Как заарканить миллионера - Биварли (Беверли) Элизабет (е книги .TXT) 📗
— Не покладая рук, говоришь? — расплылся в нахальной ухмылке Лукас.
Не дожидаясь, пока младший товарищ отпустит очередную пошлую шуточку, Адам уточнил
— Раскапываю ее подноготную. Хочу выяснить все: кто она такая, откуда, где живет, чем занимается и как ей в голову пришло написать эту проклятую книгу!
— А дальше что? — с энтузиазмом подхватил Лукас.
— Что дальше — не знаю. Хотя кое-какие мысли на сей счет имеются. Не знаешь, в каком разделе продаются книги о пустыне Гоби и кровожадных стервятниках?
— Ну что, разошлись? — вздернула голову Дорси.
Френ Скотт, служащая рекламного отдела «Рок-Касл Букс», прикрыла дверь складского помещения, и невнятный гул голосов в зале сменился благословенной тишиной.
— Если бы! У дверей дежурит не меньше дюжины поклонников — мечтают перемолвиться с Лорен еще парой слов. Большая часть — мужчины, и некоторые очень симпатичные.
— Скажи им, что Лорен уже ушла, — вздохнула Дорси.
— Думаешь, я не говорила? Но кто-то из них видел, как Лорен — то есть ты — скрылась за этой дверью. Теперь они не разойдутся, пока ты — то есть Лорен — не покажешься. Боюсь, придется ей — то есть тебе — сидеть здесь до закрытия.
До закрытия? Да она и пяти минут больше не выдержит!
Кожа на голове под париком чешется. Туфли безбожно жмут. Макияж весит, кажется, не меньше тысячи тонн, а лифчик «Уандербра» так сдавил грудь, что она вообще не понимает, как до сих пор не умерла от удушья.
При этом, как ни странно, встреча прошла вполне успешно. Особенно если учесть, что на протяжении всего мероприятия Дорси погибала от страха. И сейчас мечтала об одном: вернуться домой, принять ванну и вернуться к спокойной, размеренной, такой привычной жизни Дорси Макгиннес.
— Так что устраивайся поудобнее, — продолжала рекламщица. — Можешь что-нибудь почитать.
— У меня сейчас одно желание: домо-о-ой!
— Неудивительно, — сочувственно улыбнулась Френ. — Такие мероприятия даже при благоприятных обстоятельствах чертовски выматывают. А у тебя, насколько я понимаю, обстоятельства не самые благоприятные.
Френ Скотт, разумеется, была осведомлена обо всех проблемах «Лорен Грабл-Монро» — иначе не смогла бы играть роль сопровождающей в рекламном турне. Давая ей это задание, начальство строго предупредило: «Не будешь держать рот на замке — останешься без работы!»
— Я не предполагала, что возникнет такой ажиотаж, — извиняющимся тоном объяснила она. — Иначе заранее подогнала бы машину к черному ходу. Но мне казалось, что все пойдет своим чередом: ты ответишь на вопросы, раздашь автографы — и все разойдутся… Может быть, тебе выйти и перемолвиться с ними еще парой слов?
Дорси решительно замотала головой.
Знала бы Френ, каких трудов стоило ей превращение в Лорен! Несколько дней они с матерью бегали по магазинам, закупая амуницию женщины-вамп. Первое преображение заняло четыре часа: к концу его и Дорси, и Карлотта едва не падали от усталости.
Но результат превзошел все ожидания. Белокурый парик, цветные контактные линзы, лифчик «Уандербра», увеличивающий грудь, туфли на шпильках и два-три — а может, и десять-двадцать! — слоев губной помады, румян, теней и черт знает чего еще сделали из нее совершенно другого человека. Дорси Макгиннес превратилась в Лорен Грабл-Монро.
Наполовину.
Предстояло еще изменить голос. Но это не самое страшное: хрипловато мурлыкать на низких нотах и чувственно растягивать слоги Дорси скоро научилась. Плавными движениями и чувственной походкой, хоть и не без труда, овладела. Страшнее всего оказалось другое: научиться держаться вызывающе и сексуально.
Нельзя сказать, что Дорси презирала секс. Те несколько раз, когда это с ней случалось — давным-давно, в прежней жизни, — так вот, те несколько раз ей определенно понравилось. Дело в другом. Дорси ненавидела сексапильность. Все существо ее восставало при мысли превратиться в товар на продажу, в приманку для двуногих хищников.
Однако именно это требовалось от Лорен Грабл-Монро.
