Беременна от сына президента (СИ) - Попова Любовь (читаемые книги читать .txt, .fb2) 📗
— Ты должна нам помочь…
— Но как я могу помочь?
— Этот старый пердун тобой заинтересован. Даже если у вас еще ничего не было, он будет пытаться снова. И тогда мы его поймаем.
— Как? Я не буду с ним спать, Аль…
— Ты пойдешь к нему домой и поставишь там камеру. Я тебе дам. Она маленькая, незаметная. Ты сбежишь, а я смогу записывать все, что происходит в его квартире. Не отказывайся сразу, подумай о том, сколько несчастных девушек ты сможешь спасти, сколько бед сможешь предотвратить
— Но я…, — качаю головой, но Алю не унять.
Она просит молчаливую девушку рассказать свою историю. Она тоже, как я училась на второй курсе, когда стала замечать знаки внимания. Сначала всерьез не воспринимала, даже наслаждалась ими. Тем более что ей давали первые партии, позволяли выступать на концертах. А потом профессор потребовал оплатить этот успех собственным телом. Она согласилась и терпела его домогательства, пока он не стал приводить своих друзей. Она попыталась нажаловаться на профессора в деканат, но ей никто не поверил. И вскоре она стала изгоем.
Она говорила, а я почему – то видела на ее месте себя.
А еще, я вдруг вспомнила, о чем говорил Карим, как предупреждал меня.
Если бы не любовь к нему, если бы не Аля, я бы могла оказаться на месте этой несчастной девушки. Даже не понять, как меня хотят использовать.
Интересно, а ей можно как – то помочь?
— Ну что, Арин?
Она смотрит на меня, словно пытаясь заколдовать. Я вздыхаю.
— Я помогу… — она тут же кидается меня обнимать. – Аль, задушишь.
— Я знала, что могу на тебя положиться. Мы приструним этого похотливого пердуна.
Она отпускает меня и уводит бедную девушку, я же остаюсь под лестницей, смотрю по сторонам, чтобы никто меня не видел и включаю телефон.
Немного в шоке от того, какой он красивый, современный и дико дорогой. Его никому нельзя показывать, я не смогу объяснить, откуда его взяла.
Я копаюсь в нем, наверное, полчаса, пытаясь разобраться, когда на мой телефоне поступает звонок.
Беру на автомате и застываю, слыша голос Карима. Боже…
— Ты куда пропала?
— Под лестницей сижу, между этажами. Ты приде…
Он тут же отключается, а я тру плечи, которые покрылись холодными мурашками, приподнимая волоски.
Вроде и не холодно, но копчик морозит, пока смотрю в телефон, как мигает экран, настраиваясь.
— Ариш, — слышу шепот сверху и поднимаю голову.
Застываю, разглядывая своего Бога в темноте.
Сейчас он кажется еще огромнее, пугающе опасным и все еще очень красивым. В его глазах непроглядная сплошная тьма, словно темный лес, в который я вступила и не знаю, как найти выход. А может, и не хочу, потому что чувствую исходящую от него энергию, от которой становится горячо и приятно. Почти нежные руки ложатся мне на голову, чуть сжимаю пучок, который я сделал. Он ведет пальцем от виска, до щеки, находит губы и сминает их, словно пробуя на мягкость.
Мы слышим шаги и резко дергаемся. Карим выругивается, тут же дергает меня за руку и уводит в сторону, в приоткрытую дверь туалета. Запирает ее на защелку.
Шаги стихают, а я нервно смеюсь. Страх и стыд щекочут как пузырьки газировки.
Это так неправильно – постоянно прятаться, но я прекрасно понимаю, что по-другому с сыном президента не получится. Мне просто нужно принять все то, что он готов мне дать.
— Ты не должна это терпеть. Постоянные прятки, укрытия, тайны… Ты достойна лучшего, — гладит он меня по щеке, прижимая ладонью.
Я запрокидываю голову, втягивая всеми рецепторами запах своего мужчины. Тот, на который я подсела в нашу единственную ночь.
— Я достойна лучшего, ты прав. Лучшее – это ты.
— Блять, — только и выговаривает Карим, захватывает мой затылок, сдавливая его и притягивая к себе. От удовольствия прикрываю глаза, обнимая любимого за шею. Наши губы безошибочно находят друг друга, сталкиваются в нежности, что сводит на нет все мысли в голове.
