В плену огня (СИ) - Мещерская Татьяна (книги онлайн бесплатно .TXT, .FB2) 📗
Андриан хмыкает.
— Меня это на несколько миллионов долларов огорчит, — бурчит он и тут же обжигает взглядом. — Ты закончила? Если да, то давай перейдём к делу. Моё предложение по-прежнему в силе, Ксания, и я желаю обойтись без скандала. Жду от тебя исключительно положительный ответ, потому что это будет очень выгодная сделка для нас двоих.
— Сделка? — забыв о благих намерениях, я взвизгиваю и едва не подпрыгиваю на месте. — Вы так говорите, словно нам предстоит не супружество, а контракт какой-то! А это семейная жизнь. Не договор!
— Именно договор. — Алмазов тяжело прищуривается. — Взаимовыгодный. По нему ты получишь деньги, определённую их часть, положение в обществе. Весьма неплохо для девушки из бедной семьи.
— Опять Вы о своём! Кто о чём, а великий и ужасный Андриан Алмазов всегда говорит о деньгах!
— А что с моими деньгами не так? — озлился мой собеседник. Потемнел, смотрит ещё тяжелее, давит взглядом. — Я уже говорил тебе, что это основа всего.
— Но семья… То есть, я хочу сказать… Гораздо важнее денег — чувства! Когда двое… В супружестве должно быть уважение, ощущение родственной души, близость характеров.
— Угу. И ты, конечно же, ждёшь идиота, который с первой секунды влюбится в твой внутренний мир.
Ахнув, я застыла на месте. А Андриан, подавшись ко мне через стол, насмешливо выгнул бровь:
— Я прав?
— Это отвратительно! Вы так сказали, словно… Я Ваше коммерческое предложение…!
— Жизненно, Ксания. Просто жизненно. — Вернувшись в нормальное положение, Алмазов смотрит на меня так, будто объясняет прописные истины неразумному ребёнку. — Жизнь вообще далека от идеала. Более слабые, зависимые или несостоятельные могут жить, надеясь на снисхождение сильных. Или — если имеют что-то нужное сильным — рассчитывать на выгодное партнёрское взаимодействие. У нас с тобой будет как раз такое.
— Да, и Вы добиваетесь его силой, — ядовито подвожу итог я. — Давите на меня, а ведь я уже сказала, что не хочу замуж. У меня есть свои собственные чувства и желания, но Вы к ним не прислушиваетесь. Всё упирается в Вашу силу. И о партнёрстве толкуете так, будто это единственный вариант. А я лучше поработаю!
— Оу. — Андриан хмуро сложил на груди руки. — Мы снова вернулись к разговору о работе. Ну, так я уже пояснял: работать ты не умеешь. Не принимай только на свой счёт, потому что сейчас я почти всех женщин имею в виду.
— Неправда!
— Это реалии. Женщины плохо работают. Они слабы и глупы. Они действуют, поддаваясь эмоциям.
— Мужчины тоже не всегда образец мудрости и благоразумия, — зашипела я. — А некоторые так вообще ставят себя превыше всех остальных!
Андриан закатил глаза.
— Доминирование для тебя больная тема? — рыкнул он. Кажется, он тоже начал заводиться, хотя внешне излучал просто непоколебимое спокойствие. И от этой непробиваемости у меня уже дёргается глаз. — В таком случае могу тебя обрадовать. Если верить Библии, Бог создал вас вторыми. Ева из ребра Адама, работоспособная ты моя, а значит, все женщины, то бишь Евы, априори не могут быть сообразительней и лучше.
— Какие рёбра, такие и Евы! — под стать мужчине рыкнула я, и на скулах Андриана вздулись желваки. Он как-то странно на меня покосился, раздувая ноздри. Вот как ему объяснить⁈ Он же бизнесмен, должен понимать! А он вместо семейных ценностей толкует о партнёрстве, которое не что иное, как навязанная мне судьба, что он пытается завернуть в яркий фантик. Искать себе жену таким образом: как ловко! Как вообще можно быть таким?
— Потому что я трезвый, отдающий отчёт во всех своих действиях человек, — чеканя фразы ответил Андриан, и я сообразила, что последнее выдала вслух.
Вместо очередного пассажа яростно кошусь на графин с соком, который официант так предусмотрительно выставил на нашем столе. Руки прямо-таки тянутся к нему, как к самому тяжёлому предмету в зоне досягаемости. Прости, Господи, обычно я очень мирный человек, ты знаешь, но сейчас есть стойкое желание разбить этот графин об одну упрямую черноволосую голову! А потом смотреть, как оранжевые струи потекут по лицу и будут капать вниз, на безупречный пиджак, скользя по щетине. Андриан прищуривается, уловив мой взгляд.
