Сводный брат — плохиш (ЛП) - Дэй Вероника (онлайн книги бесплатно полные .TXT) 📗

Я засмеялась.

— Нет, но сейчас ты подала мне идею. Полагаю, он в порядке. Не думаю, что сейчас он станет со мной разговаривать. И это разочаровывает. Хотя я и стараюсь не думать об этом.

— Ладно, тогда давай сменим тему. Ты слышала что-нибудь о маме?

— Нет. Я звонила ей неделю назад, но она так и не перезвонила. Всё ещё злится на меня. Она не говорила со мной с того самого дня, как я ушла. Тогда она сказала, что я предала её.

— Мне жаль. Уверена, это очень тяжело.

— Да, но знаешь что? Я чувствую себя намного спокойнее, находясь вдали от неё. Думаю, со мной всё будет в порядке. Она просто останется такой, какая есть. Я не могу позволить этому повлиять на меня. Теперь бы ещё ночные кошмары прекратились…

— Те кошмары про автостоянку?

— Ага. Они пропадают на некоторое время, а затем снова возвращаются.

— Знаешь, ты здесь, и это хорошо. Джим тот ещё подонок, из-за него я ненавидела приходить к тебе в гости. А теперь, когда с тобой живёт Шейн, я просто обязана заглядывать почаще.

— Заткнись, — засмеялась я. — Знаешь, я скучала по этому. Скучала по нашим с тобой разговорам.

— Я тоже скучала. И буду скучать по тебе, когда уеду. Зато теперь, раз съехала от матери, ты сможешь приезжать ко мне в гости и, возможно, нам удастся заняться чем-нибудь на весенних каникулах. Как прекрасно, что у меня есть такая чудесная лучшая подруга!

— Спасибо, что напомнила.

— Ой, ты же знаешь, это просто потому, что я люблю тебя.

— Я тоже люблю тебя, Ноэль.

— Уже поздно, я почти засыпаю. Позвони мне завтра.

Закончив разговор, я решила пойти спать. Включив свой любимый плей-лист и дождавшись, когда заиграет музыка, я закрыла глаза.

***

— Розали, — прошипел Шейн. — Проснись.

Когда мои глаза распахнулись, я часто и отрывисто задышала. На Шейне не было ничего, кроме чёрных трусов-боксёров.

— Какого чёрта? — возмутилась я, потянув одеяло вверх. — Убирайся из моей комнаты!

— Успокойся, — сказал он, убирая руки. — Я услышал, что ты плачешь. Мне показалось, что тебе очень плохо, и, когда ты не ответила мне, я вошёл. Всё в порядке?

Я кивнула, а потом расплакалась и покачала головой. Приподнявшись, вытащила ноги из-под одеяла, а затем схватила подушку. Шейн присел рядом и обнял меня.

— Тебе приснился кошмар? — догадался он.

Я кивнула, не в силах ответить. Он ничего больше не спрашивал, но я не могла избавиться от видений в моей голове. Я никогда никому не говорила, какие кошмары связывали меня со старыми воспоминаниями. Я не могла сказать ни слова, хотя это не имело значения, потому что в них не было никакого смысла. Но по какой-то причине мне хотелось рассказать Шейну.

Когда я посмотрела на него снизу вверх, он встретился со мой взглядом и убрал волосы с моего лица.

— Могу я рассказать тебе об этом? — осторожно спросила его. — Не знаю, есть ли в этом какой-то смысл, но, думаю, мне нужно поговорить об этом.

— Ты можешь рассказать мне всё, что захочешь.

Я сделала глубокий вдох и на мгновение закрыла глаза, чувствуя себя в безопасности в его руках.

— С детства мне снятся кошмары. В них мне около пяти или шести. Во сне я пугаюсь и прячусь за машинами на парковке в жилом комплексе, где мы раньше жили. Сон всегда обрывается, когда меня хватают сзади, и я начинаю кричать.

— Неужели это действительно произошло? Просто мои кошмары обычно связаны с тем, что было в реальности.

— Если бы я знала. Как-то раз я спросила об этом у мамы. Рассказала ей о сне, и она ответила, что Джим однажды нашёл меня блуждающей на парковке за его домом. Это было до того, как они начали встречаться, в то время он ещё был её боссом. Джим заявил, что я прогуливала занятия, но это не так, потому что мне всегда нравилось ходить в школу.

— Ты помнишь, как он тебя нашёл?

— Нет. У меня только обрывочные воспоминания о том дне. Помню, в то утро я стояла с портфелем рядом с входной дверью, а возле меня качалось кресло-качалка.

