На грани счастья - Алюшина Татьяна Александровна (лучшие книги читать онлайн бесплатно TXT) 📗

Дашка приподняла плечи и развела руки в стороны извинительным жестом:

— Вот чего нет, того нет. Модернисток не держим.

— И на том спасибо! — улыбнулся одним уголком губ Власов. — Все полегче ухаживающему мужчине.

Лизавета шумно отодвинула по столу опустевшую десертную вазочку, вытерла губы тыльной стороной ладошки и оповестила:

— Я все! Идем!

— Нам надо домой, — пояснила Даша, извлекая из сумки кошелек. — Лизе пора спать.

— Я провожу, — утвердил Власов, жестом подзывая официанта, и расплатился, проигнорировав Дашины попытки сделать это самой.

Подходя к красивой ажурной калитке, спрятавшейся в зарослях растений, увивавших весь забор, отгораживающий участок, среди крон деревьев которого виднелись верхний этаж, мансарда и крыша дома, Власов поспешил предотвратить вежливое прощание с ее стороны:

— Даша, давайте пообедаем.

— Когда?

— Сейчас.

— С удовольствием, — легко согласилась она и, понизив голос, призналась: — Катька готовит лазанью, а я ее не очень люблю.

— Значит, мне повезло больше, чем вашей Кате, — шепотом ответил он, поддержав игру.

Он отказался от предложения зайти и дожидался ее, прохаживаясь вдоль улицы.

Она повела его вдоль моря в уютный рыбный ресторанчик на берегу, который порекомендовала для посещения. Проходя мимо цветочного лотка, Власов купил букет и преподнес ей.

— Ухаживание? — спросила Дашка, принимая цветы.

— Оно самое, — кивнул он. — Идемте отведаем разрекламированные вами морские продукты.

Он не ожидал и не предполагал даже, что ему понравится до такой степени.

Привыкший к необходимости быстрых, стремительных действий, продуманной плановости, к постоянной готовности решать несколько вопросов одновременно, как правило всегда горящих и срочных, к повышенной мере ответственности, он совсем забыл, а скорее и не знал вовсе, что можно вот так отдыхать!

Отключить внутренний секундомер, забыть, наконец, о делах и их горящей важности и прочувствовать полностью состояние внутреннего спокойствия, несуетливости, другой размеренности времени.

Столик, за которым они сидели, находился в нескольких метрах от плещущегося морского прибоя, блюда, которые им подавали, были выше любых похвал, холодное сухое белое вино в красивых бокалах на высоких ножках, тонкое, душистое, идеально подходящее меню и тихая беседа с красивой женщиной.

Власов первый раз в жизни в полной мере осознал и прочувствовал, что значит наслаждаться моментом!

Они обменивались впечатлениями о блюдах, об итальянской кухне вообще, Дарья рассказывала историю этого городишка. Он слушал ее вполуха, смотрел на нее и вдруг понял, что хочет на самом деле за ней ухаживать!

В классическом, истинном понимании этого слова!

Что никогда по-настоящему не ухаживал за женщиной, не испытывая в этом необходимости. Как-то всегда ухаживания сводились к минимальным усилиям по заранее известному и давно обкатанному сценарию и, продлеваясь недолго и уже незначительно, параллельно постели.

А это не то! Не то!

Конечно, если совсем уж классически, то подразумевалось долго, терпеливо и исчислялось месяцами. У него есть только эти четыре дня. Но он постарается, как сможет.

Игорь вдруг осознал: он не понимал раньше, что в самом этом этапе отношений сокрыто огромное количество красоты, очарования и какой-то глубинной правильности. Момента узнавания друг друга — мыслей, привычек, привязанностей, сдерживания мужчиной сексуальных желаний ради выказывания, утверждения и проявления уважения женщине и чистой радости оттого, что она принимает твое уважительное ухаживание с достоинством и благодарностью.

Господи, это ведь так просто и это так сложно и наполнено смыслом!

И еще он решил, что не предложит ей перейти на «ты», что позабытое всеми «вы» между мужчиной и женщиной придаст его ухаживанию немного позапрошлого века, насыщенности выдержанного коньяка, тонких духов, нечто из прошлой жизни.

— Как долго вы здесь пробудете? — спросила дама, занимающая все его мысли.

