Серебряная богиня - Крэнц Джудит (книги онлайн без регистрации полностью txt) 📗
Наконец появился доктор Аллар.
— Они могут ехать со мной домой? — требовательно спросил Стах, даже не поздоровавшись с доктором.
— Не сейчас, но очень скоро, как только княгиня немного окрепнет. Но вначале, друг мой, нам следует побеседовать с вами о другой девочке, о Даниэль.
За время болезни Франчески даже доктору ни разу не удалось заставить Стаха говорить о втором ребенке. Будучи ревностным католиком, доктор Аллар настоял на том, чтобы ее окрестили в день рождения, поскольку не был уверен, что девочка протянет следующие сутки. Он сам выбрал ей имя, имя своей матери, надеясь, что хоть это принесет немного удачи несчастному дитя.
— Даниэль? — Стах произнес это имя, будто абсолютно ничего не значащее для него, незнакомое слово. — Я не думаю, что она выживет. — В его голосе прозвучали окончательный приговор и одновременно полная отстраненность.
— Но если она выживет, а это вполне возможно, то вам придется столкнуться с серьезными трудностями неврологического характера…
— Доктор, не теперь!
Но доктор невозмутимо продолжил, подкрепляя официальный тон выразительными жестами:
— Я осмотрел обеих ваших дочерей, князь. Знаете ли, сейчас существует весьма точный набор тестов для проверки нервной системы новорожденных. Мы с доктором Ромбасом обследовали обеих девочек одновременно, чтобы сопоставить их реакции…
— Просто сообщите мне результаты! — прервал его Стах с той жесткостью, с какой встречал любое препятствие на своем пути. При этом шея его напряглась, лицо приобрело злое выражение, и своим видом он стал напоминать хищную птицу.
— Князь, — ответил доктор, сохраняя взятый им менторский тон, — вы обязаны знать, о чем идет речь, хотите вы этого или нет. Уверяю вас, что невозможно изложить все в двух словах, как вы того требуете. Итак, если позволите мне продолжать, Маргарита выдержала все тесты как нормальный, здоровый ребенок.
Стах с трудом сдерживал себя, слушая доктора. Зачем ему лишний раз слышать, что с Маргаритой все в порядке, когда он сам прекрасно знает это. Потом наступила короткая пауза, пока Аллар подбирал слова, чтобы продолжить. Он тяжело, но решительно выдохнул и заговорил снова:
— Даниэль же весьма слабо реагировала на все эти тесты. Я повторил обследование дважды с трехнедельным интервалом, но результаты оказались идентичными. Она малоподвижна, редко кричит, до сих пор еще не держит головку и очень мало прибавила в весе. Мы называем это отказом от выращивания.
— Отказ от выращивания! Вы говорите так, будто речь идет об овощах, — не сумел сдержаться Стах.
— Конечно же, нет, князь! Ей всего девять недель, и есть все основания надеяться, что при надлежащем уходе она будет нормально расти. Если она будет продолжать набирать вес даже в том же темпе, что и сейчас, ничто не сможет помешать ей стать со временем физически активным ребенком. У нее нет никаких физиологических дефектов, просто она слабенькая, очень слабенькая.
— А в умственном отношении?
— В умственном? В этом плане она никогда не будет нормальной, мы знали об этом с самого начала.
— Но вы можете сказать мне, доктор, определенно, насколько она далека от нормы?
— Она будет умственно отсталой, это совершенно определенно, но точно оценить уровень ее отставания в данный момент я не могу. Мы даже не сможем проверить ее индекс интеллекта до тех пор, пока ей не исполнится три года, но даже тогда наше суждение не может быть окончательным — вот в чем трудность. Здесь, князь, возможны чрезвычайно широкие вариации, от очень слабого отставания до умеренного или тяжелого…
Доктор Аллар неожиданно прервал свою речь и замолчал.
— Воможно ли, что у нее будет… слабое отставание? — наконец заставил себя спросить Стах срывавшимся, полным неверия голосом, с трудом выдавливая из себя каждое слово.
