Мгла (СИ) - Вольф Александр (книги полностью бесплатно txt) 📗
Она обошла машину и села, поместив себя в салон плавным движением — нога, попа, плечи. И осмотрелась, оценила. Салон наполнился сладким дурманом. Зудин спросил кивком: круто? Она улыбнулась. Черные очки разговаривали с черными очками. Он завел двигатель и тронулся.
Он подвез ее к подъезду, протиснувшись между тесно припаркованными машинами. Перед тем, как попрощаться, он попросил ее оставить номер телефона. Она продиктовала номер, сказала: «Спасибо» и вышла, взглянув на него напоследок, теперь уже не пряча глаза за черным стеклом очков.
Утомленный после тренировки, он рано лег и быстро уснул. Его разбудил звонок. Он удивился, увидев ее номер.
— Роман, извини, что так поздно, просто мне не к кому больше обратиться. Мне нужна помощь.
Он напрягся. Даже обиделся. Неужели, он выглядит таким простаком, которого можно развести в первый же день знакомства. Но в ее голосе была неподдельная дрожь. Или она говорила правду, или была прекрасной актрисой.
— Что случилось?
— У меня под дверью стоит мой бывший парень и не хочет уходить. Уже часов шесть. Я просто не знаю, что делать. Я снимаю квартиру и не хочу, чтобы меня выселили. Соседи уже выходили.
— Что ему надо?
— Чтобы я вернулась к нему.
— Может, он не бывший?
— Мы уже год не встречаемся. Я познакомилась с ним на отдыхе в Испании. Ну, курортный роман, все такое. А когда вернулись, он стал мне не нужен. Я ему так и сказала. Мы даже больше не виделись. Он звонил несколько раз, говорил, что хочет возобновить отношения, все такое. А сегодня заявился. С цветами. Боже, зачем я дала ему адрес!
Зудин зевнул.
— Извини, не хотела тебя напрягать. Просто, мне больше некому позвонить.
— Все нормально. Чего он хочет?
— Говорю же: чтобы я вернулась.
— А ты?
— Да не нужен он мне сто лет в обед!
— Уверена?
— Да!
— Что мне сделать, убить его?
— С ума сошел!
— А чего ты хочешь?
— Не знаю! Сделай что-нибудь, чтобы он ушел. Поговори с ним.
— Мм… - он снова зевнул.
— Извини, что побеспокоила, — она бросила трубку.
Он посмотрел на часы. Было полпервого ночи. Он набрал ее номер.
— Алло.
— Не злись. Дай мне проснуться. Что он сейчас делает?
— Ничего, просто стоит или сидит на ступеньке.
— И хочет, чтобы ты поехала с ним в загс?
— Чтобы я впустила его. Если я это сделаю, он так и будет ездить. Возомнит, что я дала ему шанс.
— Что он из себя представляет?
— Ничего. Мой ровесник, студент. Ты поможешь?
— Да. Сейчас приеду.
Если б на ее месте была любая другая, он и разговаривать бы не стал, послал бы ее куда подальше и бросил трубку. Но отказаться от такой девушки как Настя, он не мог. Риск, что его ловят на живца, безусловно, был, но он верил ей, прокручивал в памяти их разговор, ее интонацию, и верил.
В туалете в шкафу, где проходил стояк, был тайник, в котором он хранил пистолет. Он принес его в комнату, сел в кресло и осмотрел его. Пистолет был сухим, излучающим спокойное матовое свечение. Он подержал его на ладони. Казалось, что пистолет такой тяжелый не потому, что из металла, а потому может вершить человеческую судьбу.
Он не стал оставлять машину возле подъезда, оставил на дороге. Он обошел дом и подошел к подъезду с другой стороны, из глубины двора. Подкрался, спрятался в домике на детской площадке и стал наблюдать, не сидит ли кто в припаркованных машинах или на скамейке.
Он вошел в подъезд, сжав пистолет в кармане куртки, и стал подниматься по лестнице. На втором этаже он остановился и засунул пистолет за пояс, потрогал его через куртку и переложил за пояс назад, прислушался. Было тихо.
Он поднимался, стараясь ступать как можно тише, и на пролете перед четвертым этажом увидел парня в черной кожаной куртке. Он стоял, понурив голову, боком к нему. Его фигура выдавала долгое ожидание и усталость. Огромный букет красных роз лежал на полу. Когда Зудин увидел парня, он перестал бояться, тот был один и совершенно не грозного вида, а скорее подавленного. У него было смуглое нерусское лицо.