— Четыре дня, если считать сегодняшний и день отъезда. И я намерен полностью завладеть вашим временем и вниманием на эти дни, Дарья.

— Все свое время я вам не обещаю, а внимание уделю, — пообещала в тон ему Дашка.

Они гуляли до позднего вечера. Без всякого плана бродили по улочкам, поднялись по ступенькам и ушли далеко за пределы города и набрели на какой-то местный праздник, который отмечали шумные итальянцы во дворе просторного двухэтажного дома. За большим столом, накрытым белой льняной скатертью, местные жители пили вино, пели песни, смеялись, кто-то танцевал под аккомпанемент гитары. Увидев их, проходящих мимо, люди загомонили, замахали приглашающими жестами. Дарья поговорила с ними, перекликаясь через забор, и пояснила Власову:

— Они отмечают что-то вроде церковного праздника и приглашают нас присоединиться, утверждают, что так положено.

— А вы хотите, Даша, присоединиться?

— Это же интересно, Игорь Николаевич!

— Тогда вперед!

Домашнее вино, сыр, хлеб, местные национальные блюда Власов уплетал за обе щеки и постанывал от удовольствия, заражаясь итальянской темпераментностью. Дарью вытащили танцевать из-за стола, мужчины, не скрывая эмоций, выражали ей свое восхищение:

— Белла! Белла сеньорита!

Власов немного ревновал, любовался ею, движениями, грацией, но отвлекся, заметив на одной из женщин необыкновенно красивую шаль. И обратился по-английски к сидящим за столом. Ответила девчушка лет семнадцати, которая немного говорила на языке. Он спросил, где можно купить такую шаль.

— Бабушка спрашивает: для ваша жена?

— Си, — кивнул Власов.

— Идите за бабушкой, — указала ему жестом девушка.

Он поискал Дашку среди танцующих взглядом, она пыталась выучить движения, которые ей показывали женщины, и была полностью поглощена этим занятием, раскраснелась, сверкала глазами.

Девочка сопроводила его в дом, где пожилая женщина, наверное ее бабушка, достала из сундука и развернула перед ним шаль.

— Бабушка говорит: ваша жена достоин такой вещь.

Власов согласился — его жена достоин! И купил не торгуясь.

И итальянский народ пьет по праздникам за милую душу, не сильно отличаясь от русских. Они ушли под громкие возгласы разочарования, сопровождаемые темпераментными жестами и уговорами остаться.

Было совсем темно, когда Власов довел Дарью до калитки ее дома.

— Как рано вы просыпаетесь? — спросил он.

— Поздно, Игорь Николаевич, — покаялась Дашка. — Раньше одиннадцати даже не отзываюсь.

— Понял. Спасибо за вечер, Даша. — Он протянул ей шаль, упакованную в тонкую бумагу. — Это вам. До завтра.

— До него, — удивленно принимая подарок, согласилась Дашка.

Он поцеловал ей галантно ручку и ушел. Он был на полдороге к гостинице, когда она ему позвонила:

— Вы волшебник, Игорь Николаевич?

— Даже не учусь! — улыбнулся он.

— Шаль просто чудо! Красотища! Где вы умудрились ее найти?

— Как сказала мне одна итальянская дама: вы достойны такой вещи, Даша.

— Спасибо, — стушевалась она.

На следующее утро, пока Дарья Васнецова «еще не отзывается», Власов успел поработать, проконтролировать по телефону, как там без него дела, выслушать отчеты и раздать указания. Позавтракал в полной благости, разглядывая потрясающей красоты пейзажи с веранды третьего этажа гостиницы, где сидел за столиком. Подробнейшим образом расспросил администратора о вариантах проведения интересного досуга, выбрал и наметил для них с Дарьей наиболее приемлемые и понравившиеся ему. Распланировал, что и как хотел бы сделать, и отправился в порт воплощать план проведения сегодняшнего дня. Он позвонил ей ровно в половине двенадцатого.

— Да, — совсем не бодро ответила она.

— Если вы уже отзываетесь, значит ли это, что вы проснулись? — выяснял Власов.

— Не совсем. Шастаю по дому и прячусь от родни, жаждущей общения.

— Я помогу вам скрыться, Дарья, — усмехнулся он. — Через полчаса буду ждать вас у калитки.