Самый яркий свет - Берристер Инга (читать книги онлайн бесплатно полностью .TXT) 📗
Остается надеяться, что Сэм не вообразит, будто она все еще страдает по нему. Он должен отлично представлять ее отношение, ведь только слепой мог не заметить, как сильно она ненавидит его. В конце концов, точки над «i» были расставлены много лет назад. Будь это иначе, они бы, наверное, могли как-то договориться и решить свои проблемы.
Если бы все, что было тогда, происходило сегодня, конечно, и он, и она вели бы себя иначе. И все-таки хорошо, что все сложилось, как сложилось. Меньше всего Эбби хотелось бы, чтобы отец ее ребенка убеждался в своем отцовстве с помощью медицинских тестов.
Тяжело вздохнув, Эбби остановила машину возле дома и заглушила мотор. Взяв сумку, она направилась к двери, держа ключи наготове… И только сунув ключ в скважину, поняла, что дверь открыта.
Похолодев, она неуверенно толкнула ее и переступила через порог. Только у нее и у Кэти есть ключи. Не значит ли это, что Кэти опять выкинула какой-нибудь фортель?
Ну, так и есть!
Оказавшись в гостиной, Эбби превратилась в изваяние. Совсем не Кэти сидела в одном из симпатичных кресел с вышитыми подушками и мирно беседовала с мурлыкавшей кошкой, которая, как ни странно, покинула свое любимое место, чтобы уютно устроиться на коленях у… Сэма.
Осторожно спустив кошку на пол, он встал, не сводя с Эбби неулыбчивого взгляда. Крепко сжимая в руках сумку, словно от этого зависела вся ее жизнь, Эбби с откровенным недружелюбием спросила:
— Что ты тут делаешь? Как вошел?
— Кэти одолжила мне свои ключи, — спокойно ответил он, даже слишком спокойно, если сравнить с состоянием Эбби в течение последних часов. — Нам надо поговорить.
Они стояли друг против друга, и между ними было не больше трех футов. Эбби Сэм показался выше и шире в плечах, чем вечером в ресторане. Возможно, потому что теперь на ней были туфли без каблуков. Ее задело, что он выглядит таким спокойным и уверенным в себе — и где? — в ее собственном доме, тогда как она не в силах держать себя в руках. Сэм нарочно все подстроил, наверное, решил, что так ему будет легче взять верх.
Эбби, молниеносно перебрав в уме варианты, решила, что у нее есть альтернатива: или она изображает пассивность и, ни слою не говоря, немедленно уходит; или ничего не скрывает и дает Сэму понять, что он абсолютно ничем не может поколебать ее решение не пускать его в их с Кэти жизнь…
Поскольку Эбби отлично знала, что пассивность не в ее характере, то выбрала второе.
— Нам надо поговорить? — холодно переспросила она. — С каких пор, Сэм, у тебя появилось право решать, что мне надо или не надо? — Ледяная усмешка скривила ее губы. — Ты можешь хотеть или не хотеть говорить со мной, но, поверь, у меня нет ни желания, ни нужды в этом.
— Нам надо поговорить. Не только ради нас самих, — продолжал Сэм, не обращая внимания на неприязненный прием. — Ради нашей дочери.
— Нашей дочери?! — Эбби едва не задохнулась от ярости. — У тебя нет дочери! Кэти моя и только моя. Ты не хотел ее. Ты заявил, что у тебя не может быть дочери… Помнишь?
— Я был не прав. Да, я ошибся. Но тогда мне и в голову не могло прийти…
Эбби смотрела на него, и кровь отливала от ее лица, а по телу пробегала дрожь, по мере того как до нее доходил смысл его слов.
До самой последней минуты она даже сама не понимала, как связана с Сэмом, хотя во второй раз отказывала ему в праве на дочь.
— Вот так, — прошептала она еле слышно. — Кэти не твоя дочь. Кэти моя. Она всегда была только моей и никогда…
— Что никогда? Она никогда не спрашивала обо мне? Не желала видеть меня? Она ненавидела меня так же, как ты? Эбби, это твои чувства, а не Кэти.
У Эбби от злости сжалось сердце, так легко имя Кэти соскальзывало с языка Сэма, словно он привык произносить его.
— Это Кэти нашла меня, — напомнил Сэм, но Эбби не попалась на крючок.
— Не Кэти. Ее жених отыскал тебя, вбив себе в голову, будто у него есть право…
— На что? Сделать Кэти счастливой? Ну конечно, одна ты имеешь право делать Кэти счастливой и больше никто, так? — вспылил Сэм. — Ты так далеко зашла, что не оставляешь за Кэти права решать, отчего она будет счастлива, а отчего не будет.
