С любовью, бывший (СИ) - Снатёнкова Алёна (книги без сокращений .TXT) 📗
– Что я должна буду делать, если проиграю?
В конце концов, я должна знать все правила игры. Хотя, я и так представляю, что он загадает. Это ведь совсем несложно.
– Я тебе потом на ушко скажу.
Боксеры соскальзывают, и отлетают под стол, к самой стене. Он голый стоит передо мной. Вернее, в одних носках. Но я не думаю, что его пятки это какая-то эротическая зона.
Он голый.
Голый Мамаев на моей кухне. А я смотрю на его нос.
Как всё получается-то, а?
Не вините меня. И поверьте, это сложно. Сложно глаза контролировать, которые так и хотят угол обзора увеличить.
– Мартышка, минута прошла. Еще одна, и в моих руках будет твое платье. – Самоуверенность злит, но не охлаждает.
Охлаждает другое. Звук в замочной скважине, и радостный крик сестры: «Мы дома».
– Мамаев, ты продул. – Рукой закрываю глаза, и смеюсь в голос. – Можешь не одеваться, а так домой валить.
Но ему будто плевать на то, что наши вернулись, он в один шаг подскакивает ко мне, и грозно на ухо шепчет:
– Игра незакончена.
– Поверь. Это и есть финал. Как только Настя увидит тебя, мне потом смотреть будет не на что. Отрежет все стоящее или уже висящее. – Какая легкая победа. Нужно будет отблагодарить сестренку. Считай, два раза спасла мою шкурку.
12. Глеб.
Я никогда не угорал над анекдотами, где муж застает свою жену с голым любовником. Не понимал таких героев, которые из окон выпрыгивали, сверкая яйцами, только чтобы сохранить почки и ноги целыми. Моё мнение, если ты захотел чужое, то должен ответить за свои грешные желания.
Это мнение было в голове. На опыте такого не было. Я ведь не дятел, который поедет трахать девку к ней домой. Для этого есть дешевые отели, куда не смогут вломиться рогатые олени. Поэтому и не представлял, что меня коснется подобное. А сейчас сам попал в эротический боевик, где через несколько секунд мне, как главному герою, отрежут хозяйство.
И, самое обидное, что это сделает не разъярённый дятел, которого я сам уложить смогу. Это сделает девушка, метр с кепкой, а я и защититься не смогу. Буду наблюдать за процессом и просить, чтобы она разрез сделала ровненьким.
Но, пока Настя не вломилась на кухню, у моих будущих спиногрызов, еще есть шанс когда-нибудь появится на свет.
На всё про всё минута, может, две. Действую быстро, хватаю мартышку под руки и задницей сажаю на кухонный ящик. Она еще улыбается, представляя и радуясь моему будущему конфузу.
Наивная.
Развожу её ноги в разные стороны, пристраиваюсь сам, и рукой затыкаю ей рот.
Она вылупляет глаза, чувствуя, каким местом я давлю на её промежность.
А Вы, что подумали?
Что я начну одеваться, замечая на себе ликующий взгляд Авериной? Да никогда. Никогда не позволю мартышке так смотреть на меня.
Впрочем, мне на Настю плевать было. Только жопой чуял, что после увиденного она закроет мне вход в свою квартиру. Сами понимаете, это не в моих интересах.
Толчок бедрами, и Майя кусает меня за руку, пытаясь оттолкнуть. Я на миг забываю, что мы в полной жопе. Готов кончить только от этого.
– Не задержишь сестру, сделаю так, что она увидит наши потрахушки.
Еще одно движение, для убедительности. Мало ли, вдруг она меня пустозвоном считает.
Кстати, если вас интересует реакция моей бывшей, то я вам расскажу. Она следит за каждым моим движением. Её взгляд там, где мы соприкасаемся телами. Губа прикусана. Хватаю её за подбородок и встречаюсь взглядом. Смотрели фильм, где наши с не нашими воюют? Ну, там стреляют, морды друг другу разбивают, сражаются, короче. Вот я когда увидел глаза мартышки, словно телевизор включил. В них отражался ожесточенный бой. Бекмамбетов бросил бы карьеру, завидуя такой реалистичной постановке.
– Настя сейчас войдет. – Она закатывает глаза, когда я ещё сильнее развожу её ноги в сторону.
– В твоих же интересах помочь мне.
– Не собираюсь я…
– Хорошо, что ты в платье. Удобная вещь. – Для пущего эффекта задираю его еще сильнее.
Вот я садист. Сам над собой издеваюсь. Знаю же, что ничего не будет. Знаю, что мартышка щас сдаст воинственные позиции и поспешит отвлечь сестру и моего дурочка брата. Но всё равно трусь об её влагу, сдавливая челюсть так, что слышу хруст костей.
– Всё! Я поняла. Поняла. – Так и думал. Всё по моему сценарию идет. Ну, или просто я современная Ванга, умеющая предсказывать будущее.
Майя еще раз опускает взгляд на мой член, тяжело сглатывает, а потом поднимает руки вверх давая понять, что сдается.
– У тебя есть минута, чтобы прикрыть срам. – всё ещё дрожащим голосом заявляет она.
– Если не успею, скажу, что ты своими руками срывала с меня эту одежду. Кстати, я даже посчитать не смогу, сколько раз ты посмотрела на мой еврочлен. Игра закончена, и победил я.
***
Отлично, что она сбегает. Потому что мой мозг уже сварился, а яйца стали такого размера, что вполне смогут взорваться.
Я сразу же хватаю со стула своё шмотье, но не замечаю трусов. Может, я проглядел, и мартышка их с собой в качестве сувенира забрала? Да похер. Не теряя времени, на голое тело натягиваю джинсы, сразу же морщась от неудобства. Слышу голоса за дверью, и понимаю, что они идут на меня. Тут же на всю квартиру раздается крик Майи. Она орёт так, словно ей там руку без наркоза отпиливают. И я, даже восхищаюсь, её правдоподобному крику. Готов аплодировать стоя. Какая актриса, однако, пропадает.
Видимо, нужно срочно идти и спасать ситуацию, пока мартышке не пришлось обморок изображать.
Нужно не забыть потом потребовать благодарности, за её спасение.
Открываю дверь, и слышу, как Настя бурчит на родственника моего, пытаясь объяснить, где у них находится аптечка. Приходится изобразить сочувствие, когда заходя в комнату, вижу сидящую на кресле Майю, которая потирает свою псевдо ушибленную ногу. Два врача хирурга бегают над ней, пытаясь чем-то помочь.
Эй.
Кто их, вообще, учил? Какой придурок диплом на руки выдал, если они сразу понять не могут, что это всё развод чистой воды?
– Глеб, – обращается ко мне будущая родственница, как только я попадаю в поле ее зрения. – Если тебе не сложно, перенеси, пожалуйста, Майку на диван. Она ногу ушибла.
Я честно стараюсь не заржать в голос, видя офигевшее, от такой просьбы, лицо Авериной. Но потом, что-то меняется. В её глазах будто лампочка загорается, и взгляд уже не испуганный, а какой-то кровожадный.
