Любовь — первая и единственная - Джордан Пенни (лучшие книги .txt) 📗
— Я не собака, я… — «Женщина», хотела сказать Сильвия, но умолкла, когда Рэн поднял с цементного пола ее белые трусики. Ее лицо залилось густым румянцем при виде того, какими маленькими они кажутся в его сильной руке.
Ее одежда промокла насквозь вплоть до белья, но Рэна все же что-то удивляло.
— Все в порядке… Я смогу дойти до дома без них; ведь их не видно под… моими… твоими джинсами, — беспомощно забормотала Сильвия, слишком юная и наивная, чтобы понимать, насколько это сексуально, когда женщина надевает одежду на голое тело, тем более, если эта одежда принадлежит мужчине.
— Ничего. Думаю, я подыщу что-нибудь для тебя, — коротко ответил Рэн.
Сильвия, конечно, была юной и наивной, но не настолько, чтобы не догадаться о происхождении этих хорошеньких кружевных трусиков, которые любезно преподнес ей Рэн. Мысль о том, что они принадлежали другой женщине, испортила Сильвии не только остаток вечера, но и все последующие дни.
Однажды она слышала, как Алекс посмеивается над Рэном из-за его тяги к немолодым женщинам.
— Я же не невесту себе ищу, — отшутился Рэн. — Но и монахом становиться не собираюсь.
Они оба не догадывались, что Сильвия подслушивает их разговор у дверей библиотеки.
— Поэтому женщина, знающая толк в жизни, уже успевшая побывать замужем и разочароваться в браке, прекрасно мне подходит.
Сильвия не смогла сохранить в тайне свою безумную любовь до отъезда в университет. В действительности она и не пыталась скрывать своих чувств, но Рэну они были не нужны… как и она сама.
Она еще раз убедилась в этом на рождественской вечеринке у Алекса. Ее мама тоже присутствовала, и жутко задирала нос перед столь незначительной деревенской публикой. Впрочем, Сильвия не задумывалась над этим. Она решила непременно потанцевать с Рэном и добиться от него рождественского поцелуя.
На Сильвии было новое платье и туфли на высоких каблуках. Она уложила волосы и накрасилась. Алекс встретил ее на лестнице нежной улыбкой, но глаза Рэна не были нежными, когда некоторое время спустя он сбросил ее руки со своих плеч, отказавшись поцеловать ее. Сильвия выпила три бокала вина, прежде чем набралась храбрости пригласить его и, к своему ужасу, не удержалась от слез, когда он силой разомкнул ее объятия.
— Рэн, пожалуйста… — взмолилась она, но Рэн не ответил и ушел с окаменевшим лицом и непроницаемым взглядом.
И, словно этого мало, через какой-то час Сильвия увидела его танцующим с бывшей женой одного из арендаторов Алекса. Рэн крепко прижимал женщину к себе, словно лаская, в тусклом свете ламп, а прежде чем уйти с ней в обнимку, поцеловал с обжигающей страстью.
Ревнуя, Сильвия испытала такую жгучую боль, словно с нее живьем содрали кожу.
Позже она наивно внушила себе, что Рэн не стремился нарочно ее обидеть, что он просто не воспринимает ее как взрослую женщину, и сама поверила своей фантазии.
Весь первый год учебы, как бы сильно Сильвия не стремилась возненавидеть Рэна, все равно она продолжала его любить, мечтать о нем, тосковать и обещать себе, что когда-нибудь все изменится, однажды он разглядит ее и полюбит.
Сильвия отказывалась от свиданий с однокурсниками и посещала только обычные студенческие вечеринки, куда ходила с подругами. Будучи общительной от природы, она постепенно завязала дружеские отношения с несколькими студентами. К одному из них она была особенно привязана — скромный и застенчивый, Дэвид поступил в университет по настоянию родителей. Они требовали, чтобы он последовал примеру своих старших братьев и сестер, получивших дипломы с отличием.
— А чего ты хочешь на самом деле? — спросила Сильвия.
— Рисовать, — просто ответил он.
Узнав, что Дэвид принимает наркотики, Сильвия огорчилась, но не была особенно удивлена. В студенческой среде наркотики были делом обычным, хотя сама она умудрилась благополучно избежать этого искушения.