Услышав шаги, парень даже не взглянул на Зудина, он взял букет и отошел к стене, чтобы освободить проход. Зудин остановился. Парень взглянул на него. Зудин понял, что пистолет можно было не брать. На него смотрело юное чернобровое, уставшее лицо, которое еще не было лицом мужчины, готового к решительным действиям. Да и габариты его уступали внушительной фигуре Зудина. Парень уставился на него, щурясь в тусклом свете подъездной лампочки.
— Надеешься, что откроет? — спросил Зудин, стараясь выглядеть внушительно, но не враждебно.
— Вы кто? — спросил парень.
— Ее друг.
— Она попросила вас приехать?
— Она попросила поговорить с тобой.
Парень поправил букет, который было неудобно держать. Он говорил без акцента и, судя по всему, вырос в России.
— Я не уйду, — сказал он.
— Будешь ждать, когда она выйдет?
— Да.
— Зачем? Она все сказала по телефону.
— Она встречается с кем-нибудь?
— Не в этом дело.
Парень вдруг шагнул к двери, позвонил несколько раз, и стоял, уставившись в глухое молчание. И вдруг воскликнул:
— Я выломаю эту проклятую дверь!
— Если б ты видел себя со стороны! Ты смешон, — спокойно сказал Зудин.
— Смешон?! — он повернулся к Зудину, сжав кулаки.
— Давай, — Зудин выпрямился и вынул руки из карманов.
— Ты же для этого приехал! — воскликнул парень, впрочем, не решаясь приступить к делу.
— Я приехал поговорить. Просто успокойся и посмотри на себя. Ты не вышибешь эту дверь, и со мной тебе не справиться. Ты ничего не сделаешь.
Лицо парня исказилось, в глазах блеснули слезы. Он отвернулся, стал перекладывать букет из руки в руку.
— Вам не понять, — пробормотал он.
— Почему же, я тоже через это проходил. Это как болезнь. Нужно время, чтобы выздороветь.
— Если б вы знали, как у нас было, вы бы так не говорили.
— Всем кажется, что так как у них, не было ни у кого. Это чувство. Порой оно обманывает. Думай не о том, как было, а о том, как сейчас. А сейчас ваши дорожки разошлись. Прими это. Если ты мужчина.
Зудин видел, что режет по нему как ножом.
— Такой, как она нет. Она единственная…
— Вот будет тебе лет тридцать, ты вспомнишь эти слова и рассмеешься.
Парень посмотрел на него с радостью и удивлением, словно он предсказал ему счастливое будущее.
— У вас есть сигарета?
— Не курю и тебе не советую.
— Я тоже не курю, — он вздохнул. — Просто сейчас хотел покурить.
— Пойдем, воздухом подышим?
Парень посмотрел на дверь, переложил букет в другую руку.
— Пойдем.
Зудин пошел первым и слышал, как тяжело даются ему шаги. Они вышли на улицу и стали под козырьком. Парень сказал:
— Не знаю, что делать. Какая-то растерянность, пустота. И боль.
— Жил же ты как-то без нее целый год. Живи дальше, не забивай башку ненужными мыслями. Отвлекись на что-нибудь, познакомься с девчонкой.
Парень прерывисто вздохнул, задрал голову в небо.
— А это куда? — он повертел букет, в его руках было что-то нервозное; казалось, он швырнет букет изо всей силы подальше, или наоборот, прижмет к себе, зароется блаженной улыбкой в красных бутонах, прощаясь с их нежностью.
— Выброси в контейнер. А хочешь, подари первой встречной. Плевать, им осталось недолго.
Парень посмотрел на него, переложил букет в левую руку и протянул ему правую.
— Рустам.
— Роман, — Зудин пожал ее.
— Спасибо, Роман.
Он пошел вдоль дома, прошел мимо площадки с мусорными контейнерами и вдруг вернулся и швырнул цветы в бак.
Зудин постоял еще несколько минут. Тень Рустама, который пошел без букета легче и быстрей, исчезла за деревьями. Зудин вернулся к машине, спрятал пистолет и пошел обратно.
Она открыла дверь и отступила, чтобы дать ему раздеться. Он шагнул в прихожую и на секунду застыл, увидев ее. Она прислонилась спиной к дверному косяку, уронив руки вдоль тела. Ее густые волосы были кое-как схвачены на затылке. Она была одета по-домашнему, в короткой футболке, серой с мелкими блеклыми цветочками, и в темных домашних лосинах с нарисованными ромашками. В пупке блеснул пирсинг, словно подмигнул. Она была босиком. Ее загорелые ступни с красными ногтями были широкими, как у крестьянки. Все ее тело, несмотря на усталость, было сильным, наполненным соками.
