В любви, на войне и в школе все средства хороши - Рэллисон Джанет (читать полностью книгу без регистрации TXT) 📗
— Приятного аппетита? — спросила Рашель. она закатила глаза. Я взяла свой сендвич из пакета и посмотрела на неё. — Ты могла бы по меньшей мере попытаться поддержать меня. Быть милой не так просто, как кажется, знаешь ли.
Мы ели в тишине в течение нескольких минут и, возможно, это продолжалось бы бесконечно, если бы перед нашим столом не остановился Рик. Он не спеша подошел к нам. На не была надета футболка с надписью "АНАРХИЯ". Он доброжелательно улыбался.
— Привет, девочки.
— Привет, Рик, — сказала я, потому что знала, что он на самом деле разговаривает со мной.
Он повел рукой по своим торчащим предположительно-покрашенным-в-блонд-но-выглядящим-как-ярко-желтым волосам.
— Я устраивают пред-победную вечеринку у себя дома в пятницу. Конечно, вы приглашены, потому что я играю честно.
В моем мозге возникла тысяча ответов для Рика, но я не произнесла ни одного из них. Исходя из того, что я знала, это подстроил Логан.
— Спасибо, Рик, но я не уверена, что мы соберемся.
— Очень жаль, — сказал Рик. -Там будет много твоих друзей.
Челси покачала головой:
— Прекрати быть таким болваном и проваливай.
Рик приложил руку к груди, как будто его это задело.
— Эй, не поймите меня неправильно. Если бы я мог выбирать оппонентов, я бы выбрал тебя, Саманта. На самом деле у меня есть хороший девиз для тебя, — он сделал движение рукой, как будто писал каждое слово на невидимом плакате. "Саманта Тейлор. Она придумала слово кандидат" [2].
— Спасибо за помощь, — сухо сказала я. — Но почему бы тебе не заняться своей собственной кампанией. И может быть ты мог бы придумать слоган без участия слова "рулит".
— Нет, я очень рад помочь тебе, — сказал он. — Потому что, я думаю, чирлидеры должны пользоваться любой помощью, которую они могут получить.
Я улыбнулась ему:
— Как насчет "Рик..." — я почти добавила "добавил 'боль' в слово 'большинство' ", но осеклась как раз вовремя. Я уставилась на него, ища что-то, что имело бы смысл, но не было оскорбительным. Я не смогла ничего придумать.
Рик ждал, что я закончу предложение, но когда я этого не сделала,он сказал:
— Как насчет Рик. Это сильно, Саманта. Ты должна заниматься рекламой.
Он рассмеялся собственной шутке и удалился.
Челси покачала головой:
— Ты должна была послать его.
Обри потянулась и похлопала меня по руке.
— Я скажу за тебя. Как насчет: Рик — абсолютный, величайший, жалкий придурок.
— Это было неплохо, — сказала Рашель. — Но не хватает фирменного хмыканья Саманты.
Я взяла картофельный чипс из коробки с обедом и злобно вгрызлась в него.
— Все, что я хочу сказать по теме — мне будет приятно победить Рика. Хмыканье будет чуть позже.
Во время занятия по английскому я думала о речи, которую скажу на собрании учеников перед выборами. Я сделаю акцент на том, что нудно выбрать кого-то ответственного. Я подчеркну, что школьные события — это не вечеринки, и школьному обществу нужен кто-то без камней в голове, чтобы быть за них ответственным.
Но эта речь звучала не только глупо, я боялась, что она сработает против меня. Если я буду говорить об ответственности, люди начнут думать про Эми, разве нет? Она была таким учеником, к которых домашняя работа аккуратно сложена в папку и они никогда никуда не опаздывали.
Я должна была подчеркнуть то, что у меня хорошо получалось, например создавать дух единства и... гм... способность представить школу в хорошем свете. Я имею в виду, школьному сообществу должно быть стыдно избрать кого-то, кто засовывает булавки себе уши.
Я думала об этом довольно долгое время, но не смогла изобрести способ вставить это в речь так, чтобы это хорошо звучало. Вы же не можете просто сказать: — Если меня изберут, обещаю усердно работать, сплачивать коллектив и не засовывать швейные принадлежности в части своего тела.