О господи, как чешется голова под париком!
Дорси потерянно оглянулась вокруг… и в этот миг взгляд ее упал на джинсовый студенческий рюкзачок, скромно притулившийся в углу пустой полки. Ее собственный рюкзачок, между прочим. В котором скрывались синие джинсы, ботинки и свитер, которому позавидует любой лесоруб. Именно в этой униформе Дорси вела занятия в «Северне», откуда забрала ее Френ.
Так, кажется, где-то здесь была служебная уборная…
— Я ухожу, — решительно заявила Дореи.
— Бросишь Лорен на растерзание фанатам? Да ты храбрее, чем я думала!
Усмехнувшись, Дорси принялась отклеивать фальшивые ногти.
— Лорен останется здесь. Уйду я.
Четверть часа спустя элегантная кареглазая блондинка превратилась в зеленоглазую, рыжеволосую и вовсе не элегантную особу. В выцветших джинсах, растянутом свитере, в очках и, конечно, безо всякой косметики. Костюм, шпильки, парик и прочие атрибуты Лорен Грабл-Монро исчезли в рюкзаке.
Удовлетворенно улыбнувшись, Дорси застегнула «молнию» и бросила рюкзак Френ.
— А теперь пойду вниз, в кафе, — объявила она, — выпью капуччино со льдом.
— Но… как же ты доберешься домой?
— Возьму такси. — Она улыбнулась и подмигнула. — Лорен оставляю на тебя. Присмотри за ней, ладно?
И Дорси вылетела за дверь.
5
Если бы Адам смотрел, куда идет, то не столкнулся бы с женщиной, внезапно вынырнувшей из-за стопки бестселлеров. Не выбил бы у нее из рук пластиковый стаканчик с кофе. Не подхватил бы за талию, испугавшись, что она вслед за кофе полетит на пол. Не ощутил бы, как по телу прокатилась жаркая волна… только вот чего?
Существует ли антоним у «импотенции»?
Может быть, мужественность?
Нет, «жаркая волна мужественности», да еще «прокатившаяся по телу» — это никуда не годится. Однако именно это небывалое ощущение поразило Адама, когда он взглянул в такие знакомые — и такие вечно новые — глаза цвета июньской листвы.
И возблагодарил небеса за то, что не смотрел, куда идет.
— Мак! — воскликнул он, пораженный этим нежданным подарком судьбы, который в самом буквальном смысле свалился ему в руки.
А в следующую секунду осознал, что наконец-то, после двух месяцев томительных мечтаний, пустых раздумий, бесплодных фантазий, держит ее в объятиях! И от этой мысли жаркая волна непонятно чего превратилась в раскаленное цунами.
Никогда прежде Адам не предполагал, что в стихийных бедствиях таится столько блаженства.
Но не успел он подумать о чем-нибудь еще (если, конечно, был способен о чем-нибудь думать), как Мак опомнилась, выпрямилась, отстранилась… и сделала бо-о-ольшой шаг назад.
Только сейчас Адам заметил, что выглядит, она не так, как обычно. Исчезла толстая коса, без которой Мак в «Дрейке» не появлялась: буйные темно-рыжие кудри рассыпались по плечам, окружили лицо пылающим нимбом. И само лицо изменилось — теперь на носу сидели круглые очки в металлической оправе. Обычно очки портят женщин, но Мак и в этом не походила на других. Толстые стекла увеличили ее глаза, сделали их ярче и выразительнее.
И отражался в этих зеленых омутах… страх?
Что за чушь! Ради всего святого, с чего бы Мак бояться Адама? Если на то пошло, это она — нежная, чувственная, соблазнительная — для него опаснее любого дикого зверя!
— Что ты здесь делаешь? — поинтересовался он.
И тут же сам ответил на собственный вопрос:
— Подожди. Не говори. Попробую сам догадаться. Пришла посмотреть на новую гуру и пророчицу женского движения?
— И кто же это? — прищурилась Мак. Адам снисходительно улыбнулся:
— Неплохо придумано. И все же готов спорить на что угодно, что передо мной — преданная ученица Ее Стервичества мисс Лорен Грабл-Монро.
— А, вот вы о ком!
— Только, пожалуйста, не притворяйся удивленной.
В глубине души Адам чувствовал, что девушка вовсе не притворяется. Она действительно удивлена. Только не разговором о Лорен Грабл-Монро. Удивление ее — и еще какое-то иное чувство, которого Адам определить не мог, — явно связано с его появлением, в магазине.