— Князь, в подобных случаях возможно так много разных вариантов. Порой разница в индексе всего в несколько процентов означает, что один ребенок практически необучаем, а другой может приобрести определенные специальности. Никто не возьмется предсказать точно, насколько сильным окажется дефект…
— Оставьте эти утешительные общие рассуждения! — взорвался Стах. — Что ждет ее в будущем, черт побери?!
Помолчав немного, доктор Аллар наконец ответил, тщательно подбирая слова, чтобы как можно яснее дать понять князю то, что ему самому было точно известно:
— В лучшем случае мы можем надеяться на то, что малышка Даниэль по своему умственному развитию будет находиться где-то посередине между довольно слабой и умеренной отсталостью. Это означает, что она сможет выполнять какие-то действия по обслуживанию себя самой и как-то общаться с другими людьми, строить простейшие фразы, подобно детям, еще не умеющим читать, одним словом, останется на уровне развития примерно четырехлетнего ребенка…
— Четырехлетнего! Доктор, вы хотите сказать, что у нее будет младенческий разум? И вы называете это «умеренным отставанием»! Такое развитие невзирая на возраст?
— Князь, — ответил доктор, не пытаясь уйти от поставленного вопроса, — это, вероятно, большее, самое большее, на что вы можете надеяться. Малышка перенесла кислородное голодание до и во время родов, она плохо реагирует на тесты, у нее бывают конвульсии, нет, князь, мы не имеем права рассчитывать на лучшее.
Несколько минут в кабинете царила мертвая тишина. Наконец Стах заговорил снова:
— А что, если вы ошибаетесь, доктор, и ее умственная отсталость окажется тяжелой? Что тогда?
— Не надо забегать вперед. В любом случае ей потребуется постоянный уход, даже при умеренной отсталости. Если же отсталость будет более сильной, потребность в уходе возрастет. Так или иначе, с ребенка нельзя спускать глаз в течение всей его жизни. Как только девочка начнет ходить, ее станут подстерегать опасности, а в период полового созревания все проблемы только усугубятся. Часто единственным решением оказывается помещение таких детей в специальное учреждение.
— Если… если она будет жить, доктор, как долго она сможет оставаться здесь, в вашей клинике? — спросил Стах.
— Пока не наберет достаточно в весе, чтобы ее можно было перевести в детское отделение к остальным младенцам. То есть пока не станет весить пять фунтов восемь унций, что, по моему мнению, вопрос всего нескольких месяцев, князь, если не будет никаких осложнений. Пока ей требуется инкубатор, мы, естественно, обязаны держать ее в клинике, но, как только она подрастает настолько, что ее можно будет перевести в детское отделение, мы больше не сможем держать ее у себя. К этому моменту вы должны быть готовы забрать ее домой.
При слове «домой» лицо Стаха окаменело.
— Доктор Аллар, я не намерен обсуждать этот вопрос с моей женой, пока она не окрепнет.
— Согласен с вами. По правде говоря, я хотел порекомендовать вам соблюдать это время особую осторожность. Княгиня еще недавно вообще отказывалась воспринимать детей. Однако сейчас между нею и Маргаритой установились нормальные контакты, и прогнозы на будущее самые хорошие. Тем не менее она перенесла тяжелую депрессию, крайне тяжелую, и ей теперь опасен любой новый шок. Если княгиня будет поправляться, то уже через несколько дней вы сможете забрать ее вместе с Маргаритой домой. Я прослежу, чтобы она не имела возможности увидеть Даниэль до тех пор, пока ребенок не окажется вне опасности. Природа возьмет свое.
Был чудесный солнечный день конца июня, когда доктор Аллар объявил, что Франческа поправилась настолько, что может ехать домой. С той минуты, как Стах обратился в лозаннское агентство по найму сиделок для детей, корреспонденты всех газет мира, аккредитованные в Швейцарии, казалось, посходили с ума в ожидании новостей. Толпы репортеров и фотографов дежурили, сгорая от нетерпения, у ворот частной клиники. Среди них царило оживление с самого раннего утра, и теперь, семь часов спустя, когда Стах и Франческа с ребенком на руках наконец появились в дверях, их встретил дружный рев журналистов, на дюжине разных языков требовавших держать ребенка так, чтобы его можно было сфотографировать.