Я чувствую, чувствую, как отчаянно сердце бьется в груди, как вокруг нас потоком эссенции разливается волшебство. И мне так хорошо с ним, так приятно. И каждый раз мало, мало поцелуев. Его мало.
В этот вечер мы расстаемся, но теперь я спокойна, потому что Карим всегда на связи. Стоит мне зайти в общежитие, как приходит сообщение, что он уже дома и думает обо мне.
Я падаю на кровать, прижимаю подарок к груди и часто и шумно дышу. Мне так легко, так хорошо, так свободно. И даже вопросы соседки о том, почему я такая странная не обижают. Я не сойду с выбранного пути. И не важно, что все нужно оставлять в тайне, потому что счастье любит тишину. И пусть бабушка и весь наш город считает меня блудницей. Я знаю правду.
А еще теперь я могу сосредоточиться на учебе. А еще приходится помогать Але Самсоновой вывести профессора на чистую воду. Я должна заигрывать с профессором и сделать вид, что готова зайти дальше.
— Так, он почему – то не торопится звать тебя к себе. – Говорит спустя пару дней Алла, пока красит мне губы бледно розовым, создавая образ Лолиты.
Я уж не буду ей рассказывать, что осторожничает он из – за Карима, который обвинил его и продюсера в распутстве.
— Не знаю. Я вроде улыбалась ему.
— Но пусть пока довезет тебя до общаги. Покажи, что ты готова дать ему привилегии к своему телу. Поняла?
Мне неприятно это все, но я уже пообещала, даже надела платье, которое принесла мне Аля. На тонких лямках, легкое, привлекающее слишком много внимания.
— Поняла, но мне это не нравится. — Я все думаю рассказать про план Кариму, хотя последние пару дней он почти не пишет, сильно занят. – Может он передумал меня соблазнять?
— Шутишь? А кто предложил найти тебе композитора? Думаешь, он это всем подряд предлагает? Слушай, я не прошу с ним спать. Просто попади к нему домой и поставь прослушку. Все, давай, он тебя ждет, — отправляет из женского туалета, где мы переговаривались.
Я, вздохнув, спешу на выход, чтобы выполнить миссию, на которую подписалась.
Отхожу в сторону, где договорилась встретиться с Константином Дмитриевичем. Осматриваюсь, чтобы никто меня тут не увидел. Я не могу себе позволить стать изгоем, как та девушка, иначе никогда не смогу стать ровней Кариму.
Вздрагиваю, когда передо мной останавливается машина. Черная и очень представительная.
Первые пару секунд сердце бьется где – то в горле. Профессор купил новую? Я не хочу с ним ехать.
Я не знаю, как оставаться с ним наедине в таком тесном пространстве.
Окно открывается, и я уже готова шагнуть назад.
Ахаю, прижима ладони к щекам. Это — Карим…
Я без раздумий открываю дверь и прыгаю к нему на сидение. Его улыбка, Господи, ради нее можно предать родину.
— Выруби телефон, у меня не так много времени, не хочу, чтобы нас прервали.
Я выключаю телефон, как велено, чтобы никто нас не побеспокоил.
Проучить профессора можно и позже, а когда в следующий раз на меня найдет время Карим – я не знаю. Значит должна полностью посвятить себя ему столько времени, сколько он нам отведет.
— Скучала, малыш? — тянет он меня к себе на колени, прижимаясь губами к шее, пока за моей спиной закрывается перегородка между пассажирами и водителем.
Я прикрываю глаза от восторга, вжимаюсь к его тело, веду от твердой груди, к такому же стальному животу.
— Безумно…
— Покажешь? — стискивает он мою талию, а я радостно киваю, запуская руки сначала под рубашку и слыша хриплое ругательство. Не могу ждать, все внутри сжимается от предвкушения, что яростно стягивает низ живота и соски. Он просит показать, и я могу это сделать лишь одним доступным нам способом. Наклоняюсь, чтобы поцеловать Карима. Губы, подбородок, кадык, ключицы. Веду дорожку поцелуев, расстегивая пуговицы за пуговицей, пока не оказываюсь на полу у него в ногах. Он запускает одну руку мне в волосы, другой стягивает лямку платья и лифчика, взвешивая в пальцах грудь… Боже, как же приятно.
— Покажу, — с улыбкой шепчу, облизывая губы, продолжая бороться с ширинкой и замком на ремне, пока обе ладони не обхватывают тяжелую, налитую кровью плоть. Боже, во рту столько слюны, которую вместо того, чтобы сглотнуть спускаю на головку, слушая самое важное:
