток, всегда имели большое значение в жизни Анжу. Сюзетта может выглядеть как «ходячая модель» и хорошо зарабатывать, но затраты всегда превышают доход, и жизнь превращается в череду бесконечных маленьких экономий. Служанка, приходящая два раза в неделю, вместо того чтобы приходить каждый день; недорогие обеды дома и редкое посещение ресторанов; дешевая одежда для Анжу, потому что она не вращается в светских кругах и Сюзетта говорит, что она сначала должна окончить школу, а уж потом ей будут покупать дорогую одежду, которая является вложением капитала.
«Вложение капитала в брак», — думала Анжу, чувствуя, как в ней все протестует против матери. Все, чего хочет ее мать, — это найти ей богатого мужа, и затем обе их жизни изменятся. У ее матери наконец появится свобода и престиж, к которым она так стремится. Но Анжу знала, когда богатому мужу она надоест, он заведет себе любовницу, а любовница будет одеваться в одежду от-кутюр, им оплаченную. Она будет сопровождать его в театр, дорогие рестораны и на приемы, в то время как Анжу будет сидеть дома и нянчиться с детьми.
Анжу знала это наверняка, потому что уже была любовницей такого мужчины. Конечно, роман был коротким, впрочем, как и все ее романы. Но по крайней мере это было весело. А веселье — это то, что Анжу так нравилось. Ее не заботило, сколько сердец чьих-то жен и своих подруг она разбила: главное — веселье во всем. А также место в Сорбонне. Колледж был для нее единственной возможностью вырваться из цепких рук матери. Если она поступит в колледж, то сможет снять дешевую комнату и жить своей жизнью. Анжу улыбнулась: она может даже посещать несколько классов, если они ее заинтересуют.
— Мозги не моя проблема, Сесиль, — сказала Анжу, вздохнув. — А вот деньги — да. Я должна найти себе богатого мужчину. Я похожа на свою бабушку Мари: лучше я буду любовницей, чем женой.
Девушка посмотрела на часы: два часа. Слишком поздно, чтобы звонить матери. Она поговорит с ней завтра. Сев за стол, Анжу открыла учебник и начала заниматься.
Сюзетта позвонила в половине седьмого. Анжу встала, шатаясь, и побрела в холл к телефону.