— Сока налить? — невинным тоном интересуется он, будто не замечает моей ярости. Но, судя по издевательским вспышкам в карей глубине глаз, прекрасно понимает. Видит их и наслаждается моим бессилием. Уголок мужских губ подрагивает в ухмылке.
— Послушайте, — я несколько раз глубоко вздохнула, прогоняя внезапную кровожадность. — Я не хочу замуж. Ни за кого. Брак — это Божье благословение. Выходить замуж без этого, всё равно что обесценить собственную жизнь заранее. Наши традиции ясно говорят об этом. Моя тётя, — тут Алмазов прищурился, впиваясь в меня взглядом, — конечно, очень мечтает выдать меня замуж. Но я хочу для себя другого. — Голос внезапно дрогнул и почти чёрные от злости глаза мужчины вернули себе нормальный оттенок. — Я мечтаю, чтобы в будущем у меня была нормальная семья. Любящий и любимый муж, дети, которым я буду дарить всё своё душевное тепло, но пока такого человека нет в моей жизни, нет смысла выходить замуж. Поэтому я не хочу становиться миссис Алмазовой, как бы ни было соблазнительно Ваше предложение. Ваша кандидатура… — Расслабившийся было Андриан снова напрягся, и я осеклась, сообразив, что сейчас скажу лишнее, но всё же героически продолжила. — Вы можете открещиваться от чувств и традиций общества, но я этого сделать не могу. И когда Вы женитесь, а потом наиграетесь, или в нашем партнёрском соглашении закончится нужда, что станет со мной? Вы…
В глазах Алмазова полыхнула дикая ярость.
— Хватит! — рыкнул он, стремительно подаваясь ко мне через стол.
В карих глазах пылал такой огонь, будто я сказала нечто запредельно ужасное. Мне стало по-настоящему страшно. Нет, оказывается, всё это время он не был спокоен. Просто хорошо держал себя в руках. Сейчас же злость вырвалась из-под контроля, и мужчина стал похож на клокочущий вулкан. А ещё я поняла, что моя пламенная речь не произвела на него никакого впечатления. Я зажмурилась, чтобы не видеть гнева на перекосившемся потемневшем лице.
Андриан
Ангельское личико с крепко-крепко зажмуренными глазами прямо передо мной. Невозможно устоять от искушения. Я протягиваю руку, чтобы ощутить тепло кожи Ксании и заодно убедиться, что девушка настоящая. Помедлив мгновение, опускаю руку. Только что эта пигалица умудрилась всколыхнуть всех демонов в моей душе, когда заявила — иносказательно, конечно — что я могу воспользоваться ей и опозорить. Та часть моего прошлого, о котором я предпочитаю не вспоминать, снова навалилась на меня и сердце зашкаливает, надрываясь в бешеной гонке между прошлым и настоящим. Неблаговидный поступок отца тенью лежит в ворохе минувших дней, похороненный под их давностью, но всё равно неразрывно связан со всем, что преследовало меня позже.
Тяжело дышу, глядя на зажмурившуюся девчонку. Я зол, но я понял, что Ксания пыталась мне сказать. А слова о любящем и любимом муже неожиданно глубоко запали в душу. На секунду я даже пожалел, что это было сказано не обо мне.
— Хватит, — через мгновение уже более спокойно проскрежетал я. — Достаточно высокоумных сентенций.
Голос сух и царапает по нервам меня самого. Не жалеть! Ни в коем случае не жалеть. Ни единой поблажки, пока не услышу вожделенное: «Согласна». Отказ Ксании совершенно невыносим. Только она смеет перечить мне. Такое вообще бывает? Однако сквозь звенящее струной бешенство испытываю восхищение. Строптивость девчонки горячит кровь. Бодрит и возбуждает. Это даже хорошо, что пигалица не согласилась сразу. Удивительно, но я стал больше уважать её. Вот она, настоящая девушка: раз за разом отстаивает свои убеждения, хотя — я вижу! — боится меня до дрожи. И — о-о! — какое же изысканное удовольствие будет всё-таки сломить и получить её себе в жёны. Не представляю как раньше жил без подобного.
— Я услышал тебя, Ксания, — проговорил я, старательно гася негодование. — Но я держу свои клятвы. Всякие. А тебе, раз ты такая непонятливая, объясню ещё раз. Я молод, обеспечен, из хорошей семьи и мой статус намного выше твоего. Уверен, твоя семья это оценит, когда узнает. Та же тётя, едва только поймёт, кто выбрал тебя. Что тут думать? Лучшего предложения ты не получишь никогда. И если тебе вдруг от этого станет легче, — в моих словах всё-таки зазвенела ярость, — можешь считать моё предложение компенсацией за прежние свои обиды. Видишь, как всё отлично складывается, мисс Милан! Прямо воля свыше. — Я придержал (совсем немного, чтобы всё-таки прочувствовала) язвительные интонации. — Но, если ты не хочешь по-хорошему, будет по-плохому.
