За все надо платить (СИ) - Чеботок Наталья Юрьевна (смотреть онлайн бесплатно книга .TXT) 📗
От слов Павла Набутова задохнулся.
— Нет…. — Вырвалось у него. Ему даже страшно было представить, что с девочками может случиться такое! Не дай Бог!
— Что, нет? — приподняв брови, небрежно поинтересовался Чистяков. — Не верите, что вам девочек не вернут?
— Не верю. — Хрипло ответил Набутов. Чистяков не зря распинался все это время — его слова дошли до Набутова, рисуя у того в голове картины одна страшней другой. И как бы Виктор не относился к самому Чистякову, ему он поверил. Незачем Павлу Андреевичу настраивать Набутова против Цветкова. Последний и сам с этим делом успешно справился, не перекладывая эту работу на плечи посредника. Ненависть к Цветкову переполняла Набутова сейчас.
— Недальновидно вы поступаете, Виктор Владимирович. — С укором сказал Чистяков, перехвативший взгляд Матвея, который с каким-то недоумением и брезгливостью рассматривал Набутова. Само собой, Соболевский не понимал Виктора, для Матвея на первом месте всегда стояло благополучие близких и родных людей. И так было всегда, сколько Павел его знал. — Пока вы тут малодушно подсчитываете, как будет лучше ДЛЯ ВАС, ваши девочки находятся в руках отморозков. И вы не можете не понимать, ЧТО они способны сделать с девочками….
Лиана уже полчаса подслушивала в коридоре разговор между мужчинами. Её эмоции кипели внутри, хотелось ворваться в кухню и вцепиться ногтями в упрямую рожу Набутова. Господи, и это с ним она жила много лет? Родила дочь, хотела ещё детей? «Спасибо, Господи, что отвел от этого человека!», — поблагодарила Лиана про себя Бога. Жаль, что пришлось понять это, проходя болезные и унизительные разговоры, оскорбления, но иначе бы она не смогла усвоить урок. Долгое время она не замечала правды, предпочитала жить в выдуманном мире и долго бы так и жила… Если бы в жизни Виктора не появилась Анна. Лиана сейчас слушала Виктора и не понимала, КАК она могла любить его? За какие такие качества? Да он же трус, совершенно ничтожный мужчина, готовый пожертвовать своими детьми, только бы самому ни за что не отвечать. Какой ужас!
Женщина поежилась от того холода, который охватил её изнутри. Виктор ей был неприятен. Находиться в коридоре она больше не могла. Ворвавшись в кухню, Лиана остановилась рядом с бывшим мужем.
— Если ты продолжишь упираться, Виктор, я собственными руками разорву тебя. Не веришь, что я смогу это сделать? — Лиана нависла над Виктором и в отчаянии трясла руками.
Фанатичный блеск глаз женщины испугал Виктора. Слегка отодвинувшись от Лианы, Набутов ответил.
— Почему же, верю. Ты выглядишь… — Он немного помялся, подбирая слова, но так и не смог найти нужного определения. ТАКОЙ Лиану он не знал, а сейчас и вовсе сомневался, знал ли он её когда-нибудь.
— Как кто? — наступала Лиана, задевая руками лицо и плечи бывшего мужа. — Что же ты молчишь? Трусишь, да?
— Лиана, — Матвей, сделав два шага, дотронулся до плеча жены, но Соболевская нервным движением сбросила руку мужа.
— Не вмешивайся, Матвей. Это мой разговор. — Жестко ответила Лиана мужу. В данный момент она не была способна вести вежливую беседу. — Я, прежде всего, мать. И мой ребенок сейчас страдает по вине этого слабого и безвольного существа. По недоразумению именующего себя мужчиной. — Женщина вцепилась пальцами в плечо Набутова. Ей хотелось причинить ему сильную боль. — Хватит прятаться за спинами Гели и Маруси, Виктор. В конце концов, будь же мужиком! Хотя бы раз в жизни сделай что-то не для себя. Не для своего удовольствия, подумай о детях, перед которыми ты несешь ответственность! — Соболевская всплеснула руками. — О, Господи, да вразуми же ты его!
Как ни пытался Виктор оторвать от себя руки Лианы, у него ничего не получалось. Откуда в такой хрупкой женщине столько силы?
— Лиана, успокойся. Я вовсе не прячусь за спинами детей. Зачем ты так? — с обидой в голосе ответил Набутов. Почему никто не хочет понять его чувства? Страхи Виктора вполне обоснованы, Цветков не оставит его в живых, стоит ему дать показания против него. И вряд ли его смерть будет быстрой и легкой.
