Верхний Ист-Сайд "Прощай, Нью-Йорк?" (СИ) - Бланкина Светлана (читать бесплатно полные книги txt) 📗
-Сказал, - довольно тихо отвечаю я. - Я знаю, что это безумие, знаю, что всё произошло слишком быстро, и я всё ещё мало что понимаю, но… я больше не буду ему мешать.
-Честно сказать, не думала, что ты согласишься, - говорит Джессика, внимательно на меня смотря. - Я действительно не думала, что ты дашь Джеку одобрение на то, чтобы он бросал сына…
-Он его не бросает, - перебиваю подругу я, хотя ещё пару минут назад сама говорила об этом.
-Ну да, - недовольно произносит Джессика, и я знаю, что в этом случае она более права, чем я. - Ладно, прости, - опустив голову, прикрывает глаза она. Это дело Джека, явно не моё, - поднимает на меня уставший взгляд Джессика. - Как ты себя чувствуешь? Я так испугалась за тебя, но не могла остаться в больнице, но я знала, что Джек будет здесь с тобой, что одну он тебя не оставит, а теперь я вижу, что он и охрану подключил. Благо он предупредил их, что я приду. Джек позвонил мне, сказал, что ты пришла в себя, и сказал, что с ребёнком тоже всё относительно в порядке, и я прибежала, как только смогла, - тараторит подруга с всё ещё ощутимым волнением в голосе.
-Я в порядке, всё тело ломит, но я… правда, в порядке, - пытаюсь улыбнуться я. - А Жозефин….
-Ты назвала её Жозефин? - действительно удивляется Джессика и на её лице появляется улыбка. - Очень красивое имя.
-Да, - улыбаюсь я. - Она сейчас в реанимации, но я пришла в себя около часа назад и… врач ещё ко мне не заходил так что…
-Всё будет хорошо, Клэр, - накрывает мою руку своей Джессика. - Я скептически отношусь к тому, что Джек… так поступает со своим сыном, но и его понять можно. Знаешь, во мне словно борются два противоречия и каждая сторона по-своему права.
-Я тебя понимаю, - киваю я, соглашаясь с подругой.
-Я стала матерью и теперь моя дочь и есть вся моя жизнь, она самое главное в моей жизни и я сделаю всё для её счастья, и я думаю, Джек чувствует то же самое, но ведь заботясь о счастье ребёнка не нужно забывать и о своём личном счастье, верно? Джек не любит Молли, он её едва выносит, и все это знают. Он уже пошёл на жертву ради Кристофера, он жил с ней четыре года и, я понимаю, он устал, теперь он хочет немного счастья и для себя. Поэтому, если Джек сделает всё правильно и будет постоянно разговаривать и видеться с сыном, то всё совсем не так страшно, как я думаю, - нервно усмехается Джессика, пытаясь убедить в своих словах саму себя. - А Джек любит Кристофера, я знаю, он очень сильно его любит, поэтому я уверена, он действительно сделает всё правильно и развод не скажется на мальчике негативно. Конечно, дети всегда хотят, чтобы их родители были вместе, но думаю, больше этого они всё же хотят того, чтобы они были счастливы пусть даже и врозь. А Джек счастлив только с тобой и уже точно не с Молли. Поэтому мне нужно успокоиться, верно? - смеётся Джессика. - Всё образуется, наладится… всё будет хорошо. Теперь Брайан сядет в тюрьму и, - с облегчением вздыхает подруга, - и всё станет, как прежде.
-Думаю, как прежде уже никогда не будет…
-Мисс Олдридж? - заходит в палату женщина лет сорока в белом халате и с документами в руках. Должно быть, это мой врач. - Думаю, теперь я могу называть вас так? - спрашивает она с явным намёком на Брайана.
-Клэр, я возьму кофе, - говорит мне Джессика и выходит из палаты. Нам с Джессикой ещё есть что обсудить, поэтому я думаю, что наш разговор откладывается ненадолго.
-Меня зовут миссис Уильямс, я ваш лечащий врач, Кларисса. Как вы себя чувствуете? - спрашивает женщина, подходя ближе ко мне.
-Вполне неплохо, - киваю я.
-Это хорошо, - улыбается она, делая какие-то заметки в документах. - Вам было сделано кесарево сечение, надеюсь, шрам вас не будет сильно волновать.
-Поверьте, последнее, о чём я сейчас думаю так это о шрамах на своём теле, - с иронией говорю я.
