Такая милая пара - Йеллин Линда (лучшие бесплатные книги TXT) 📗

Фрэнсис Б. Ведлан – прекрасный работник, экстраординарная женщина, отличная жена, может быть, любящая мать. Ну, это когда-нибудь, еще не скоро. Сначала нужно заиметь работу, которая бы рассеяла страхи матери, благодаря которой я обрету финансовую независимость от мужчины. От моего мужа.

И вот я погрузилась с головой в мир вентиляторов, батареек, предохранителей, лампочек и всевозможных бытовых электроприборов. Первые две недели мне пришлось писать рекламные объявления различных каталогов, а потом меня направили в торговый отдел. Мы с моими новыми приятелями, которых звали Двейн и Луи, бились как рыбы об лед, решая новые для нас проблемы. Одной из составных частей стажировки, которую мы проходили, было присутствие на многочисленных совещаниях, где происходило обсуждение новых торговых каталогов нашей родной фирмы «Сирз».

Нам рассказывали о старожилах, покидавших фирму после двадцати лет беспорочной службы с полумиллионными счетами в банке. О невероятно дешевых сирзбургерах в кафетерии фирмы. Напоминали о десятипроцентной скидке для сотрудников в фирменных магазинах. Подобные повествования проходили под лозунгом «Фирма Сирз заботится о своих сотрудниках!»

После каждой такой речи один из руководителей поднимался и вопрошал обрабатываемых новичков: «Может быть, у вас есть какие-то вопросы?» Когда нам рассказывали о медицинских льготах, я поинтересовалась, что нам выплатят при уходе из фирмы? Когда нам говорили о премиях, я вновь поинтересовалась процедурой увольнения. Естественно, подобные вопросы вызывали у моих работодателей сомнения в преданности интересам фирмы.

– По-моему, ты задала очень правильный вопрос, – заметил Луи, в тот день, когда нас развлекали рассказами о невероятной щедрости «Сирз» при страховании служащих от смерти в результате несчастного случая.

– Какой именно? – поинтересовалась я.

– Тот же самый, что и всегда. Про уход из фирмы.

– Да, действительно. Ты уходишь из фирмы. Только причина увольнения – смерть.

Сидя за баснословно дешевыми сирзбургерами в кафетерии в компании своих новых знакомых я узнала, что они вот уже год как обивали пороги различных фирм и контор. Один из них – Двейн, сначала задирал передо мной нос. Как же, он считал, что степень магистра дает ему некоторые преимущества.

– А что, тебе здесь положили приличный оклад? – поинтересовался Луи.

– Нет, – с набитым ртом ответил Двейн.

– Тебя, что, специально пригласили работать сюда?

– Угу.

– Да, это действительно – огромное преимущество.

Что касается Луи, то в колледже он специализировался отнюдь не в рекламном деле, а в английской литературе. Но это не мешало ему возомнить себя Чарльзом Диккенсом мира каталогов. Луи был невысок ростом, полноват. Похоже, в нем текла капля еврейской крови. Его подружка по имени Надин отличалась тем, что никогда не звонила ему в контору. Двейн был помолвлен с симпатичной рыженькой Дейзи, фотография которой красовалась на стене в его крошечном кабинетике и в окружении рекламных проспектов новейших образцов электродрелей и мясорубок смотрелась просто неотразимо. Двейн был настолько высок и длиннорук, что, стоя посреди своего спичечного коробка, без труда доставал до стен и потолка. Наверное, он не дотянул всего лишь дюйма, а то спокойно мог бы играть за профессионалов в баскетбол.

– Может быть, муж, работая на свою фирму, сможет тебе помочь закрепиться здесь, – желая поддержать меня морально, предположил Двейн.

– Да он и сам-то еще не определился окончательно с работой, – ответила я. – Он находит свою работу очень нудной и глупой.

– Наверное, он еще не совсем освоился, – вступил в разговор Луи.

– Ребята, – взмолилась я, – не сможет ли кто-нибудь из вас доесть этот несчастный сирзбургер? Я уже не в состоянии!

– Не искушай нас, Фрэнни, – ответил Двейн.