Именно Дэвид потащил ее на дискотеку, где она познакомилась с Уэйном. Сильвия догадывалась, что Уэйн был поставщиком Дэвида, но по своей наивности считала его всего лишь щедрым парнем, который снабжает своих друзей только для того, чтобы они не пытались добыть зелье более рискованными путями. Не ответив на ее прямой вопрос, Уэйн заявил, что они оба являются сильными личностями, стоящими над толпой. Своим знанием жизни он напомнил ей Рэна. Быть может, потому, что Уэйн, как и Рэн, был много старше Сильвии и ее друзей. С легкой завистью она выслушала его планы провести лето с группой «зеленых», путешествующих по стране.
Сильвия всегда была идеалисткой, и красочный рассказ Уэйна о том, как «зеленые» сражаются за чистоту природы против жадных промышленников, возбудил в ней уважение к нему и его друзьям.
Самое главное, Уэйн понимал, какие трудности испытывает Сильвия в общении с матерью.
— Она такая высокомерная, — печально заметила Сильвия, наморщив нос.
— Значит, я ей не понравлюсь, — ответил Уэйн, и Сильвии пришлось признать его правоту. Она пожаловалась Уэйну, как докучает ей принадлежность к высшему обществу. Алекс выплачивает ей содержание, а мать постоянно приезжает и зудит о том, что Сильвия плохо кушает и не так одевается. Мать вообще не хотела отдавать ее в университет. Ее приводил в ужас тот факт, что Сильвия не сможет так часто «появляться в свете», как раньше. Именно Алекс настоял на том, чтобы она получила высшее образование. Пора, он сказал, ей повзрослеть и набраться опыта.
Стоило ей однажды заикнуться о «содержании», как Уэйн тут же попросил у нее в долг. Естественно, Сильвия не смогла отказать. Он ведь был ее другом…
Вскоре после этого Сильвия обнаружила, что ей пора покупать новые учебники и платить за квартиру, которую она снимала.
Сильвии пришлось позвонить Алексу и попросить у него денег в счет будущего платежа. Ей было очень неловко, но когда она после недолгой заминки призналась, что одолжила деньги другу, Алекс пообещал все уладить.
Сильвия простодушно предположила, что он собирается выслать ей чек, а вскоре случилось событие, заставившее ее надолго забыть о деньгах. Дэвид, ее друг, умер. Он потерял сознание на дискотеке, и его отправили в больницу, но было уже слишком поздно.
Родители увезли его тело домой и заявили в открытую, что не желают видеть на похоронах его университетских приятелей.
— Они думают, что это мы виноваты, — со злостью заметил один из друзей Сильвии. — А на самом деле все из-за них. Он не хотел учиться здесь…
Сильвия была слишком расстроена, чтобы спорить с Уэйном из-за очередного долга, а он вел себя очень грубо, насмехался над ее воспитанностью и упрекал в наивности.
Сильвия обиделась, но промолчала. Вскоре Уэйн должен был уехать из города и примкнуть к «зеленым», которые потерпели неудачу, протестуя против строительства автострады, и собирались двинуться на юг, чтобы соединиться с еще одной группой, требующей закрытия военного полигона.
Сильвия считала это благим делом.
— Поезжай с нами, — предложил Уэйн, но тут же со смехом добавил, — Нет, конечно, ты не сможешь… Мамочка не отпустит, да?
Сильвия не ответила. Она все еще находилась под впечатлением смерти Дэвида. Студенческая жизнь, казавшаяся поначалу такой вольной и многообещающей, оказалась куда более сложной и тягостной.
Сильвия похудела, утратила надежду и всякое желание учиться.
Погода стояла жаркая, и в воздухе все время чувствовалось ожидание грозы. Пусть скорее грянет буря, — размышляла Сильвия, возвращаясь в свою маленькую квартирку. Есть ей не хотелось, а перспектива провести вечер за книгами ни в малейшей степени ее не прельщала. Сильвия скучала по Дэвиду и его рассказам, но еще больше скучала по Рэну.
День был таким жарким и душным, что Сильвия приняла холодный душ и надела на голое тело старую хлопчатобумажную рубашку, некогда принадлежавшую Алексу. Полчаса спустя пришел Уэйн с бутылкой вина, и откупорил бутылку вопреки всем отговоркам Сильвии. С ним невозможно было спорить — проще уступить, но от наркотиков Сильвия отказалась твердо.
