Непристойная Блистательная Вечность (СИ) - Райан Кендалл (книги онлайн бесплатно .TXT) 📗
Миа.
Я сказал ей, что мы поговорим сегодня.
Глубоко вздохнув, вынуждаю себя вылезти из постели, принять душ и одеться. Сегодня суббота, а это значит, что мне нужно на кикбоксинг, но с тем количеством алкоголя, что я выпил вчера, придётся отложить.
Ужасно нуждаясь в кофе, я спускаюсь вниз, где и обнаруживаю на кухне Татьяну.
— О, ты вернулась. — В последнее время у меня столько всего в голове, что я забыл её сообщение о перемене в планах путешествия.
Она поднимается на цыпочки и оставляет поцелуй на моей щеке.
— Я же говорила, что вернусь сегодня.
Пока я принимаюсь за кофе, Татьяна рассказывает мне о своей поездке. Оказывается, что ей было тяжело работать с фотографом. Ничего удивительно. Татьяне со многими тяжело работать.
Открутив крышку бутылки с водой, Татьяна поворачивается ко мне.
— А чем занимались вы с Мией, пока меня не было? Чем-нибудь интересным?
— Нет, — выходит хриплым. Я чувствую себя хреново из-за того, что не показал ей ЛА. Ей бы захотелось посетить пляж или фермерский рынок.
Мы с Татьяной сидим бок о бок за столом с завтраком — я погружен в отчёты о доходах в планшете, а она подпиливает ногти в овальную форму.
Я проверяю календарь на следующую неделю и напоминаю Татьяне о нашей предстоящей поездке.
— В понедельник мы уезжаем в Париж.
Она резко поворачивается ко мне.
— Но я не могу. В понедельник и вторник у меня съемка в Нью-Йорке.
— О чём ты говоришь? Мы планировали эту поездку три месяца назад. — Я обхаживал интернационального инвестора и намеревался встретиться с ним лично в Париже, где мы с Татьяной целую неделю должны были развлекать его и его жену.
— Прости, но я никак не смогу отменить, — произносит она. — Я хотела поработать с этим дизайнером с тех пор, как увидела его восхитительную линию пушистых ботинок прошлой осенью.
— Тебе бы не пришлось ничего отменять, если бы ты сначала не забронировала нашу поездку.
Она раздражённо фыркает.
— Мне нужно знать, что я могу на тебя рассчитывать, — говорю я.
— А мне нужно, чтобы ты поддерживал мою модельную карьеру, — рявкает она в ответ.
— Когда я тебя не поддерживал?
Она впивается в меня взглядом, нашарив мои глаза, но не отвечает.
Наш разговор далёк от завершения, но мне нужно обуздать эмоции, пока я не натворил ничего необдуманного.
Глава 10.
Миа
Вчерашний алкоголь и отсутствия сна ночью в комбинации придают заманчивость перспективе проспать всё утро. Я лежу с закрытыми глазами на мягкой постели. Как будто раскинувшись на облаке. Вытягиваю руки и ноги, позволяя гладким простыням обласкать мою кожу. Как бы сильно я не вытягивалась, до краёв кровати всё равно не получается достать. Такая роскошь не может быть причиной тяжёлой ночки.
И слова «тяжёлая ночка» даже близко не описывают американские горки эмоций, которые я испытала прошлой ночи. Глаза резко распахиваются, когда я вспоминаю о причине своего волнения. Сегодня утром Коллинз сказал, что мы поговорим. Могу только предположить, что мы, наконец, обсудим клятву, принесённую двадцать один год назад.
Части меня хочется мыслить позитивно. Возможно, он захотел поговорить, потому что решил, будто хочет меня в своей жизни. Пульс возбуждённо ускоряется при этой мысли, но я только скидываю одеяло и отправляюсь в душ.
Вода приятная и горячая, и я не тороплюсь, оттирая себя с головы до ног. Захотев быть со мной, он поцелует меня ещё раз? Появится ли вновь весь тот жар и страсть, украденного в океане поцелуя? Я брею подмышки, ноги и зону бикини. Если мы разделим такой поцелуй, приведёт ли он к чему-то большему? К ещё одной ночи наедине с ним на лодке. Наедине с ним где угодно. Пульс зашкаливает.
Конечно, ничего так просто не будет. Для начала ему придётся уладить дела с Татьяной. Так что, возможно, мы не сможем сразу быть вместе, скорее всего, он попросит меня дать ему время на расставание с Татьяной. Они долго были вместе, и она заслуживает того, чтобы её к этому подвели плавно. И это правильно.