— Неправда, — возмутилась Эбби, и у нее заполыхали щеки. — Кэти уже двадцать два года, она взрослая и…
— И что?
И Эбби, и Сэм были одеты по-будничному, но Эбби с негодованием сознавала, что ее черные брюки и мешковатый свитер, хотя и были удобны, однако не шли ни в какое сравнение с порядком выцветшими джинсами и ковбойкой, отлично подчеркивавшими крепкую мускулистую фигуру Сэма.
Странно, что мужчина в его возрасте сумел настолько сохранить свою силу и привлекательность… Никакого живота, никакой расхлябанности… Эбби торопливо отвернулась. В конце концов, какое ей дело до того, как выглядит Сэм? И вообще ей нет дела до мужчин…
— Что «что»? — устало переспросила она, адресуя Сэму его же вопрос.
— Кэти взрослая женщина, — стоял на своем он. — Ты должна это признать, а тебе и дела нет. Ты даже не позволяешь ей иметь собственные чувства. Ты не позволяешь ей сказать, что она хочет познакомиться со мной…
— А она хочет? Это Кэти сказала тебе?
— Нет. По крайней мере, не так пространно. Но она все же сказала…
— Ты говорил с ней? — перебила Эбби.
— Да. Они со Стюартом пришли ко мне в отель сегодня утром. Мы долго говорили и кое-что выяснили…
— Выяснили?
У нее потемнело в глазах.
— Выяснили, что я, как дурак, прожил двадцать два года, не имея связи с собственной дочерью. Ведь это неправда, что я все двадцать два года не желал признать свою дочь и тем более не чувствовал ни стыда, ни вины из-за того, что когда-то отказался признать ее. Выяснили, почему я ни разу не попытался связаться с ней, хотя, видит Бог, много раз хотел это сделать.
— Ты врешь, — не поверила Эбби. — Просто говоришь это сейчас, потому что…
— Почему?
— Зачем ты приехал? Что тебе надо?
— Я приехал, так как узнал, что кто-то в Англии наводит обо мне справки, — откровенно признался он. — А насчет того, что мне надо не знаю, стоит ли отвечать сейчас. Мне кажется, ты не в том настроении, когда можешь спокойно выслушать меня.
— Я всегда буду не в том настроении, если ты захочешь сказать мне что-то другое, нежели «прощай», — с горечью бросила Эбби. — Мне уже пришлось один раз это услышать.
— Нет, такого не было, — возразил Сэм. — Это ты сказала мне «прощай»… И даже не ты, а твой посланец.
Эбби не сводила с него глаз.
— Ты обвинил меня в том, что я навязываю тебе нагулянного ребенка… Ты обманул меня, ни разу не упомянув о своем якобы бесплодии… Кстати, многие мужчины не смиряются с ходу с подобными диагнозами.
— Да, я знаю, — вздохнул Сэм. — Но мне также известно, что их первая реакция на сообщение, подобное твоему, такая же, как была у меня. Эбби, мое поведение не было уникальным. Сознаю, это меня не оправдывает и не уменьшает боль и обиду, которые ты испытала тогда. Но мне тоже было больно и обидно. Я был беззаветно влюблен в тебя и вдруг оказывается, что ты мне изменяешь. Наверное, в свои двадцать шесть лет я казался тебе взрослым человеком, но я не был таким… внутренне. Мужчины взрослеют медленнее, чем женщины, и я не был взрослым, если света невзвидел от ревности. Для меня тогда мир пошатнулся. Ты была такая юная…
— Но не слишком юная, чтобы меня, беременную, можно было бросить.
У Сэма мгновенно потемнели глаза, и он стиснул кулаки, чтобы не выдать свои чувства.
— Я не бросал тебя, — резко возразил он. — Ведь это я умолял, чтобы мы опять жили вместе… Помнишь? Не я отказался принять от тебя хотя бы пенни… Не я сказал, что лучше умереть, чем это…
— Я не хотела твоих денег, — взвилась Эбби, разозленная очевидной неспособностью Сэма даже через столько лет понять, какую обиду он нанес ей, предлагая деньги, но отказываясь признать ребенка… — Я хотела…
Эбби умолкла, изо всех стараясь сдержать слезы, подступившие к глазам.
— Чего?
— Ничего. Совсем ничего… Я хотела, чтобы ты убрался из моей жизни… из нашей жизни. Теперь ты, видите ли, решил, что можешь принять Кэти в качестве своей дочери, но если речь обо мне…
