Любовницы президента - Зингер Джун (книги полностью txt) 📗
IV
Джо не сразу согласился работать с Джейд, Он долго убеждал ее в том, что она должна полностью посвятить себя настоящей журналистике.
— Это реальный мир, мисс Боудин, а вы все-таки не просто обыкновенный любитель.
— Вы меня обидели, сэр. Я не любитель. Я работала с великим фотожурналистом Джо Гудменом.
— Правильно, но дело не в этом. Больше не будет никакой многообещающей актрисы на пляже в Брайтоне и никаких шалостей на Кот ДАзюр.
— Это несправедливо, Джо. Это были твои идеи, а сейчас ты используешь их против меня.
— Я не смеюсь над тобой, Джейд. Это очень серьезно. Да, это все придумано мною, но мне было весело с тобой, и я рад, что мы это сделали. С тех пор я заметно изменился, и то, что я сейчас делаю, является более важным. Именно поэтому хочется быть уверенным, что и ты отнесешься к этому серьезно. Хочу знать, что это так, прежде чем дать согласие работать с тобой, потратить много сил на обучение и создание нормальной рабочей обстановки.
— Я вполне серьезно.
— Вполне?
— Да, вполне.
— Без дилетантства?
— Боже мой! Джо! Что ты хочешь от меня? Подписать клятву кровью?
Но она хорошо понимала, чего он добивается — чтобы она покончила со всеми Фризонами и оставила попытки вернуть к жизни Карлотту. Джо всегда был мудрее, чем она, и прекрасно понимал, что мертвых не воскресить.
— Видит Бог, — засмеялся он, — твоя кровь — это самое последнее в мире, чего я мог бы от тебя потребовать.
— Чего тебе надо от меня, Джо? Он не сразу ответил, а только внимательно посмотрел на нее.
«Может, мне не следовало задавать этот вопрос», — подумала Джейд.
— Я просто хочу убедиться в том, что ты знаешь, на что идешь. Иногда это грязная и даже опасная работа. Ты столкнешься с такими вещами, от которых будет тошнить или захочется кричать…
— Я готова на все.
— Почему?
— О, Боже мой! Ты невыносим! Почему? Почему?! Я не знаю почему! Совсем недавно ты сказал, что сильно изменился. Я тоже хотела бы измениться.
— А ты не будешь тосковать по своему имиджу кинозвезды?
— Нет. Это все в прошлом. Я тебе обещаю.
Они снова были одной командой. Все было так, как и предсказывал Джо, — тяжело, грязно и часто опасно, иногда грустно. Она действительно повидала много неприятных вещей. Но были также и хорошие времена — много веселья и глубокомысленных разговоров. У них были свои тайны и свои мечты. Он был ее наставником и другом, а иногда ей казалось, что, возможно, будет и чем-то большим.
Однажды в Пакистане, после длинного, трудного и изнуряющего дня, когда они вернулись в гостиницу, она пригласила его в свою комнату, чтобы немного выпить мартини. Но он сказал, что больше не пьет мартини.
— А раньше пил?
— Практически нет. Но однажды мне очень хотелось выпить.
— Ну?
— Ну, я решил, что для меня это слишком крепкий напиток.
— Я могу сделать для тебя что-нибудь полегче…
— Нет, — твердо сказал он. — Если я не могу пить, как другие, то мне лучше не пить вовсе.
Иногда Джо мог казаться загадочным, но на сей раз Джейд все прекрасно поняла, и в очередной раз она задала себе все тот же вопрос: не теряют ли они слишком многого из-за того, что остаются только друзьями, а не любовниками? Но она решила предоставить Джо право ответить на этот вопрос. Он был, несомненно, умнее ее.
Глава тринадцатая
1975
I
Джейд и Джо неоднократно бывали во Вьетнаме, и всегда возвращались с грустными и тревожными чувствами от вида разгула ужаса и страха, что являл суровый лик войны. Но на этот раз им показалось, что наступили самые худшие времена. Сам воздух на Сайгоне был пропитан насилием и тревогой. Здесь находилось более тысячи американцев и многие тысячи вьетнамцев, которым пообещали, что они не будут оставлены на милость врага.