Я выхожу из душа и вытираюсь пушистым полотенцем.
Закончив вытягивать волосы, добавляю последние штрихи к своему виду, тщательно подготовленному к серьёзному разговору с мужчиной моей мечты, как вдруг вероятность другого исхода со злобным рёвом разверзается в голове, наполняя живот холодом и скручивающим внутренности страхом. Этот исход более реальный.
Чёртова реальность. Ненавижу.
Но я понимаю, что это, наверное, наиболее вероятный итог, который последует из нашего разговора. Он уже говорил, что жизнь у него теперь сложная. «Нельзя просто поклясться на мизинчиках и жить долго и счастливо». Понуро опустив плечи, я оглядываю своё грустное отражение в зеркале ванной.
Он скажет, что ему жаль, но у нас ничего не выйдет. Коллинз будет вести себя вежливо, потому что всегда хорошо ко мне относился, но всё равно из-за неловкости и всего прочего попросит найти работу и съехать как можно скорее.
Он спросит, всё ли со мной будет хорошо.
Я кое-как заставлю себя кивнуть, а потом умудрюсь сбежать, не свернувшись в клубок и не заплакав. Коллинз найдёт меня, и я примусь уговаривать его, что всё отлично. Как и в тех мелких ссорах и недоразумениях много лет назад.
Я делаю глубокий вдох и, проверив себя напоследок в зеркало, поправляю волосы — хотя даже не знаю, зачем, — а потом отправляюсь на поиски Коллинза. Спускаясь по лестнице, я задумываюсь, так ли всё на самом деле. Ведь после стольких лет — и моего легкомысленного перелёта через всю страну, чтобы напомнить о глупом обещании, — он мог отшутиться. Мог просто притвориться, что всё это дурацкая шутка. И, честно говоря, я была бы так смущена, что согласилась бы с ним.
Но он не стал выкручиваться, а попросил поговорить с ним. И вот она я — запутавшаяся, дрожащая и витающая в облаках. Я ступаю через коридор на кухню, где он, как мне известно, завтракает. Коллинз либо раздавит меня, либо даст надежду, что это ещё не конец.
***
Вариант «В»: ничего из вышеперечисленного.
Я захожу на кухню, где обнаруживаю Татьяну, вернувшуюся со съёмки раньше, чем предполагалось. Она, подпиливая ногти, сидит рядышком с Коллинзом за столом с завтраков, пока тот работает за компьютером. Я изо всех стараюсь скрыть разочарование.
Вот же хрень.
Её поза на стуле такая прямая, будто ей в задницу засунули железный прут. Когда она вернулась? У меня напрягается челюсть, но когда я перевожу взгляд с неё на Коллинза, вся злость испаряется, сменяясь беспокойством. Коллинз выглядит измотанным. Глаза прищурены, плечи сгорблены, как будто сам акт пробуждения причиняет ему боль. А ещё у него рассерженный вид, но из-за чего — без понятия. Никто из них не слышит, как я вхожу, и оба по-прежнему погружены в свои дела.
— Коллинз, — зову я.
Он поднимает глаза и силится улыбнуться, но морщит лоб. Обводит взглядом моё тело и замирает. Интересно, он злится или оценивает дополнительное время и труд, потраченные мной на подготовку? Я наливаю себе кружку кофе и сажусь напротив них.
— Ты как? — спрашиваю я.
Он тяжело опирается подбородком на руку и произносит:
— Перебрал с выпивкой прошлой ночью.
В лицо бросается жар, когда меня накрывает воспоминаниями о наших вчерашних сообщениях. Неужели он так напился, что не знает о том, что сказал? Сердце ухает куда-то вниз. Он, наверное, даже ничего не помнит. «Залезь в свои сообщения», — хочется сказать мне. «Мы должны были поговорить сегодня».
Татьяна вскидывает взгляд.
— Доброе утро, Миа. Ты хорошо спала?
— Да, — лгу я с вымученной улыбкой. — Ты вернулась.
Она возит вилкой по дну пустой миски перед собой.
— Мы закончили пораньше. В кои-то веки. — Её взгляд пробегается по сторонам. — Нарезанные фрукты ещё есть? — Наверное, её вопрос адресован кому-то из персонала, но осознав, что тут нет никого, кто мог бы её обслужить, она поднимается и уходит к холодильнику.