– Следует найти какую-нибудь забегаловку поблизости и ходить в обед туда, – поддержал его Луи.

– Наверное, в город будет выбираться удобнее, когда нас переведут в новое здание...

– Здорово. Тогда в обед можно будет ходить по разным конторам в поисках работы... – мечтательно протянула я.

Фирма «Сирз» строила самое высокое здание во всей вселенной. По крайней мере, раз в неделю нас собирали и рассказывали об этом величественном проекте: о том, сколько километров троса уйдет на оборудование лифтов, сколько – для телефонов. Язык цифр в данном случае работал на пропаганду и убеждение. Ведь нас было необходимо убедить в могуществе фирмы! В том, что это целая империя! Государство в государстве! И мы должны гордиться могуществом великой «Сирз».

– Знаете, ребята, – призналась я как-то после очередной проработки, – чем больше они стараются привить мне чувство гордости за то, что я работаю в «Сирз», тем меньше мне хочется здесь оставаться!

– Ты говоришь так, потому что не относишься творчески к своей работе, – укоризненно заметил Луи.

– Да как ты смеешь говорить подобное женщине, которая с утра уже сотворила блестящий заголовок – «Распродажа вентиляторов».

– Знаете, на кого мы все похожи? – улыбнувшись, ответил Луи, – на мартышек, которых усадили за пишущие машинки.

– А лет через пять этим мартышкам, даст Бог, доверят компьютеры, – поддержала его я.

– Интересно, что с нами будет через пять лет? – пробормотал Двейн.

– И года работы здесь хватит, чтобы удавиться, – ответила я. – Нет, я просто выброшусь из окна нового здания, как только его построят.

Никто не поверит, сколько анкет я заполнила, сколько раз звонила по телефону в тщетных поисках нормальной работы. Но если бы я поделилась своими мыслями с кем-нибудь, пусть даже с Полем, никто бы меня не понял.

– Ты делаешь огромную ошибку, – сказал бы мне Поль, – «Сирз» – чудесная фирма, весьма уважаемая. И тебе повезло, что они наняли тебя!

Ведь «Сирз» была одним из крупнейших его заказчиков.

– Не стоит разбрасываться такими льготами, как десятипроцентная скидка, – наставляла бы меня мама. – У тебя классический случай смещения понятий. Ты прекрасно устроилась в жизни – у тебя отличный муж, престижная служба. Да ты просто с жиру бесишься! Найди себе хобби, – так посоветовала бы Пайпер.

– А тебе вообще-то и не следует работать, – говорил Майкл, когда я рассказывала о своих проблемах. – Это делаю я.

4

У нас не было разногласий – с чьими родителями следует праздновать Рождество. Естественно с христианами, конечно с теми, кто живет вдали от нас.

– Как это здорово! – радовалась я, сидя в машине, мчащейся по дороге через бесконечные заваленные снегом кукурузные поля.

– Что здорово? – недоуменно спросил Майкл.

– Встретить Рождество в семье, для которой это настоящий праздник. Ведь в еврейских школах детям вдалбливают, что Рождество – это один день, а Ханукки [4] – целых восемь. А в этом году мне бы хотелось отметить именно Рождество!

– Ты что, ни разу не праздновала Рождество в гостях?

– Праздновала. Иногда друзья приглашали меня на обед, в течение которого я только и делала, что разглядывала их елку, подарки, и все прочее... Я была похожа на туриста, глазевшего на Париж из окна автобуса.

– Бедная девочка...

– А ты купил мне подарок? – обеспокоенно спросила я. – Что-нибудь необычно роскошное и изысканное, чтобы компенсировать все те неприятности, которые я переживала в детстве?

– А почему это ты так уверена, что я вообще купил тебе подарок?

– Если нет – приготовься! Я буду стонать, визжать и плакать. И стану делать это прямо на глазах твоих родителей.

– Да, – согласно кивнул Майкл. – Это будет не самое прекрасное зрелище. Придется откупиться. Подарок – твой.

Мы въехали в Спрингфилд, и после недолгого путешествия по улицам Майкл свернул на дорожку, ведущую к дому его родителей. Солнце как раз стояло прямехонько над его черной толевой крышей.