— Это всё?

— Да. Когда я спросила маму, вспомнила ли она ещё что-нибудь с того дня, она лишь сказала, что после того случая я изменилась и больше не была счастливым ребёнком, какой меня привыкли видеть.

— Как ты думаешь, что же случилось на самом деле?

— Не знаю, — ответила я. — Да и не уверена, что желаю знать. Я просто хочу, чтобы кошмары прекратились.

Я прильнула к Шейну, и он крепко обнял меня, прижимая к себе. Спустя некоторое время он медленно отпустил меня и тыльной стороной ладони стёр слёзы с моих щёк.

— Мне лучше вернуться к себе, — вздохнул он.

— Пожалуйста, не уходи. Мне страшно засыпать. Можешь остаться со мной ненадолго?

В глазах Шейна отразились противоречивые чувства, которые вызвали мои слова. Я понимала его отношение к тому, что фактически он являлся моим сводным братом, но сама этого не чувствовала. Это был просто ещё один термин для него — то же самое, как когда мой отец называл его плохим мальчиком. Шейн был моим сводным братом — плохишом, но для меня это лишь слова.

— Я не знаю, — тихо ответил он. — Мне очень сложно находиться рядом с тобой. Ты сейчас такая ранимая и грустная, и я очень боюсь воспользоваться тобой в этой ситуации. Это последнее, чего бы мне хотелось.

— Ты никогда не сможешь воспользоваться мной. Если что-то и произойдёт между нами, то только потому, что я тоже этого захочу.

Он взял меня за руку и начал водить по линиям на моей ладони. Кончики его пальцев были покрыты засохшей разного цвета краской.

— Ты рисуешь? — решилась поинтересоваться я.

— Да. Никогда никому этого не показывал, но хочешь увидеть, как я работаю?

— Конечно.

Шейн прошёл через нашу общую ванную в свою комнату и вернулся с картиной, изображённой на одном из квадратных полотен, которые он купил неделей ранее. Она не была закончена, но уже набросаны основные насыщенные цвета и прорисованы смелые линии. Посмотрев на полотно, я подумала, что это будет красивая картина.

— Тут предстоит ещё многое доработать, но она для тебя. Знаю, близится твой день рождения, и несмотря на то, что я порой вёл себя, как кретин, ты никогда не бросала меня.

— Правда? Ты рисуешь её для меня?

Он кивнул:

— Это роза, она символизирует твоё имя. Ты — причина, по которой я набил эту розу на предплечье. Она напоминает мне, что надо оставаться сильным. У меня в жизни было много шипов, но меня поддерживала вера в то, что однажды я достигну роз, и всё это будет того стоить. Так я продолжал идти вперёд, пробираясь через тернии, и в итоге эта дорога привела меня к тебе. Теперь я здесь, чтобы помочь тебе с шипами, вставшими на твоём пути, — твоими кошмарами.

Я не знала, что сказать. Я была так благодарна ему за то, что в этот момент он находится рядом со мной, но любой мой ответ мерк перед его словами.

— А что насчёт тебя? — спросил он. — Я сказал, что рисую, чтобы расслабиться. Есть ли у тебя что-нибудь подобное?

— Я пишу. Люблю сочинять стихи, иногда пишу рассказы.

— Я хотел бы как-нибудь их прочитать.

— Нет, тебе не понравится. Ведь это просто... Глупые рассказы.

— Никогда так не говори. Если для тебя они что-то значат, то это не глупо.

Я всё ждала, что Шейн переведёт это в шутку, но он так и не сделал этого. Наоборот, был как никогда серьёзен. И я знала, что теперь точно попала. Потому что ещё раз убедилась, что по уши в него влюблена.

— Как ты научился рисовать? — полюбопытствовала я.

— Уверен, ты догадываешься, что в тюрьме у меня было много свободного времени. Но там почти нечем заняться, кроме поднятия тяжестей или чтения. Однажды, когда был в библиотеке, я взял в руки книгу о современном искусстве и влюбился в кубизм. Я рисовал и после того, как вышел, даже купил некоторые материалы и много экспериментировал.

— Это потрясающе.

— Моя бабушка помогла мне с этим. Когда мы ещё жили с ней, она купила мне журналы по искусству и заплатила за несколько уроков. Однажды я узнал о художнике по имени Дмитрий Никитин. Его работы казались невероятными, они и вдохновили меня. Я хотел бы посетить его студию в Калифорнии и встретиться с ним лично. Может, даже взять у него урок.