— Я не знаю, выдержу ли я все это, Джо, — сказала Джейд, когда они сидели в баре гостиницы «Континентал Пэлес хоутел».
— Выдержишь. Не обращай внимания на военные действия… даже не эвакуацию. В Сайгоне много корреспондентов, которые должны освещать все эти события. Просто рассказывай историю человеческой трагедии вокруг себя.
— А нужно ли нам сосредоточиваться исключительно на негативных вещах? Ведь здесь можно рассказать о надежде, вере и мужестве людей. Посмотри, как многие ведут себя даже в таких условиях — сохраняют спокойствие и занимаются своим обычным делом. В ресторанах все еще подают прекрасные блюда, в ночных клубах рекой льются пиво и кока-кола, а в вестибюле гостиницы «Идеи Билдинг» продают сигареты. Даже книжные магазины открыты. Ты ведь всегда акцентрировал внимание на положительных моментах.
— Да, но ты должна рассказать о том, что есть на самом деле, показать обе стороны монеты, иначе прошлое нас ничему не научит.
Джейд подумала, что иногда Джо просто запутывает ее. Он всегда говорил, что прошлое — это только прошлое, а теперь выходит, что мы должны извлекать уроки из прошлого. У него совершенно разные подходы к одним и тем же вещам…
Он заметил ее вопрошающий взгляд.
— Ну, хорошо. Я говорил тебе, что нужно забыть прошлое, но только после того, как ты внимательно его изучила. Только так ты можешь справиться с будущим.
Теперь она была совсем не уверена, имеет ли он в виду Вьетнам или ее жизнь. Несмотря на все это, Джейд с высочайшим чувством долга составляла хронику всего того, что фотографировал Джо, пытаясь схватить сущность происходивших в Сайгоне событий, — последние дни этого города перед его падением. Она описывала женщин и детей, собравшихся перед американским посольством и со слезами на глазах умолявших вывезти их из этого ада; женщин, которые были согласны остаться здесь, если американцы вывезут в безопасное место их детей; древнего искалеченного старика, говорившего им, что он слишком стар, чтобы покидать родину, и что ему вообще наплевать на всех, так как его семья погибла. Она писала о хорошеньких девушках, которые пытались дозвониться до своих мужей или парней, вернувшихся в Штаты, в надежде, что те помогут им выбраться отсюда.
Везде был ужасный конец и ужас без конца.
День за днем приближался конец этого кошмара, и однажды Джо послал ее в посольство — там находилась недавно прибывшая в Сайгон группа американских конгрессменов, очевидно, не представляющих себе истинного положения дел в городе.
— Послушай, о чем они будут там говорить.
— А ты пойдешь со мной?
— Нет, благодарю. Я всегда смогу снять конгрессменов. Но для тебя должно быть интересно сопоставить то, что говорят они, с тем, что ты видишь вокруг.
Он посадил ее в бело-голубое такси и уехал на «хонде», которую купил у какой-то вьетнамской рок-певички, сбежавшей в Штаты в надежде стать там новой Дженис Джоплин. Им тогда очень хотелось спросить, знает ли она, как окончила свою жизнь Дженис.
Когда Джейд прибыла в посольство, она наконец сообразила, почему Джо отправил ее сюда одну. В толпе конгрессменов выделялся Редьярд Тайлер Стэнтон.
Многие журналисты были слегка удивлены появлением Джейд Боудин, бросившейся навстречу Реду Стэнтону, пока кто-то из них не вспомнил, что они родственники. Сама же Джейд в эту минуту забыла обо всем, а Ред смутно припомнил, как он однажды вышел купить этой девушке подарок — знак своей любви, а вернувшись, нашел ее в объятиях другого мужчины. Но воспоминания улетучились, и они обнялись, как будто никогда не расставались.
Наконец, он отпустил ее. Кто-то из его коллег хитро ухмылялся, кто-то таращил в изумлении глаза, газетчики самодовольно хихикали, а фотографы спешно щелкали своими аппаратами, желая зафиксировать на пленке полную драматизма встречу на фоне гибнущего Сайгона. Вытирая глаза, Джейд сделала несколько шагов назад. Ред пристально смотрел в ее блестевшие от слез глаза — зеленые, как трава, как бутылочное стекло, и пытался припомнить, всегда ли они были такие.