— Лучше заткнись! — в ярости прошипела Лиана. — Ты ведь от страха дрожишь! Трус! Пока ты отсиживаешься в тепле, твои дочери находятся в руках бандитов. Ты можешь дать гарантию, что они не пострадают?
Как загипнотизированный, Виктор покачал головой. Иначе объяснить его действия было нельзя. В здравом уме он ни за что не стал бы злить Лиану.
— Очнись же! — Соболевская ударила рукой по столу. — Действуй!!!
Матвей подхватил жену под локоть и отвел к окну, тихо говоря ей.
— Ну, чего ты разошлась? Посмотри, в каком ты состоянии. — Матвей видел, что жена находилась на грани нервного срыва.
— Я ненавижу его, Матвей. И если он продолжит бездействовать… Я не знаю, что тогда с ним сделаю. Я даже готова убить его. Никогда не думала, что мне настолько омерзителен этот человек. — Болезненная судорога прошла по телу женщины. Ей совсем не нравилось, что вся ненависть и агрессия появились сейчас и не желали покидать её.
Виктор услышал слова Лианы и неосознанно поежился от злости, которая пропитала каждое слово бывшей жены. Она бросала в его сторону злые взгляды, не слушая слов Матвея. Словно в кухне находились только двое. Она и Виктор, её злейший враг, которого следовало уничтожить!
Матвей сжал пальцами руки жены выше локтей и притянул её к себе.
— Тебе нужно успокоиться. — Посоветовал он жене. Сам он в какой-то мере разделял чувства Лианы. Виктор тоже вызывал у него отвращение.
— По-моему, я и так долгое время была спокойной. Давно надо было все высказать Набутову, поделить имущество, чтобы ему не так хорошо жилось с этой тварью, бывшей секретаршей. А я как благородная дура, — женщина горько усмехнулась, досадуя на свой мягкий характер, — кому нужно было это, скажи? Решила уехать, и только сыграла на руку этим нелюдям. — Возмущалась женщина. Эмоции, выплескивающие слова с болью и злостью, были сродни вулкану, из жерла которого вырывается лава.
Набутов лишь беспомощно моргал, наблюдая за превращением всегда кроткой Лианы в богиню войны. Ему даже стало не по себе.
— Тихо-тихо, — Матвей гладил жену по спине, но прекрасно понимал чувства Лианы. Она слишком долго терпела и молчала, держа всю эту обиду, злость на бывшего мужа в себе. Ей хотелось расстаться без бурных выяснений отношений, некрасивого и несправедливого дележа имущества, которое возникло бы по вине Виктора, вряд ли бы Набутов добровольно пожелал расстаться со всем, что нажил к тому времени не без помощи жены. А оказалось, что она сделала только хуже себе. Семь лет назад надо было резать по живому, пока не затянулись раны от предательства мужа. Тогда бы она смогла не держать в себе все эти чувства, высказала бы все Виктору и уехала бы в новую жизнь, не имея внутри кровоточащей раны, которая лишь временно затянулась, а сейчас её прорвало. И снова эта боль сидит внутри, травит и травит как кислота, разъедая душу. И расстанься она тогда не так мирно, может, и не было бы у Набутова уверенности, что он хозяин положения и может делать все, что заблагорассудится.
Чистяков оглядывал участников нелицеприятного разговора и понимал, что он там лишний. Ему приходилось сидеть молча, не вмешиваясь во все происходящее. Лишь с недоумением Павел думал, как жена Матвея могла когда-то жить с Набутовым. Они настолько разные, это даже видно со стороны, всем, но не им самим, похоже. Вряд ли эти люди когда-то могли сосуществовать на одной территории спокойно. А они ведь и жили, воспитывали дочь. Не то, что нынешняя супруга Виктора Владимировича, та особа подходила ему гораздо больше — вульгарная щучка, охотившаяся на богатых папиков. И они с Набутов нашли друг друга! Идеальная пара. «Да уж, у богатых свои причуды и жизнь не такая уж сладкая», — хмыкнул про себя Павел. И они тоже льют слезы, как и все остальные.
Чистяков подпер подбородок кулаком и внимательно следил за лицом Набутова. Картина была занимательной: эмоции сменяли друг друга. Мозг бизнесмена, наконец, вышел из спячки. Вероятно, он сейчас обдумывал варианты, предложенные ему. И судя по недовольству, кривившему губы Набутова, они не пришлись ему по душе. Так и подмывало сказать ему, что не всегда бывает так, как хочется господину Набутову. Но свое мнение Чистяков придержал. Не стоит ничего говорить.