Поэтому я какое-то время просто думала обо всем, что скажу Рику после того, как он проиграет выборы. В моем воображении я была надменной и отчужденной. Единственной проблемой было то, что чего бы я ни говорила Рику, его ответ всегда был одним и тем же. Он пожимал плечами и отвечал: — Мне плевать, что я проиграл. Я всегда относился к этому как к большой шутке.
И это подводило черту под ситуацией с Риком. Все знали, что ему плевать, и я не должна тратить свое время, беспокоясь из-за него.Велики были шансы на то, что он устанет от этой шарады и выйдет из гонки, или его временно исключат из школы, или, наконец, выступит с очень глупой речью, в которой пообещает продавать виски в кафетерии и спалить учителей.
Рик не был моей проблемой. Эми была. Она была единственным реальным конкурентом в гонке, и мы обе это знали. Я не могла позволить себе снова об этом забыть.
После английского я направилась на следующее занятие. Я только зашла на лестницу, как Дуг появился рядом со мной. Он сжимал стопку книг в одной руке и одновременно размахивал руками так, что это заставило меня поверить, что все учебники в любой момент улетят в воздух.
— Привет, — сказал он мне. — Что такая девочка, как ты, делает в таком месте, как это?
— В данный момент, биологию, — я не замедлила шаг.
— Ах-х-х, биологию. У меня она была первым уроком, — он кивнул со знающим выражением лица. — Ничто так не заряжает оптимизмом на весь день, как изучение брачных повадок канадских оленей.
И потом, прямо там, в холле, Дуг испустил душераздирающий звук, что-то среднее между йодлем (манера пения у тирольских горцев) и гориллой, которую душат.
Все в окрестности уставились на нас. Я пошла быстрее прижимая книги к груди, как будто Дуг перешел границу сумасшествия и в любой момент набросится на меня или залезет на шкафчики с намерением полетать.
Он улыбнулся, безразличный к вниманию окружающих:
— Это был брачный крик канадского оленя.
Ох. Как романтично. И какой реакции он от меня ожидал? Что я заору в ответ или пристрелю его?
Я продолжала быстро шагать.
— Какой у тебя сейчас урок? И разве ты не должен сейчас направляться туда, вместо того, чтобы пытаться привлечь самок оленей?
— Математика.
Бам. Это было в том же направлении. что биология. Это значило, что мне предстояло еще несколько минут беседовать с Дугом. В это время он мог устроить еще несколько представлений.
Время, за которое он мог спросить меня о чем угодно.
Знал ли он, что у меня не было пары на выпускной?
Думай. Думай. Думай. Мне нужно было что-нибудь сказать, что-нибудь, что не позволит ему увести беседу в ненужном направлении.
— Математика, — сказала я. — Математика хороший урок. Её никогда не бывает много.
Он хрюкнул:
— Бывает, — и он уставился мне в глаза. — Вместо этого я бы лучше сделал миллион других вещей.
Ой, это утверждение могло привести куда угодно, например к тому, что мы будем стоять вместе перед фотографом на выпускном.
— Ну, конечно математика — не самая веселая вещь. Если говорить начистоту, мой любимый урок — английский. Миссис Мортенсон такой хороший учитель. Я имею в виду, она так много знает о предмете, структуре произведения, символизме... кто бы мог подумать, что книги могут быть такими захватывающими?
Пока тема касалась школы, я была в безопасности, и я приготовилась говорить об уроках безостановочно, даже не дыша, если необходимо, в течение остатка пути в класс.
— Я думал, ты видишь достаточно книг на работе.
— На работе? — он знал о моей работе? Что он еще знал обо мне?
— Логан сказал, ты работаешь с ним в Книжном?
— Правильно.
Логан рассказывал ему обо мне. Как мило. Нужно поблагодарить Логана в следующий раз, когда его увижу.
Дуг обвел шкафчики ничего не выражающим взглядом.
— Должно быть, это скучная работа. Вроде как работать в библиотеке. Ты должна все время молчать, — его взгляд вернулся ко мне. — Могу поспорить, что когда твоя смена заканчивается, ты умеешь отрываться и веселиться.