-Да, я знаю о вашей ситуации, точнее весь город знает… - отвлекается она от документов и задерживает на мне задумчивый взгляд. - Он давно вас бил?
Не думала, что она спросит меня об этом так прямо, я вообще не думала, что кто-то здесь будет задать мне такие вопросы. И я… не знаю, что ответить, не знаю, что говорить ведь впервые люди узнали, что Брайан поднимает на меня руку, и даже больше, они не просто узнали, а лично увидели это.
-Когда мы вас оперировали, у нас были небольшие трудности. Времени было крайне мало и всю вашу историю болезни мы узнавали только в процессе… у вас шрам на рёбрах, падение с лестницы? - с явным намёком на Брайана спрашивает миссис Уильямс, и я не понимаю, почему веду себя так, словно всё ещё должна скрывать правду. Я так долго всем врала, что теперь непривычно, что я могу говорить обо всём так, как оно есть. - Понятно, так значит, это началось уже давно, - вновь обращает своё внимание на документы она. - Знаете, Кларисса, у всех просто в голове не укладывается то, что сенатор штата Нью-Йорк Брайан Хилл, который казался всем порядочным человек, хорошим любящим мужчиной… избивал свою жену, избивал её даже, когда она была беременна. Почему вы молчали?
-Были на это причины, - раздражаясь, говорю я, не желая продолжать этот разговор. - Если вас не затруднит, то я попрошу вас приняться за работу, а не болтать со мной о моей личной жизни.
Миссис Уильям на секунду теряется, видимо она забыла, что разговаривает с не простой среднестатистической женщиной Нью-Йорк, которой не повезло с мужем. Я не последний человек в городе, а мой всё ещё муж, едва ли не первый и говорить я буду только со своими близкими, с полицией, адвокатами и с проверенной прессой. Этот разговор с врачом может разлететься по всей больнице, а затем и по всему городу, и каждый раз передавая его другому человеку, в историю будут добавлять что-то своё. Так и рождаются слухи, а мне и без лишних слухов проблем хватает.
Миссис Уильямс соглашается помолчать и не задавать мне личных вопросов. Она осматривает меня, даёт мне рекомендации, говорит о дочери. С Жозефин всё хорошо, в весе ей нужно набрать совсем немного и тогда её можно будет выписывать, но пока она будет в больнице ещё около недели, а меня выпишут уже через пару дней.
Джессика возвращается в палату, спрашивает, что говорит врач и осторожно узнает у меня про Брайана. Я сама ещё ничего не понимаю, в голове всё смешалось как каша, всё запутано и я мало, что понимаю, но одно я точно знаю: я точно развожусь с Брайаном. И я уверена, его снимут с поста сенатора, а что будет дальше и как оно будет… мне неизвестно.
Завтра я должна увидеться с адвокатом, и думаю, тогда мне станет всё более ясно, ведь на данный момент я вообще ничего не знаю о Брайане, о том, что он делает, что предпринимает, чтобы, если и не удержать пост, меня и ребёнка, то хотя бы сохранить свою репутацию, хотя бы какую-то её часть. Ведь миссис Уильямс была права, образ у Брайана был едва ли не идеальный и все действительно с трудом верят в произошедшее. Но кулисы пали, и вся правда вышла наружу или, по крайней мере, какая-то её часть.
Джессика не могла долго сидеть со мной, потому что её дома ждёт дочь, но она успела поговорить со мной и сказать, что многие мои старые знакомые из Нью-Йорка хотели бы меня навестить, но их не пускают даже на порог больницы.
Мне пришлось позвонить Розмари и Бадди, чтобы не тревожить их лишний раз, я сказала им, что у меня всё хорошо, и что меня скоро выпишут, поэтому им нет смысла ко мне приходить, а дальше Джессика сама оповестила об этом всех, кому посчитала нужным.
У меня нет телефона, и поэтому я не получаю постоянных звонков с расспросами от знакомых, от сотрудников с работы, от прессы, чему я безумно рада, потому что именно сейчас я хочу спокойствия, которое и получаю. Но в палате есть телевизор, который я включаю больше для фонового шума, чтобы не находиться в подавляющей меня тишине, но периодически переключая каналы я натыкаюсь на новости, в которых бурно обсуждают Брайана и меня. Весь город буквально в шоке, ведь сенатор штата ударил свою беременную жену. Для людей это немыслимо и смотря на эту ситуацию со стороны, я бы сама не понимала, как такое вообще могло произойти.
